От слёз и нервов заболела голова. Еще и волосы были стянуты. Свободной рукой я сняла заколку и помотала головой, распустив волосы. Положила заколку на стол.

- Это что, заколка такая? - мама отпустила мою руку и взяла ее. Стала вертеть и рассматривать. Глянула на меня, я кивнула. - Где такую красоту взяла?

- Стас подарил на Новый год.

- Серьезно? Вот это да… Дорогая, наверно?

- Не знаю, он не говорил.

- Красивая… И… Это какая-то последовательность? - мама провела пальцем по изогнутой линии камней. Я улыбнулась.

- Да. Это солнечный луч. Это я, - она непонимающе улыбнулась. - Он сказал, что с моим появлением его жизнь стала светлее. Как от солнца.

- Хм… Звучит пошло… - мама тихо рассмеялась. И я посмеялась с ней.

- Я ему так и сказала. Он согласился. Ну? - я стала ждать, что скажет мама после моего рассказа. Она закачала головой, продолжая вертеть в руках заколку.

- Ох, не знаю… Надо ждать, когда они поговорят. Тогда все будет ясно. Но… Я боюсь за тебя, доченька. Да, он не сделал ничего плохого, но мало ли? - я уже не стала ничего отвечать. Бессмыс-лен-но.

Мы просидели в кухне еще около сорока минут, убрали осколки и помыли посуду прежде, чем услышали шум в коридоре. Я тут же побежала к двери. Открыв ее, увидела Стаса. Но за ним никто не шел, дверь в спальню была открыта.

- Ну что? - спросила я, стоило ему зайти. Снова занервничала. В смятении закусила губу и внимательно смотрела на Стаса, надеясь уловить ответ на его лице.

- Сейчас, - сказав мне это, он обратился к маме. - Вас там ждут, - мама кивнула и сразу же вышла. Мы проводили ее взглядом до двери. Дождались, пока она закроется. И только тогда закрыли дверь в кухню, чтобы остаться наедине.

- Ну?! - нетерпеливо повторила я.

- Я перед ним извинился и все объяснил.

- А он что?

- Тоже сказал, что погорячился.

- И дальше? Не томи!

- Он сказал, что не будет против наших отношений, - мне стало легче, когда Стас это сказал. Я улыбнулась и положила руки ему на грудь. - Но есть несколько условий… - он взял одну из моих рук и аккуратно спрятал в своих руках.

- Какие?

- Я прохожу полное медицинское обследование и предоставляю ему все справки. Мне даже придется идти к венерологу, - он хотел улыбнуться, и я это поняла.

- Ужас какой, - я улыбалась за него.

- Да это ладно. Дальше интересней. Мне нужно пройти курс психотерапии. То есть, вместо того, чтобы проводить свободное время с тобой, мне придется сидеть у мозгоправа, хотя от тебя в этом плане толку больше. Но я не стал спорить. По окончании курса снова справка.

- Что еще?

- Ты переезжаешь.

- Как? Куда?

- Еще неясно. Но у меня ты жить не будешь. Пока что. Там посмотрим.

- Я не хочу переезжать, - я попыталась протестовать.

- Будешь упрямиться - он заберет твои документы из университета и увезет тебя домой.

- Я же совершеннолетняя.

- А он - твой отец. И лучше его послушать, - я поняла, что он был согласен с таким решением, и лишь покорно кивнула.

- Что еще? Видеться по графику?

- Нет. Но мы должны быть целомудренны.

- Это понятно. И? - будет еще какое-нибудь условие? Стас дал мне понять, что это все. Я успокоилась. - Ну это терпимо. А как его рука?

- Нормально, я ж говорил, что несильно потянул.

Как хорошо, что все разрешилось. И никто не помешает нам быть вместе. А условия… Подумаешь, условия. Может, из-за переезда будет даже интереснее - долгожданные встречи, часы разлуки, ночные разговоры по телефону. У нас ведь ничего этого не было, нам это не было нужно. А теперь просто жизненно необходимо. Тем более, такие отношения куда больше похожи на романтичную историю любви, а не на историю, в которой только что родившаяся любовь погибла, не успев вырасти, под тяжестью быта. Я обняла Стаса вопреки его протестам, что это может спровоцировать новую ссору, и, закрыв глаза, стала наслаждаться своим счастьем.

========== Глава 16 ==========

Комментарий к Глава 16

Попытка номер два. Первые два или три абзаца копируют те, что были выложены при первой попытке, но не стоит бояться - дальше я поменяла ход событий. Помимо этой главы будет еще одна или две, как меня моя муза поведет. Приятного прочтения!

Не знаю, каким образом, но мой папа за оставшиеся три дня нашел мне квартиру, перевез туда все мои вещи и дал кучу указаний моему арендодателю. Хотя последнее не так уж и долго делать. А для Стаса он нашел психоаналитика. И тоже неизвестно, как он это сделал. Видно, слишком сильно за меня переживает.

Квартира была подобрана идеально. Идеально, чтобы на 99% оградить меня от Стаса. Мне сняли комнату в квартире старушки, помнившей времена правления Сталина. И характер у нее был соответствующий. Мне нельзя было шуметь, долго находиться в ванной, приводить гостей. И дома я должна была быть не позже десяти часов вечера. Это ей папа так сказал. И мне пришлось подчиняться. Сначала она казалась мне жуткой ведьмой, которая не давала мне жизни, но со временем я к ней привыкла. А после решила наладить отношения. Мы вместе пекли пироги и смотрели ее любимые программы, я слушала истории о ее молодости и рассматривала все фотографии, что она мне давала в руки. Она была красивой женщиной. И на моих глазах из злой колдуньи превратилась в милую старушку. Она стала делать мне небольшие поблажки. Но не во всем. Возвращаться я должна была не позже десяти. И Стасу вход был закрыт. Опять же, папина работа. Узнав об этом, Стас посмеялся (ну как, попытался) и сказал, что плохие дела можно и днем делать, так что бабулечка меня не спасет от ошибок молодости. Но шутки шутками, а пускать его она отказывалась. Никакие доводы ее не убеждали. И, получается, видеться мы почти не могли - Стас целый день был на работе, а вечером не было смысла ехать к нему - только приехав, я уже должна была возвращаться назад, чтобы успеть к комендантскому часу. В итоге, все наши встречи свелись к получасовой поездке до университета по утрам. А еще смс и звонки. Но этого было просто катастрофически мало. Да еще и с учебой опять были проблемы, я перестала успевать за преподавателем латыни. Сначала я стала переживать из-за этого еще больше, но потом меня осенило - Стас может приезжать ко мне и заниматься со мной латынью. Или анатомией. Конечно, странные свидания, но это лучше, чем ничего. Их бабуля тоже попыталась забраковать, но мне удалось надавить на жалость долгой речью о том, что мне сложно учиться, и я могу вылететь из университета, и что сложно найти хорошего репетитора по латыни. Первые несколько занятий бабушка сидела вместе с нами и пытливо наблюдала за каждым нашим действием. Не дай Бог, устроим еще что. Стас старался быть вежливым и учтивым, но бабушка не стала исключением из остальных людей - ей эта учтивость казалась недовольством и высокомерием. Но так было только сначала. Ведь она видела, как я отношусь к Стасу, и как он относится ко мне. Хоть и пустым, безэмоциональным голосом, но он спрашивал меня о моем состоянии, как прошел день, что я ела и все в этом роде. Такие вещи не могут не подкупить. Тем более, если мы говорим о пожилой женщине. Она стала ненавязчиво спрашивать меня о Стасе. Я ей рассказывала о нем, расписывала в самых лучших словах, и вскоре стала замечать, что она не так уж и следит за ходом наших занятий, начала часто и надолго уходить из моей комнаты, когда мы занимались. А после вообще принялась печь пироги к приходу Стаса. И жутко обижалась, что он отказывался пить с нами чай из-за своего режима. Она стала интересоваться его делами, здоровьем, всем, чем вообще может интересоваться заботливая бабушка. И ее уже не смущал его однообразный тон и отсутствие явных эмоций на лице.

Теперь, кроме 30 минут утром, у нас было полтора часа вечером (комендантский час все еще действовал). Но и этого было так мало. Когда мы жили вместе, время не имело значения, теперь же все было на нем построено. Просто невозможно. Раньше я не считала минуты и не переживала, если Стас задерживался. Теперь же я расстраивалась и злилась, если Стас опаздывал хотя бы на пять минут. Это же наше драгоценное время! И оно упускается. Я понимаю, что у Стаса работа, и что пробки на дорогах никто не отменял, но все же - почему нельзя что-то придумать? Я все чаще стала задавать этот вопрос при встрече, стараясь найти хоть какой-то выход. Но ответа не было. Я тщательно его искала, но не смогла отыскать. Он сам ко мне пришел спустя полтора месяца таких непонятных коротких встреч - Стас не мог оставить работу ни на минуту. Ему все нужно было контролировать. Собственно, поэтому он постоянно работал - делегирование полномочий было не для него. А если он это делал - задания выполнялись строго под его контролем. Узнав об этом, я поинтересовалась, в чем тогда вообще суть его подчиненных, если он все хочет делать сам? И тогда ему пришлось учиться доверять работающим на него людям. Сначала он делал это с ужасной неохотой и недоверием, но со временем понял, как это здорово - нужно проверять лишь результат и указывать на ошибки, если они есть, никакой нервотрепки в процессе работы. И уйма свободного времени! Теперь, пока я была на парах, Стас занимался делами, но как только моя учеба заканчивалась - он перепоручал оставшуюся работу и ехал за мной. Весь день мы проводили вместе. Могли быть у него дома, где Великан почти не слазил с моих рук, требуя любви и ласки. Или гуляли по весеннему городу, куда-нибудь ездили. Неважно, что мы делали. Главное, что были вместе. И никакая бабушка или мой папа не могли этому помешать.