- Тетушка! Зачем же вы так себя утруждали? Мы бы сами нашли, что поесть! – прощебетала Элен, когда старушка в очередной раз притопала в комнату, неся в руках большое блюдо. Она встала и начала помогать ей.

- Ничего. У меня давно не было постояльцев. А так хотелось позаботиться хоть о ком-нибудь. – все с той же улыбкой проговорила та.

Обмениваясь любезностями, обе сели за стол и, помолившись, принялись есть. Томас тоже подошел к столу и сел рядом с Биллом, не произнеся ни слова. Старушку это удивило и заинтересовало. Она начала задавать вопросы, на которые Томас сухо отвечал. Поняв, что ничего интересного она не узнает, тетушка Мардж отстала от него. На этот раз Элен сидела за столом до последнего – чтобы еще больше понравиться хозяйке, нужно было ей помочь. Элен собрала все тарелки и чашки, все приборы и блюда, унесла их в кухню, которая была так же со вкусом обставлена, как и столовая, и перемыла всю посуду, мурлыкая под нос какую-то мелодию. Аккуратно протирая каждый прибор, она внимательно оглядела кухню – было видно, что ремонт здесь был давным-давно, и с тех пор ничего не менялось. Стены подпирали дубовые резные шкафчики и тумбы со сложным для восприятия орнаментом на дверцах, доменная печь, которая занимала одну треть всего пространства, большой стол с такими же резными узорами. Задняя дверь была приоткрыта и потихоньку скрипела, пошатываясь. Почти везде стояли различные баночки, чашечки, плошки, в которых хранились разные приправы, соусы и тому подобное. Покончив с посудой, Элен опять вернулась к себе в комнату и просидела там около часа – она стала продумывать их теперешний план. В голову ничего не шло. Она вспоминала все свои предыдущие планы и пыталась собрать их воедино.

Когда план более-менее оформился в ее голове, она вышла из дома чтобы немного развеяться и направилась к торговой площади – среди толпы и несвязной болтовни ей было легче привести мысли в порядок. Она ходила среди людей и прилавков, непроизвольно наблюдая за толпой. Все куда-то спешили, всем что-то было нужно, и, причем, немедленно, большинство людей было не в настроении, и то тут, то там были слышны недовольные возгласы, крики и чьи-то перепалки. Обогнув площадь 4 раза, Элен увидела, как по ней также блуждает и Томас. Он шел, шаркая ногами, засунув руки в карманы, опустив голову и устремив взор куда-то вниз. Ему было безразлично, куда он идет – он о чем-то думал. Об этом свидетельствовали подрагивания на его губах, быстрый отрешенный взгляд, который ни на чем не задерживался. В его лице можно было увидеть огромное количество эмоций, противоречащих друг другу – это была и злость, и обида, и тоска, и досада, и ненависть, и печаль и в то же время успокоение. Но когда он поднял взгляд и увидел Элен, злость взяла верх. С презрением глянув на нее, он с чувством плюнул на землю и пошел дальше. Такая выходка пришлась ей не по душе, и она догнала его.

- И что это было? – с вызовом начала она, развернув его.

- А тебе какая разница? Я тебе никто, ты мне – тем более.

- О, как заговорил! А с утра ты был более сговорчив!

- Да и ты с утра не была сукой. – процедил он. Элен ехидно рассмеялась и слегка огляделась.

- Знаешь что? – с чувством собственного достоинства произнесла она, снова окинув площадь взглядом. Неожиданно ее лицо побледнело, довольная ухмылка исчезла с ее лица. Глянув на Томаса, она произнесла. – Пошли отсюда. – и схватив его за руку, потащила с площади. Но не успела она сделать и пары шагов, как ее окликнули.

- Элен! – услышали они женский голос.

Томас, не успев сделать шаг, обернулся, остановив Элен. Быстрыми шагами к ним шла женщина преклонных лет. Вид у нее был не из лучших – поношенное платье мешком свисало с худого тела, на плечи был накинут платок, кое-где проеденный молью, голова была покрыта полинявшей и потерявшей цвет косынкой, из под которой выбивались беспорядочные пряди некогда черных волос, атакованных сединой. Кожа у женщины была бледной, итак тонкие, почти белые губы были стянуты в не менее тонкую линию, из под впалых щек проступали кости черепа. В карих выцветших, видимо от слез, глазах читалось воодушевление. Женщина тяжело и глубоко дышала.

- Элен! – с облегчением и благоговением прошептала она, подойдя к ним вплотную. Элен стояла вполоборота, закусив губу и отведя взгляд. – Я боялась, что больше никогда не увижу тебя… Как ты выросла… Какая ты красивая… - женщина оглядела ее с ног до головы и наконец заметила Томаса, которого Элен все еще держала за руку. – А это… Твой жених? Почему ты молчишь? И почему ты вчера убежала? Элен!

- Вы… Вы ошиблись… - еле выдавила из себя та, так и не посмотрев на женщину. Глубоко вздохнув, она посмотрела ей прямо в лицо и произнесла. – Я не знаю, о чем вы говорите. Я не знаю, кто такая Элен. Меня зовут Милен. – и продолжила смотреть на нее.

- Что? – с недоумением и испугом проговорила та, тоже смотря на Элен. Она снова ее оглядела и, подняв глаза и сглотнув, проговорила. – Я уверена, что это ты… Зачем ты так говоришь? Ты же узнала меня… Ты не могла не узнать меня… - на глаза стали наворачиваться слезы. – Ты узнала меня! – в отчаянии воскликнула она и схватила Элен за руку. Та неуверенно высвободилась.

- Я не знаю вас… И не понимаю, о чем вы. Меня зовут Милен. – не дожидаясь ответа, Элен развернулась и направилась в какую-то улочку, продолжая тянуть за собой Томаса. Тот был настолько поражен произошедшим, что не стал сопротивляться, и попятился за ней, продолжая смотреть на несчастную женщину. А та продолжала стоять и смотреть на девушку.

- Нет… - тихо произнесла она, медленно закачав головой. – Я не верю… Это ты… Элен… Доченька… - и закрыла лицо руками, заплакав.

Томас моргнул, закачал головой и обернулся. Теперь в его поле зрения была сама Элен. Она упорно шла, не разбирая дороги. Взгляд был направлен в никуда. Ее лицо исказилось от боли и тех чувств, что вызвала эта встреча. Губы дрожали, рот был слегка приоткрыт, дыхание участилось, глаза безуспешно искали, на что можно отвлечься. За своими эмоциями она даже не заметила, как сильно сжала руку Томаса, и что ее быстрый шаг понемногу стал переходить в бег. Эту сильную девушку одолевала паника. Она хотела скрыться, исчезнуть. Но понятия не имела куда. И от этого паника в ее голове только усиливалась. Томас решил ее окликнуть.

- Элен… - тихо проговорил он, потянув ее рукой, которую уже почти не чувствовал.

- Не смей называть меня этим гнусным именем! – неожиданно рявкнула она, обернувшись. Глаза налились кровью от внезапно появившейся злости. – Какого черта ты вообще появился?! – сквозь зубы процедила она, дырявя его взглядом. – Сказала же – пойдем! Нет же!!!!! Надо было остаться! И вообще, не ходи за мной!

- Отпусти мою руку. – спокойно ответил тот, не особо отреагировав на ее гнев. Хотя он был немного ошарашен ее поведением. Опустив глаза на руку, Элен спустя пару секунд пренебрежительно отшвырнула ее и, развернувшись, пошла дальше, так и не разобрав дороги. Немного постояв, Томас нагнал ее. – Кто это был?

- Она ошиблась. – тут же процедила та.

- Да ну? Она назвала тебя по имени. Кто это?

- Не твое дело! Не лезь ко мне! – опять рявкнула она и снова пошла дальше.

Томас решил не догонять ее. Он пошел своей дорогой, снова задумавшись. Но теперь его мысли были абсолютно другие. Если раньше он думал о том, что Элен ведет себя как самая последняя стерва, то теперь его просто разрывало любопытство вперемешку с растерянностью – кто же та женщина? Может пойти на площадь и поговорить с ней? Это идея. Но он совершенно не помнит дороги – Элен завела его неведомо куда. Он медленно брел по тротуару, пытаясь найти дорогу назад. И это у него получилось только спустя полтора часа – он часто сворачивал не туда и ходил кругами. Придя на площадь, он стал искать глазами ту женщину, но было уже слишком поздно – на небе сгущались сумерки и почти весь народ разошелся по домам. На площади остались только закрытые прилавки. Несколько пьяных мужиков терлось об них, желая что-то получить. Но Томасу не было дела до этих пьяниц и он, не обращая внимания, повернул в сторону дома. Эту дорогу он хорошо запомнил. Без труда, за 10 минут он дошел до Вуд стрит, вошел в калитку, прошел по дорожке, поднялся на крыльцо и остановился. Входить внутрь ему не хотелось. Там опять эта бабка, которая сразу же пристанет к нему с расспросами, ухмылки Билла и злобный взгляд Элен. Последнее ему хотелось видеть меньше всего. Но именно этого ему точно не избежать. Собравшись с мыслями, он, наконец, зашел. В доме было тихо. Только был слышен треск на кухне. Наверно, это была старушка. Томас быстро шмыгнул по коридору в комнату и закрыл за собой дверь.