— Хм… — Миа закатила глаза и тяжело вздохнула от услышанного. Теперь Оливер смотрел на нее в непонимании. — Что мне делать с тремя детьми? — как будто она спросила у себя, поджав губы.

— Вообще-то, если б не я — ты б избаловала Кевина. И да — это та дорога, которую Майк подарил. Ты тоже хотела ее посмотреть.

— Так что ж ты молчал?! Бегом! — воскликнув, Миа ухватила его за руку и потянула в коридор. Оливер едва поспевал за ней, смеясь над ее ребячеством. Ну взрослая же девочка? Хотя он недалеко ушел, раз обиделся, что начали без него. Миа резко затормозила у входа в зал и стала наблюдать за происходящим, Оливер чуть не врезался в нее, но вовремя остановился. Поезд уже вовсю рассекал по рельсам, Кевин и Майк ходили вслед за ним, отслеживая его путь, Мик наблюдал за всем с дивана, развалившись на нем, Фред стоял у окна с дочкой на руках и что-то ей говорил про поехавший поезд. И только его девятилетний сын все еще показывал своим видом, насколько глупым все это было. Миа хихикнула и откинулась назад, зная, что Оливер стоит за ней. Он поймал ее и обнял, положив руку на живот.

— Вы почему нас не дождались? — подал он голос. Услышав отца, Кевин быстро посмотрел на него и пожал плечами, стал дальше следить за вагончиками. — Подозреваю, — прошептал он жене на ухо, — что это он нажал на кнопку, хотя обещал, что вместе запустим, — Миа вздрогнула от смеха, но все же смогла его подавить. Закинула назад голову и посмотрела на мужчину.

— И никто не остановил. Отомстим и не расскажем? — положила свою руку поверх его. Он улыбнулся и кивнул, поняв, о чем она говорила. Раз уж железную дорогу запустили без них — еще долго никто не узнает ни о зале, который получил Оливер, ни о новой жизни, которую теперь носит Миа. Никто. Это будет их тайна. Общая тайна четы Банчей.

***

— Почему я должна это выяснять, скажи мне?! Мне все равно, решайте свои проблемы сами! — нервный крик Мии был первым, что услышал Оливер, вернувшись домой из школы. Он захлопнул дверь и на секунду остановился в прихожей — его жена опять не в духе. Слишком часто это происходит. Ну как, часто, каждый день она находится в таком состоянии. Кричит, нервничает, обижается и проклинает все на свете, а потом плачет от того, что устала. А ведь она только на пятом месяце, что будет дальше? — Как вы мне надоели, — прошипела она кому-то. Видимо, говорила по телефону.

Глубоко вздохнув, Оливер повторил про себя мантру, которую придумал, когда понял, что ее истерики будут регулярными. Это всего лишь гормоны, ведь она беременна. Он любит ее, и он хотел, чтобы она родила ему еще одного ребенка. Он не должен резко реагировать на ее всплески, потому что тогда она будет еще больше нервничать, а ведь это плохо. Ему нужно оберегать ее и заботиться. С этими мыслями Оливер шел по коридору в поисках своей жены. Она в последний раз что-то грубо воскликнула, а затем послышались торопливые шаги, которые быстро приближались. Из гостиной в коридор, прямо в руки Оливеру выскочила Миа. Он поймал ее и обнял, попытался успокоить. Ее живот хоть был еще небольшим, но уже выпирал, Оливер чувствовал его всякий раз, когда прижимал жену к себе, постепенно к этому привык. Он хотел погладить женщину, но она вырвалась из его рук.

— Ну что вам всем от меня надо?! — воскликнула она. Ее лицо было красным от злости, все мышцы напряжены, глаза швыряли молнии.

— Мне — ничего. Я просто соскучился по тебе, — спокойно проговорил Оливер. Сейчас главное успокоить ее. — Что случилось? Тебя кто-то обидел? А к врачу ты сходила? — он старался говорить ласковее и тише. Глядя на него, Миа сжала зубы и несколько раз тяжело выдохнула.

— Я ушла в декрет еще месяц назад, почему все меня дергают?! — громко проговорила она. Уже не кричит, это было хорошо. Оливер кивнул, всем видом показывая, что слушает ее. — Я же ушла, чтобы от меня отстали! Я не хочу разбираться в их проблемах, не хочу! — теперь она скорее жаловалась, чем злилась. Нервно вздохнула и закусила губу. — Я ведь женщина, я беременна, это меня надо защищать, — ее голос стал в разы тише, но теперь послышались всхлипы. Сейчас она начнет плакать, все по сценарию. — Я не хочу ничего решать, я хочу быть слабой! — она закрыла лицо руками и захныкала. Мужчине ничего не оставалось, как обнять ее и поцеловать.

— Ну-ну, моя хорошая, что же ты… Кто тебя обидел? — прошептал он ей на ухо, осторожно гладя. Миа продолжала всхлипывать, не отвечала. Она уткнулась лицом ему в шею. — Давай ты успокоишься и все мне расскажешь? И сначала расскажи, как сходила на прием? И Кевин в саду?

— Угу, — тихо ответила она. Шмыгнув носом, заговорила громче. — Только через час надо его забрать. Воспитатель сказала, что он почти освоился. Ему так нравится, сегодня прям вприпрыжку шел туда, уже друзей себе завел. Сегодня обещал с ними познакомить, когда поедем за ним.

— Это ведь хорошо? И ты будешь отдыхать немного, и ему интересно с детьми, — он продолжал гладить ее и сам себе улыбался. Так у него получается говорить с ней мягче. Да и сложно не улыбаться, когда пытаешься успокоить разъяренную из-за гормонов, но милую, и главное, любимую женщину.

— Ага, — отрывисто произнесла Миа, вновь всхлипнув. Она уже не плакала, постепенно приходила в себя. — А врач сказал, что все в порядке, малыш хорошо развивается. Представляешь, я даже его сердечко сегодня слышала. Расплакалась, как дурочка…

— Представь, как бы я там рыдал, — Оливер хмыкнул на это и, слегка отстранившись, глянул Мие в лицо. Она улыбнулась.

— Пойдем в следующий раз вместе? — он лишь кивнул. — И узнаем, кто там — мальчик или девочка.

— Мы обязательно сходим. А сейчас пойдем, — он неторопливо повел ее в гостиную, — сядем, и ты расскажешь, кто обидел мою булочку, — от последнего слова она резко остановилась.

— Не называй меня так, — недовольно сказала женщина.

— Это почему? — что-то новое. Ей не нравится прозвище, которым он ее зовет не первый год?

— Мм… Я толстая. Я как булочка, — неловко проговорила Миа, потупив взгляд.

— Что? — Оливер усмехнулся, а затем поцеловал ее в щеку. — Ты ведь беременна? Значит, не толстая. А булочкой я тебя еще давно начал называть, так что ж теперь? Вспомни — любимая, сладкая булочка. И ни слова о твоей фигуре, — он поцеловал ее еще раз и повел дальше. Слишком милые слова для него, но Оливер давно привык их говорить. Она их заслужила. Миа только улыбнулась и ничего не сказала. В ответ она взяла его за руку и прильнула.

В гостиной, сев на диван, Миа стала рассказывать, как ее раздражает Питер, который и шагу без нее ступить не может. Оливер внимательно ее слушал и поддерживал, хотя мысли его были совершенно о другом. Он научился ее успокаивать, как быстро он это делает, и пяти минут ведь не прошло. Он не может на нее злиться, будь она трижды «плохой». И даже когда она родит, и гормоны не будут причиной ее нервов — он не будет на нее злиться. Ну… Может, и будет, но вряд ли так же сильно, как когда-то. Ведь он обещал ее защищать еще восемь лет назад, перед алтарем, и значит, ему нужно сделать все, чтобы она чувствовала его защиту. А Миа прекрасно справляется со своим бременем — сидя рядом с ней, слушая ее причитания о работе, Оливер отчетливо понимал, что она делает его лучше.