— Нет. Я сказала, что вы гей, простите.

Я чуть было не поперхнулся.

— Да? А как он относится к меньшинствам? — нужно было поинтересоваться заранее, вдруг Андрей захочет со мной «разобраться» за гаражами.

— Абсолютно спокойно. Он психолог.

«Хоть что-то смог из нее вытянуть», — грустно подумал я.

Ну что ж. Следовало ожидать, что Ольгу привлечет какой-нибудь представитель науки, а не обычный офисный труженик. Хотя я представлял в качестве ее мужа кого угодно, начиная от стриптизера, заканчивая машинистом дальнего следования, но никак не психолога. Хотя, встреть я этого Андрея на улице, то скорее подумал бы, что он какой-нибудь диджей. Ну кто надевает футболки на приличное мероприятие? Неужели не мог привести себя в порядок? Сидит и всем видом показывает, как ему тут скучно, и что он сделал великое одолжение своей жене, придя на эту неказистую тусовку.

Мы с Ольгой находились на танцполе еще какое-то время, пока не начала отстраняться и мотать головой, мол, устала. Я довел ее обратно до их стола. Когда мы приблизились, Андрей спросил меня, где можно покурить. Я ответил, что только на улице, или на внешнем лестничном балконе, куда ходят те, кому лень спускаться вниз на лифте.

Андрей нервно чиркнул зажигалкой, и я предложил проводить его. Ольга в этот момент достала из сумочки пудреницу, посмотрела в маленькой зеркальце и, улыбнувшись, сказала, что тоже скоро придет.

***

Мы с Андреем вышли на балкон, и нам в лицо тут же ударил промозглый зимний ветер. Я был в пиджаке, и то неприятно поддувало, но вот Андрей, в одной футболке, казалось, совсем не мерз. Он глядел вниз с бетонного ограждения, что-то высматривая в вечерней темноте. Город уже готовился к Новому году, и под нами многие магазины и окна жилых домов уже были украшены гирляндами и светодиодными лентами. В воздухе царила праздничная атмосфера, вот только у меня наедине с этим человеком только сильнее портилось настроение.

«Он ничего мне не сделал, я не должен к нему предвзято относиться. Если Оля его полюбила, значит, он хороший человек. Психолог», — повторил я про себя, будто последнее было обязательными критерием хорошего человека. Наверное, плохой не станет по долгу службы работать с теми, у кого и так жизнь не задалась?

— Все мужчины, которых знает Оля, всегда внезапно оказываются геями. Настоящая эпидемия, — вдруг заговорил Андрей, не вынимая из зубов сигареты. — Но на счет вас… Виктор Иванович, — он, видимо, пытался вспомнить, как меня зовут, — вы точно не гей.

— Почему вы так решили?

— Ко мне частенько приходят на приемы обеспокоенные женатые мужчины за тридцать, которые внезапно начинают вожделеть парней. Мне достаточно на вас посмотреть, чтобы понять, есть у вас подобной проблемы или нет и никогда не было. Наоборот, — он опять на меня посмотрел и сощурился, — вам, вероятно, нравится Ольга. Могу предположить, что вы ее даже любили. Или любите до сих пор.

«Пошел в жопу», — мысленно послал я его. Хороший человек стал бы надо мной издеваться, даже если бы все понял?

Андрей смотрел в черное небо и делал маленькие, короткие затяжки, будто хотел растянуть свое пребывание в курилке.

— А как вы познакомились, если не секрет? — решил я сменить тему.

— Она вам не говорила? — он повернулся ко мне лицом. Снег падал ему на макушку и почти все волосы на его голове намокли, но он будто не замечал этого. — Ольга была моей клиенткой. После того, как она окончила курс, мы около года встречались, а недавно решили пожениться.

— Клиенткой? — я сильно удивился, потому что искренне считал, что Олю ничем не прошибить, она всегда так хладнокровна и строга, но в то же время ужасно скрытная. Я месяц выпытывал, какой у нее любимый цвет, прежде чем сделать подарок. — А что с ней было?

— Виктор Иванович, есть такое понятие, как врачебная тайна. Если Ольга вам расскажет — пожалуйста. Но я не имею права распространяться.

========== 3 ==========

— Что-то давно вы не приходили, Ольга. Наметился какой-то прогресс?

— Да какой там прогресс. Скорее регресс, полная деградация. Я долго не записывалась на прием, потому что… просто не могла. Теперь вроде пришла в себя и готова выговориться.

— Когда мы с вами виделись в последний раз, вы для себя решили, что настало время бросить человека, который доставляет вам душевный и физический дискомфорт.

— Да, решила. В итоге я даже слова сказать не успела, как мы снова поссорились. Он опять начал обвинять меня, что я шляюсь неизвестно где, что я сплю со всеми подряд, орал, чтобы я бросила работу и нашла себе что-нибудь поближе и «более подходящее женщине». Короче… Я не выдержала и сказала Ему убираться. Он ушел с таким видом, будто делает мне одолжение, и еще напоследок крикнул, что я «долбанутая истеричка», которая ни готовить, ни тра… простите, не умеет.

— Салфетку?

— Да, спасибо.

— Он ушел, и что вы почувствовали?

— Когда Он хлопнул дверью, я просто упала на диван и ревела часа два, наверное. Другая нормальная женщина на моем месте сменила бы замки или начала искать другое жилье. Но мне было так стыдно, так горько… Хотелось побежать за Ним, вернуть, извиниться… Признать, что я шляюсь неизвестно где, что я такая-сякая…

— Но вы ведь понимаете, что это просто потакание его деструктивным действиям. Он делает так не первый раз.

— Да. И из-за этого я постоянно вру. Говорю все, что угодно, лишь бы Его не разозлить, чтобы он не начал эти сцены ревности. До последнего не говорила, что у меня начальник — мужчина, молодой и симпатичный. Но Он как-то узнал. После этого и начались припадки на тему того, что я должна уйти с работы. Но я не могу! У меня кредит на квартиру! На этой работе мне хорошо доплачивают, и я могу не считать копейки. Даже его содержать… Если я сидела в офисе перед проверками допоздна, то слала Ему фотографии, где я и с кем. Коллеги на меня смотрели, как на идиотку, когда я посреди кабинета вставала и делала «селфи» для своего парня в ту же секунду, если Он просил. Я просто работала и никогда Ему не изменяла, но Он считал, что других причин задерживаться у меня быть не может. Я всегда была только с Ним, с самого института, где мы и познакомились. Когда Он ко мне переехал, я не то, что подруг, я родителей почти видеть перестала. Вначале даже настаивал на ребенке, но я воспротивилась, потому что Он перебивался случайными заработками, а я только работу нашла, и еще этот кредит на мне висит.

— Вы говорили, что такое поведение продолжается уже около года. Что вас удерживает от разрыва?

— Не знаю. Чувствую такую, знаете, опустошенность, как будто сердце вырвали. Когда Он уходит от меня на ночь глядя, или когда не пишет мне и не звонит каждый час, мне кажется, будто я что-то такое ужасное натворила, и Он окончательно обиделся и бросил меня навсегда. Мне плохо с Ним и плохо без Него. Не знаю, как это назвать. Короче, возвращаясь к событиям последнего месяца. Он, значит, опять ушел. Через два дня полного игнора с Его стороны, я вижу у него фотографии на странице, где Он в каком-то клубе, явно поддатый, обнимается с двумя девушками. Понимаете, я ему звоню, пишу, беспокоюсь, как Он, что Он, где ночевал, хорошо ли кушал… А он с какими-то бабами… простите.

— Я налью вам воды. Или чай? Кофе?

— Воды, пожалуйста. Больше всего меня задело, что Он выставил это фото напоказ. Такой удар под дых. Он будто хотел сказать «смотри, я по тебе не скучаю, найду тебе замену за одну ночь».

— Разве это не отличный повод прекратить отношения?

— Я была уже готова это сделать! Через неделю Он приплелся. Стоял на коленях, клялся, что у Него ничего с теми девками не было, а фото выложил Его бухой друг. Фото, кстати, Он удалил при мне. Все опять завертелось, закрутилось. Вчерашняя обида улетучилась в один момент, я снова была счастлива. Но еще через неделю мой пай-мальчик опять принялся за старое. Он стал звонить мне на рабочий телефон и требовать, чтобы я немедленно увольнялась. Больше всего на свете Он ревнует меня к моей работе, даже больше, чем к мужчинам, наверное. Мне было неудобно ругаться с Ним в окружении коллег, потому что телефон на пружине, никуда не выйдешь. Я только поддакивала и уговаривала, мол, «скоро, скоро, только контракт заключим, а там и все». Оттягивала момент.