Abstract. The article addresses the phenomenon of the modern radical– right populism in Europe, itcovers the cases ofthree political parties («Freedom Party of Austria», «National Front», and «Alternative for Germany»). Based on the analysis of the economic and political situation in the countries of the Old World and on the political programmes of those parties, the paper assumes that the right-wing populism has been caused by the «Welfare State» crisis, migration from the Third-World countriesas well as by globalization, and represents a «rebellion against elites». Despite the common features, national specificitieshave had a significant influence on the politics of each of the three parties. Possible ways of deterring the far-rightpopulism are discussed.

Ключевые слова: праворадикальный популизм, Национальный фронт, «Альтернатива для Германии», Австрийская партия свободы, кризис либеральной демократии.

Keywords: radical-right populism, «National Front», «Alternative for Germany», «Freedom Party of Austria», crisis of liberal democracy.

В 1939 г. в США из-под пера Джона Стейнбека вышел роман «Гроздья гнева», ставший впоследствии мировым бестселлером. Лейтмотивом написанного в годы Великой депрессии произведения стали боль и отчаяние «маленького человека», переходящие в гнев и ярость против существующего миропорядка. «В душах людей наливаются и зреют гроздья гнева – тяжелые гроздья, и дозревать им теперь уже недолго» [Стейнбек, 2014]. Хотя финал самого романа остался открытым, спустя более чем 75 лет с момента публикации произведения созрели новые «гроздья гнева», дав плоды в виде невиданного со времен окончания Второй мировой войны роста праворадикального популизма, ксенофобии и ненависти к политическому и экономическому истеблишменту по обе стороны Атлантики.

И если нахождение националистических партий у власти в Польше и Венгрии чиновники Евросоюза и аналитики еще могли списать на незрелость демократии и национальные особенности, то начавшиеся с осени 2015 г. события в странах, до недавнего времени казавшихся бастионом свободы, повергли многих в шок. Речь идет о многотысячных демонстрациях «Пегиды» (Patriotische Europäergegen Islamisierung des Abendlandes – Патриотические европейцы против исламизации Запада) в Дрездене с требованием отставки канцлера Ангелы Меркель; победном шествии «Альтернативы для Германии» по немецким ландтагам; почти 34% голосов, отданных за лидера французского Национального фронта Марин Ле Пен во втором туре президентских выборов; Брексите и, наконец, неожиданной для всех победе Дональда Трампа.

Почему либеральная демократия, которая на протяжении многих лет считалась едва ли не идеалом государственного устройства, стала объектом ожесточенной критики, причем не где-нибудь, а у себя дома? Что побудило сотни тысяч людей, многие из которых еще вчера не проявляли никакого интереса к политике, поддержать праворадикальные популистские партии и движения? И, наконец, есть ли рецепт против «правого поветрия» в Европе? Будучи ограниченными рамками статьи, мы остановились на анализе ситуации только в трех странах Старого Света, в которых праворадикальные популисты добились существенных успехов: Франции (Национальный фронт), Австрии (Австрийская партия свободы) и ФРГ («Альтернатива для Германии»).

Понять недавние успехи праворадикальных популистских партий на выборах невозможно в отрыве от тех идей и лозунгов, с помощью которых их лидеры, подобно Гамельнскому крысолову из немецкой средневековой легенды, завлекают тысячи людей в свои сети. Оговоримся сразу, речь идет, как правило, не о тщательно разработанных интеллектуалами концепциях, а о достаточно эклектичном наборе идей, что, впрочем, можно считать скорее плюсом, чем минусом для самих «новых правых». Также необходимо отметить, что политический лексикон партий может существенным образом различаться. Это особенно отчетливо видно при сравнении ситуации в Западной и Восточной Европе4. Однако, несмотря на это обстоятельство, у всех праворадикальных популистских движений имеются общие родовые черты, позволяющие исследователям говорить об одном феномене. К ним можно отнести антиэлитный, антиевропейский, расистский дискурсы.

Первым тезисом современных праворадикальных популистов, вокруг которого выстраивается их концепция, является необходимость защиты «простого народа» от коррумпированной, оторванной от своих корней и некомпетентной элиты. «Базовым положением популизма, – отмечает Бритта Шеленберг (Университет Людвига-Максимилиана, Мюнхен), – является то, что… “народ” существует как гомогенное тело и тем самым как целое» [Schelenberg, 2017]. При этом сами лидеры праворадикальных популистских партий сознательно выносят за скобки вопрос о том, кто относится к «народу», как и то, что интересы различных социальных групп не только не совпадают, но подчас могут противоречить друг другу. Это отчетливо видно на примере разгоревшегося в 2016 г. внутри «Альтернативы для Германии» («Alternative für Deutschland») спора относительно социально-экономической политики. В итоге руководство, чтобы не раскалывать партию и тем самым не сужать ее социальную базу, отложило этот вопрос до начала избирательной кампании в бундестаг [Amann, Bartsch, 2016, S. 22].

Народу противостоит политическая элита, которую лидер Национального фронта Ле Пен называет «некомпетентным политическим классом», неспособным найти решение таких проблем, как безработица и экономический кризис. Потоком лжи элиты превращают «свои провалы в успехи, последовательные отступления в победы…» [Ле Пен, 2016(б), с. 202]. При этом отчуждению политического класса от народа придаются черты заговора, в котором самое активное участие принимают представители крупного капитала и ведущие СМИ. Лидеру НФ вторит «Альтернатива для Германии», которая обвиняет «лживую прессу» («Lügenpresse») в замалчивании преступлений мигрантов и сговоре с политической элитой [Aufstand der Ängstlichen, 2015, S. 19].

Праворадикальные популисты нередко склонны к сгущению красок, а порой и передергиванию фактов. Тем не менее антагонизм между элитой и обществом является отнюдь не «ветряной мельницей», с которой борются Марин Ле Пен или Александр Гауланд из «Альтернативы для Германии». В работах многих серьезных исследователей, занимающихся изучением экономической и политической истории Запада, красной нитью проходит тезис о «восстании элит»5 и предательстве ими демократии и интересов собственного народа. «Элиты, определяющие повестку дня, утратили точку соприкосновения с народом» [Лэш, 2002, с. 2], – писал профессор Кристофер Лэш в книге «Восстание элит и предательство демократии». Нарастающее отчуждение между правящим классом и обществом отмечают и такие авторы, как Томас Пикетти («Капитал в XXI в.»), Джозеф Стиглиц («Цена неравенства») и др.

Действительно, в конце 1970-х годов после «славного тридцатилетия» 1946–1975 гг. с его бурным экономическим и демографическим ростом, формированием обширного среднего класса на Западе началась эпоха неолиберализма, для которой была характерна максимальная либерализация рынков, прекаризация труда (нестабильность трудовых отношений, обусловленная либо краткосрочными трудовыми договорами, либо неформальной занятостью), сокращение социальных расходов и т.д. После крушения Советского Союза6 этот процесс существенно ускорился, что привело к ухудшению положения широких слоев населения, в первую очередь рабочих, отчасти среднего класса. Пропасть между миром большой политики, большого бизнеса и миром «маленького человека» стала еще шире по двум причинам.

Во-первых, произошел отказ ведущих политических партий от своей идентичности, т.е. тех ценностей, которые когда‐то составляли ядро их программ. Наиболее отчетливо эта тенденция видна на примере социал-демократических и социалистических партий, которые еще в 1970–1980-е годы выступали защитниками рабочего класса и социальных низов, а в 1990-х взяли на вооружение неолиберальные идеи7. Французская социалистическая партия (ФСП), как считает политолог и публицист Б. Кагарлицкий, «превратилась в ведущую неолиберальную силу, обслуживающую интересы финансового капитала» [Кагарлицкий, 2013, с. 108]. Именно такую смену парадигм пережили в 1990-е годы Лейбористская партия Великобритании при Тони Блэре, СДПГ при Герхарде Шрёдере, Демократическая партия США в президентство Билла Клинтона.