— Полегче, тупица, инфаркт захотела? — рыкнула на меня блондинка. Отлично! Нагонит еще страху, мне же точно полегчает. — Блэк ваш приперся, вонь за версту. Тебя видеть хочет.
И через некоторое время послышались шаги. Это и правда был Джейк.
— Белла? — Он встревоженно кинулся ко мне. Короткий ежик волос и метка говорили сами за себя. Мой бедный Джейк. — Что происходит?
— Прости, Джейкоб! Мне стоило сказать раньше, но я не знала как, — он смотрел обвиняющим взглядом. Волки рассказали ему свою версию. Теперь моя очередь.
— Уж стоило как-то, Беллз! Черт, ты знала с самого начала, да? — сейчас передо мной был мальчишка, не принявший себя, свою суть, которая для него была настолько абсурдной.
— Знала… я не многим отличаюсь от них, — он смотрел удивленно, а через секунду зло.
— Как такое возможно? Ты живая! — резко… жестким тоном, эмоции его переполняли.
— Это сложно вот так объяснить. Во мне ген вампира, — на меня смотрели как на умалишенную, но не мне его в этом винить. Бредово звучит. Правда всегда похожа на бред. — Я умираю, Джейк! Этот ген мутирует мою ДНК, и тело с этим не справляется.
— Это, это невозможно. Ты не можешь умереть! — шок. Я не хотела этого. Слишком много на него уже свалилось. Не сейчас, не так, но меня никто не спрашивал. Именно сейчас и именно так.
— Это так. Мне придется умереть, чтобы жить, — он качал головой в разные стороны. Прости! Сейчас ему требовалась моя помощь, а я могу лишь снова разбивать его мир на осколки. — Я уже не жилец. Яд даст моему телу силу пережить мутацию. Это неизбежно, Джейк.
Тишина оглушала. Он упал на колени. Как же сложно было ему! Добрый и веселый Джейкоб Блэк не должен был проходить через это все… еще и так. Когда все просто вылилось на него. Он даже не успел привыкнуть к своему новому облику, к волку, как тут же получил новое потрясение. Я должна была помочь ему, а не добавить проблем.
— Они все… их запах словно гной. — Вот как он воспринимает запах вампиров. Для Калленов он пахнет похоже? Поэтому Роуз всегда так морщится? — От тебя тоже так пахнет, только со сладковатой ноткой.
========== Глава 29 или “Жить” ==========
Комментарий к Глава 29 или “Жить”
Простите за долго отсутствие проды. Я перетрудилась и заболела. Все же моя работа отнимает много времени и сил. Сейчас мне уже лучше. Я собираюсь вернуться к прежнему ритму написания глав.
Кто-нибудь задумывался о том, что такое в сущности боль? Когда тело выкручивает от резко сокращающихся мышц, а ты молишь о скорейшем конце? Я - нет. Я, по глупости даже не боясь, думала, что самым страшным будет почувствовать как его зубы прокусывают мою плоть и осознать: вот сейчас, в эту минуту все изменится.
Как же я была глупа. Нет осознания. Есть только холодные гладкие зубы, что впиваются в тебя. Есть его ледяные руки, что сжимают твое предплечье до хруста костей. Тело охватывает огонь, не сразу, конечно, сначала руки, живот, ноги, голова, все постепенно. Мышцы вдруг сокращаются в неведомом порядке, и тебя бросает из стороны в сторону. Ты ничего не осознаешь, даже боль. Ты чувствуешь её. Но осознать? Слишком больно.
А позже так не хватало воздуха. Легкие полыхали сильнее всего, так безумно хотелось дышать. Горло сжимало, но каждый глоток воздуха лился раскаленным железом, вязким, тяжелым и болезненным. Глаза застилали слезы, я рыдала и мне было все равно. Страшно слышать удары собственного сердца: они отдаются в ушах, звучат уже, кажется, в твоей голове, и паника охватывает от того насколько большие становятся перерывы после каждого стука.
Однако ничто не может длиться вечно. Хотя я бы оспорила это. Эта боль была достойной платой за бессмертие, когда она охватывает тебя, ты искрение желаешь умереть. Боль уходила, а вместе с ней и я. Через несколько секунд она уйдет полностью и захватит с собой мой разум, мое сознание.
Однако она не забрала его, только наконец разбудила от длительного сна. И тогда такими пустыми стали все мои желания, все страхи. Хотелось безумно хохотать. Я боялась смерти? Та, что так отчаянно её презирала и ждала тридцать лет существования. Та, что на последнем вздохе так жадно любила каждый бессмысленный её день.
Вот она жизнь! Живи, люби, радуйся, но я и этого не смогла, пытаясь взять от неё все, и не ухватила ни капли. Жалкое подобие существования… вампиры, оборотни? Мои жалкие отговорки от признания собственной неспособности жить. А еще был чертов Каллен, из-за которого сейчас я готова была признать всю свою ущербность. То, что раньше я прятала за не способностью любить или отсутствием подходящих мужчин, теперь было отсутствием его. Эдвард всю свою жизнь ждал её. Ту, которую теперь никогда не встретит. Я заняла её место. Но могла ли я на самом деле ждать его все свое существование? Насколько это было реально?
Туман в голове все рассеивался. Я понимала, что не одна в этой комнате. Черт, кажется стены тут могли дышать, а я нет. Тут были и другие. Они смотрели на меня. В их взглядах была тревога, а я смотрела на каждого и видела то, что раньше не замечала.
Эдвард, без надежды сжимающий мою руку, не способный облегчить боль, и жутко казнящий самого себя, что он стал её причиной. Упрямо откидывающий тот факт, что спасал меня, сейчас больше заботится о моей душе и своей неспособности меня оставить. Вызывающий жуткую зависть от своего умения любить всем свои естеством, что мне никогда не дано было ни понять, ни представить. Однако от его холодной руки словно становится легче, я наконец делаю вдох. Он не приносит прошлого наслаждения, но уже и не опаляет грудную клетку. Сейчас так сильно хочется спрятаться за ним. Не ото всех, только от своих собственных мыслей.
Однако вторую мою руку уже сжимают и меня обдает жаром. У Джейка слишком высокая температуре тела, а еще слишком больные глаза. Так смотрят те, кто теряет нечто важное, он терял меня. Думал, что терял, но сам не понимал каким вдруг важным мне казался. Его хотелось защищать, хотелось прятать от бед и хоть в три часа ночи встречать горячем чаем. Он был для меня родным… словно маленький брат.
— Не смотри на меня так, я же в норме. — Конечно я в норме. Только не смотри на меня так болезненно, Джейк. Мне есть ради чего существовать. Если тебя так любят,то почему бы не жить?
— Не сказал бы. Ты вроде как жива. — Абсурдность зашкаливает, кроме одного нюанса: должна была умереть сегодня. — Это хорошо, но странно.
— Джейк, я тебя обожаю, но какого черта? — Эдвард слегка засмеялся, а Блэк смотрел на мне с улыбкой. У меня были эти двое, что было лучше? У меня есть все, что я могу желать. У меня есть любимый вампир и любимый брат, волчонок.
— Ты не совсем человек. Скорее живой вампир. Я не знаю как это возможно. — Боже, почему все хоть один раз не может быть просто? Почему нет? — Ты больше походишь на дампира, но мы не знаем твоих возможностей, поэтому не можем судить.
— Тебе уже все объяснили, да? — Больше всего меня сейчас волновал Блэк. Как он на это все отреагировал?
— То еще дерьмо, да? — Сейчас он был подростком, едва не потерявшем близкого человека, рассеянным, смущенным и близким мне пареньком из Ла-Пуш. Я не знала кого мне за это благодарить, но я была рада, что он рядом. — Не сказать, что я понял все. Но я узнал Калленов до того как стал волком, поэтому я не разделяю взгляды стаи, Белз.
— Спасибо. — Спасибо, что не отвернулся, что понял, что не стал презирать, что выбрал нас, что не посчитал за обман молчание. Я знала: он понял мое спасибо. — А ты чего такой пришибленный?
— Ты только что пережила обращение, которое прошло не пойми как, и все туда же? — Это куда же? Я может так от шока отхожу. И как бы оно не прошло, такого желания жить я давно не испытывала. — Белла, где испуг, где вопросы?
— У тебя есть ответы?
— Нет.
— Тогда смысл? Или ты хочешь полапать меня, пока я буду рыдать на твоем плече? — Картина маслом: Каллен закрывает глаза рукой. Плохо. Где шок? Иммунитет вырабатывает, что ли? Рядом тихонько ржет Джейк, в дверях громогласно сотрясает воздух Эмметт.
