— Его нет. Её обращение пройдет легко, так как организм и так уже начал перестаиваться. Но это должна решать только Белла. — Решать… будто тут есть, что.
— Сколько у меня еще времени? — Мне нужно было знать: сколько мне осталось… человеком?
— Не больше месяца. Все зависит от скорости изменений.
У меня приблизительно месяц, чтобы попрощаться с жизнью человека. И этого чертовски мало. Мне так бешено стало не хватать времени. Я еще не успела наладить отношения с отцом, где-то по стране ездила Рене. И все мои знакомые… Боже, даже Джейкоб Блэк. Оборотни и вампиры не друзья. Какие бы книжки нам не продавали, они не любят друг друга подсознательно. Я спешно попросила отвезти меня домой, заверила Эдварда, что со мной все будет в порядке, предупредив, что вечер хочу провести с Чарли. Отец был весел и рад совместному просмотрю телика, заказанной пицце и вообще моему вниманию. А у меня из головы не уходило. Всего месяц, Белла, месяц! В этот вечер я отдалась своей новой семье с головой: общалась с Чарли, позвонила Рене. Я сказала, что люблю их. И это действительно было так: они стали мне родными.
Ночью Эдвард передвинул кресло прямо к моей кровати. Засыпая, я чувствовала как холодная ладонь держит мою руку. Я слышала его едва различимый шепот. О чем он говорил? Может просил? Спала я удивительно крепко. Хотя сны были неспокойные: во всех я была безжалостным монстром. Я металась по кровати и чувствовала холодные прикосновения. Меня гладили по голове и пытались успокоить. Едва различимый шепот, но сколько в нем отчаяния от собственной беспомощности. Что чувствуют люди, когда к ним приходит смерть? Я не знаю, но ощущаю её ладони на своих плечах…
========== Глава 16 или “Спешите жить” ==========
Когда-то Жан-Жак Руссо сказал: «Сама по себе жизнь ничего не значит; цена ее зависит от ее употребления». Пожалуй, только сейчас я начала думать: чего стоит моя жизнь? Кем я успела стать? По сути, свою прошлую жизнь я отпускала без сожалений, не это показатель её цены? Мне нечего было терять. Сейчас у меня есть семья и это всё единственное действительно важное для меня. Больше всех я боялась потерять Чарли. Он стал слишком дорог мне, слишком родной.
Весь следующий день в школе я провела с друзьями: перемены и даже ланч. Джессика заволновалась, что я поссорилась с Эдвардом. Но, нет, дело было не в этом. Мне просто хотелось насладиться моментом с друзьями. Пока мне не хочется выпить из них всю кровь. И я словно гналась за тем, что уже потеряла, зря пытаясь нагнать уже ушедший поезд. За месяц мне не прожить жизнь.
Еще я начала искать, хотелось ответов, откуда вампирские гены? Я подымала свою родословную и нашла кое-что странное. Родословную со стороны Чарли было несложно проследить на все десять поколений. Не то, что на пять или шесть, чтобы наверняка. Но там не нашлось ничего странного. Типичные жизни типичных людей: родились, жили, любили, женились и заводили детей, благополучно умирали. Единственный не вписывающийся в картину случай был с моими бабушкой и дедушкой, так как они разбились на машине, но и то был чистой воды несчастный случай.
А вот мама удивила: сама по себе рассеянная и забывчивая свою родословную знала хорошо, а рассказывала с интересом. В её семье кого только не было: и художники, и певцы, и танцоры, но там все было еще не очень странно. Я больше заинтересовалась своей прапрабабкой Леонор: особа весьма загадочная. Переехала из Испании, своего сына буквально бросила с мужем и отправилась путешествовать по свету. Рене упоминала, что прапрадедушка часто вспоминал Леонор. Та обладала, по его мнению, дьявольской красотой. После неё женщин красивее он не встречал. Так и остался один с сыном на руках. Фамилию мама её не помнила, а может и не знала, но у прадедушки обещала спросить. Собственно в тот же день вечером я знала: эту странно прекрасную особу звали Леонор Мендес.
Карлайл согласился помочь в поиске информации о ней. Когда живешь столько лет, обзаводишься нужными связями. Он и нашел: Леонор Мендес была рождена в Испании и действительно являлась дампиром. Правда, кто отец этого дитятка никто не знал, но факт был фактом. Больше меня поразила даже не её вампирская суть, а то, что погибла она в огне, но не просто, а внимание, самым настоящим самоубийством. Что могло заставить дампира уйти из жизни? Причем сделать это ужасающим способом. Красавица Леонор отрубила себе голову гильотинной, находясь в кругу огня, тот практически мгновенно охватил все пространство круга, включая и тело дампирши. Жуткая история, а главное, мотивы такого действия неизвестны. История стала известна по свидетельству одного вампира, бывшего на этой сцене, но имя его стерлось в годах.
Странная и неясная жизнь, кем она была? Почему ушла из жизни? Если не хотела жить, то от чего оставила сына? Все это было безумно запутанно.
— Ты как? — Как я, это хороший вопрос, учитывая, что я сама не знала как я.
— Я не знаю. Совершенно не понимаю как со всем этим быть. — Впервые за всю эту жизнь я почувствовала безнадегу и чистый страх. Я боялась вампиров? Смешно: они мне почти родственники. — Моя прапрабабушка дампир. Со мной творится, черт пойми что. Что с этим делать неизвестно.
— Я бы никогда не предложил тебе вечность при других обстоятельствах, — мы сидели в беседке в доме Калленов. Я видела, что тревога не отпускала Эдварда, и начинать этот разговор он боялся, — Однако я не смогу тебя потерять. Быть человеком прекрасно, но, Белла, прошу прими вечность вампиром. Риск тебя потерять настолько велик, что если ты умрешь, я уйду за тобой. Мне нечего делать в этом мире без тебя.
— Глупый! Эдвард, смерть — это последний пункт в моих планах, а планы у меня велики. — Как-то странно: все стало ясно. Умереть и потерять все. Кто сказал, что мне сразу придется покинуть Чарли? В книге он узнал о существовании вампиров в конце. Пережил же как-то. Придется испытывать его нервы и тут, Рене, мне кажется, эту весть и того проще примет. Мама всегда быстро принимала удары судьбы. Это, пожалуй, один из плюсов её характера. У меня будет целый клан, чтобы освоиться с новыми способностями. В конце концов, некоторые люди мечтают стать вампирами. Почему я должна возражать? Да, минусы мягко говоря приличные, но и плюсов немало. Я смогу объехать весь мир, увидеть много интересного, конечно, с поправкой на солнечную погоду, но все же. Возможно, я слишком драматизирую. Становление вампиром — это просто новый этап. И я с ним справлюсь. Слишком много я еще хочу узнать и увидеть, а женщина во мне шепнула, что мне еще нужно успеть полюбить.
========== Глава 17 или “Тайны в огне” ==========
Школа стала для меня размытым пятном. Вся моя жизнь сосредоточилась на посиделках у Калленов и времени рядом с Чарли. Я стала чаще звонить Рене. Казалось, Эдвард был везде: в школе он не отходил ни на шаг, в доме за городом. Я была вечно под его неусыпным взором. Казалось, выпусти он меня хоть на минуту из поля своего контроля и быть беде. Лишь во время моих вечеров с отцом он отлучался на охоту, но стоило мне отправится спать и я точно знала, что Каллен уже там. Сидит в кресле у моей кровати и читает книгу, листает альбом с моими фотографиями или вносит правки в свою нотную тетрадь. Последние моменты я даже начала ценить: вампир настолько отдавался музыке, что мое присутствие бывало незамеченно целых пару минут.
Я ценила такую заботу, искрению преданность и боялась. Это переходило даже описанное в книге, это была не любовь, слепое обожание, но только для тех, кто смотрел со стороны. Анжела как-то сказала мне: «Боже, Белла, Эдвард так смотрит на тебя, что кажется попроси ты его убить всех в округе, он без сомнений сделает это». Глупая Джессика подтвердила и спросила как я загнала Каллена так глубоко под каблук. Я рассмеялась.
— Эдвард и каблук? — на смех пробивало ужасно. О, если бы вы знали, как все на самом деле. — Это все равно, что назвать льва милой кошечкой.
— Однако рядом с тобой он переходит на мурчание, — милая Лорен, я вовсе не скучала.
