Еще одной отличительной чертой «цветной революции» является, на наш взгляд, полное отсутствие собственно революционной идеологии протестующих масс. Это связано именно с тем, что англосаксонские политтехнологи практически всегда игнорируют специфику менталитета (равно как и далеко идущие последствия) в той стране, в которой проводится «цветная революция». Так случилось в Афганистане, когда на пост президента был водружен нелегитимный для большинства населения лидер Х. Карзай (в 2014 г. смененный другим беспартийным деятелем А.Г. Ахмадзаем), который, являясь таджиком по происхождению, принадлежал к этническому меньшинству в стране (таджики и пуштуны – два основных народа на территории Афганистана, причем прямо противоположные по способу хозяйствования: первые ведут оседлый образ жизни, вторые – являются кочевниками и составляют большинство населения в стране, причем принадлежат к движению «Талибан». То есть в итоге переворота англосаксам пришлось вести затяжную партизанскую войну против большинства населения страны).

Именно отсутствие четко сформулированной политической революционной идеологии и позволяет провести коренное отличие «цветной революции» от революции классического образца. В данном контексте англосаксонским политтехнологам было бы крайне сложно организовать протестную активность с масштабной мобилизацией масс именно в силу того, что большая часть населения России привыкла к четким идеологическим установкам в протестных действиях. В этой связи представляется также необходимым формирование единой государственной политической идеологии и формирование национальной массовой культуры с тем, чтобы идеологические государственные установки являлись приоритетными по отношению к прочим внешним воздействиям на массовое сознание.

Интересен тот факт, что сам по себе сетевой принцип организации протестного движения при проведении «цветных революций» схож с принципами организации глобальных террористических сетей. Причем такая сеть выходит на улицы городов одновременно по условному сигналу, который принято называть «инцидентом». Последним может стать абсолютно любое событие, которое так или иначе шокирует общество и получает мощный общественный резонанс. И «инцидент» может и не иметь отношения к общественно-политической реальности в стране, поскольку в рамках «цветной революции» его могут инициировать намеренно.

Однако современному Российскому государству следует учитывать, что с течением времени технологии проведения «цветных революций» совершенствуются, что доказывает пример так называемой «арабской весны». В частности, в этих революциях появились новые структурные и технологические компоненты, которые отличают их от предшествовавшего опыта в Центральной Азии, в Украине, Грузии и «Зеленой революции» в Иране в 2009 г.

Дело в том, что схема реализации государственного переворота англосаксонскими технологами была дополнена механизмами обратной связи, а также «управляемого хаоса», которые дают возможность организаторам дестабилизации управлять этим процессом не только в рамках конкретной страны (Украина или Грузия), но также в региональном масштабе (Ближний Восток, Северная Африка, Центральная Азия).

Трагические события в Украине, начавшиеся в 2013 г. и переросшие в гражданскую войну, также можно трактовать как искусственно созданную «цветную революцию», поскольку вся схема событий является точным, шаблонным повторением египетского сценария. Более того, затягивание мирного урегулирования властями Киева также не случайно – требуется довести дело до логического конца, создать «безвыходную» ситуацию военного противостояния и призвать «на помощь» иностранные силы (президент П. Порошенко уже неоднократно обращался с просьбами к Генсеку НАТО о вводе контингента натовских войск для «наведения порядка»). Задача киевской власти – открыть дорогу военной иностранной интервенции на территорию Украины, и единственным препятствием к этому пока является жесткая позиция России и ее поддержка Восточной Украины в деле освобождения страны от продажной киевской власти.

Если рассматривать возможную систему мер по предотвращению «цветной революции» в России, то при перечислении данных методов уже можно увидеть, что все они, так или иначе, используются на государственном уровне.

Так, основной принцип противодействия искусственному созданию протестной активности в молодежной среде – своевременное выявление и перекрытие каналов финансирования таких движений (ужесточение контроля над частными фондами, неправительственными и так называемыми «правозащитными» организациями). Далее следует метод создания «клапанов для выпуска пара» при привлечении к государственно-организованным молодежным движениям, который успешно используется российской властью путем создания «молодежных парламентов», молодежных движений по типу движения «НАШИ» и т.п., а также вовлечение молодежи от 18 до 35 лет в деятельность общественных организаций проправительственного характера. «НАШИ», «Молодая Гвардия Единой России», «Россия Молодая», «Местные» и другие организации, появившиеся почти сразу после Евромайдана 2004 г., на протяжении многих лет показывали серьезный потенциал по привлечению людей на провластные политические акции. В выборный период тысячи проправительственных активистов занимали главные площади страны, не давая это сделать представителям несистемной оппозиции. Выходцы из молодежных движений попадали на работу в палату и т.п., что, конечно же, способствовало притоку сторонников и мотивировало активистов молодежных объединений.

С середины 2000-х годов Федеральное агентство по делам молодежи проводит образовательные форумы, в которых участвуют десятки тысяч молодых людей со всей страны. Образовательная программа построена таким образом, чтобы посетивший форум проникся идеями и начинаниями действующей в стране власти. Помимо лекций и семинаров на молодежных платформах, таких как «Территория смыслов», «Таврида» и т.д., молодые люди получают шанс выиграть грант на реализацию своих проектов. Таким образом, большинство активных людей, посетивших образовательные форумы Федерального агентства по делам молодежи, с большой вероятностью останутся в фарватере Кремля.

Последнее время организацией форумов для молодых и активных занимается не только Росмолодежь, но и соответствующие структуры в регионах, например форум «Наше Подмосковье», который уже не один год организует Правительство Московской области. Если раньше в стране проходил только «Всероссийский образовательный форум Селигер» в Тверской области, то сейчас география таких мероприятий намного обширнее: форумы «Ладога» в Ленинградской области, «Балтийский Артек» в поселке Приморье Калининградской области, «Машук-2016» в Пятигорске, «Ростов» в Ростове-на-Дону, «Таврида» в Крыму, «Территория смыслов» во Владимирской области и т.д.

Следует, однако, отметить и те аспекты российской политической действительности, которые создают потенциальную уязвимость для технологий «цветных революций»:

1) отсутствие четко сформулированной государственной идеологии и «конечной цели» общественно-политического развития, нестабильность приоритетов текущего политического курса;

2) отсутствие диверсификации экспорта по товарному ряду (поскольку под диверсификацией экспорта имеется в виду расширение ассортимента товаров и услуг, которые государство готово предоставлять на внешних рынках, а не только разветвление нефте- и газопроводов на различных направлениях), зависимость от зарубежных технологий и промышленной продукции (в том числе в области станко- и приборостроения, энергетического машиностроения, производства оборудования для освоения месторождений и арктического шельфа), что делает национальную экономику чрезвычайно уязвимой для внешних воздействий и перепадов спроса на рынке энергоресурсов;

3) отсутствие специального органа по мониторингу социальной сетевой активности в Интернете, а также несовершенство законодательства в сфере интернет-регулирования;

4) отсутствие межведомственного взаимодействия на основе четко разработанной концепции и стратегии поддержания политической стабильности;