Как следствие, вероятным вариантом разрушения единой структуры ЕС может стать распад объединения на несколько анклавов или отдельных блоков стран. Наиболее возможная зона, с которой может начаться распад ЕС, – это юго-восточная часть Европы: Греция, Балканские страны, где кризис европейской идеи может привести к возобновлению оставшихся старых конфликтов и межгосударственных противоречий.
Также страны Центральной Европы, все более активно выступающие против политики Германии и ЕС, требуют как можно скорее решить вопрос с беженцами. Такие страны, как Польша, Чехия, Венгрия, из главных апологетов единого европейского проекта уже грозят превратиться в его основных критиков. В том числе наличие таких объединений внутри ЕС, как «Вышеградская четверка», является основой, с которой может быть начато отделение от Евросоюза. Сочетание шаткой политической ситуации в странах «Восточного партнерства» вместе с ростом недовольства стран Центральной Европы при наихудшем сценарии воссоздаст новую версию конкуренции за Срединную Европу между Россией, странами Западной Европы и США.
Итог данного сценария может привести к значительному укреплению позиций России в европейских странах, особенно на Балканах и в Восточной Европе. Распад Евросоюза значительно ослабит позиции США, однако НАТО на некоторое время станет единственным инструментом продвижения американской политики в ЕС. В целом данный сценарий станет возможностью для России выстраивать более позитивные и конструктивные отношения с каждой отдельной европейской страной, не обремененной блоковой дисциплиной.
Третий сценарий – выход ЕС из-под влияния США. На фоне обострения различного рода кризисов и противоречий в руководстве ЕС понимают, что в подобной ситуации необходимо руководствоваться собственными национальными интересами, а не интересами США. Приходит и понимание того, что дальнейшее расширение НАТО неизбежно приведет к появлению новых и углублению уже существующих разделительных линий в Европе, усилению фрагментации пространства европейской безопасности, дополнительно осложнит отношения между Россией и ЕС. Так, расширение НАТО (например, прием Украины и Сербии в Альянс) отрицательно отразится как на стабильности Евросоюза в целом, так и на характере российского двустороннего взаимодействия с ЕС.
В то же время очевидно, что силы НАТО не смогут ни остановить поток беженцев, ни способствовать урегулированию украинского конфликта, поскольку создавались для открытого военного противостояния с СССР и никогда не готовились для отражения подобного вида угроз. Возможно, силы НАТО смогут несколько сократить поток мигрантов, что успокоит европейскую общественность, но проблему наплыва беженцев таким способом решить невозможно. Следовательно, страны Европейского союза в условиях неэффективности НАТО проведут укрепление единых Вооруженных сил Евросоюза. Как следствие, возможно даже создание некоего военно-политического блока, не сходного по структуре с НАТО.
Осложняет реализацию данного сценария то, что политическая система управления Евросоюза не слишком приспособлена к быстрым и решительным мерам противодействия внешним и внутренним угрозам. Поскольку странам ЕС требуется значительное время для согласования всех национальных интересов, а внутри наднациональных органов сильно проамериканское лобби, поле возможностей для независимой политики значительно сокращается. Осложняет ситуацию и то, в ЕС входит Великобритания, которая является одним из основных стратегических союзников США на континенте, а потому строго следует американскому внешнеполитическому курсу. Также и неравномерный темп экономического развития европейских стран ставит под вопрос способность ЕС к единым и однонаправленным политическим действиям.
В данном сценарии прежде всего стоит отметить, что отношения между Россией и Европой придется первое время строить на фоне уже сложившейся устойчивой взаимной подозрительности – недоверия между государственными лидерами, политическими элитами и обществами в целом. Страны Евросоюза, скорее всего, отменят экономические санкции, но на некоторое время сохранят персональные ограничения против российских политиков, которых они считают ответственными за события в Крыму и Донбассе. Следует отметить, что данный сценарий все же в целом соответствует основным интересам России, поскольку подобная модель взаимоотношений позволит разрешать проблемы с ЕС без излишней ангажированности США, основываясь исключительно на политической и экономической рациональности.
Четвертый сценарий – активное сотрудничество ЕС с Россией. Данный сценарий является наиболее оптимальным для перспективного российско-европейского сотрудничества, хотя все же относительно отдаленным по времени. Серия терактов, направленных против России, рост террористической угрозы в Европе способны серьезно повлиять на улучшение отношений и сотрудничества в сфере противодействия международному терроризму в среднесрочной перспективе. Так, например, если российско-французские отношения выстраивались в русле общей логики санкционной войны России и Запада и оспаривания норм поведения, установившихся на международной арене после периода «холодной войны», то после парижского теракта в ноябре 2015 г. страны стали союзниками в борьбе с Исламским государством (ИГИЛ)12. Очевидные успехи России в войне против терроризма в Сирии не только значительно укрепили российские позиции в европейских государствах, но и положительно повлияли на совместное политическое и военное сотрудничество с США. Также возможно, что некоторые государства ЕС могут заинтересоваться российским опытом интеграции мигрантов.
Последние заявления европейских политиков разного уровня также говорят о том, что их странам (например, Венгрии, Франции, Италии) антироссийские санкции серьезно вредят, и они готовы выступить за отмену евросанкций, но связаны общеевропейской солидарностью13. В то же время за продление антироссийских санкций выступают Германия, Великобритания, а также Прибалтийские страны, испытывающие сильное влияние США и запуганные мифами о росте «российской угрозы» европейской безопасности. Однако если США продлевают введенные против России санкции, то в ЕС решения по данному вопросу практически никогда были приняты абсолютно единогласно14. Оценки общего ущерба для Европы от введения собственного режима санкций и ответных российских мер приближаются к 100 млрд евро15. Даже традиционно проамерикански и антироссийски настроенная Польша в последнее время не выступает за автоматическое продление экономических ограничений.
Сохранение режима санкций практически напрямую зависит от политической линии США, но выгоды для ЕС от сотрудничества с Россией и рост экономического ущерба вскоре могут перевесить политические разногласия. Это произойдет не столько из-за симпатий к политике России, сколько будет продиктовано национальными интересами государств – членов ЕС, в особенности экономическими. Такие государства, как Германия и Италия, станут искать пути для более тесного экономического сотрудничества с Россией в интересах национальных бизнес-элит, вразрез с общими позициями ЕС и США.
Необходимо отметить, что Россия в условиях, когда страны ЕС подвергаются негативным информационным антироссийски направленным воздействиям, не может использовать инструменты прямого политического или экономического давления. Выверенная информационная политика, продвижение позитивного образа Российского государства через зарубежные СМИ способны склонить европейскую общественность в сторону России.
Одним из наиболее весомых аргументов в сотрудничестве России и ЕС является сфера энергетики. В любом случае текущая геополитическая и экономическая турбулентность очередной раз доказывает, что наиболее рентабельным и надежным партнером в поставке энергоносителей для Европы остается Россия. Именно поэтому Венгрия и некоторые страны Юго-Восточной Европы заинтересованы в поддержке политики России. Принадлежность к таким альянсам, как НАТО, конечно, значительно ограничивает возможности стран ЕС в проведении независимой внешней политики, но и не лишает их полностью самостоятельности. Вопрос стоит о том, насколько каждое отдельное европейское государство готово реализовывать данное право, исходя из собственных национальных интересов.
