Беру телефон, звоню, здороваюсь с сестрой, объясняю проблему.

 – Подарки? – не понимает онни, – Какие ещё подарки? Кто тебе их подарил?

 – Да все дарили, – отвечаю я и начинаю перечислять, – ученики из других классов, из моего класса, студенты из высшей школы...

 – Ты пользуешься такой популярностью, что вся школа дарит тебе подарки? – изумляется СунОк.

 – Думаю, что это аванс, – раскрываю ей я своё виденье ситуации, – выданный мне, как участнице группы «Корона» ...

 – Ух ты! – радостно восклицает СунОк, – Сестра, ты теперь стала настоящим айдолом! Твои поклонники дарят тебе подарки!

 – Странные только они какие-то, эти подарки, – жалуюсь я.

 – А что в них странного? – удивляется сестра.

 – Да положили что-то непонятное, – объясняю я, почему, и перечисляю, – какие-то шоколадные вилки и липкие пирожные. Ещё зачем-то подарили туалетную бумагу с розочками. СунОк, это что-то значит? Или это какая-то шутка?

 После короткой паузы онни тихо смеётся в трубку.

 – ЮнМи, ты такая забавная, – говорит она, – это же пожелания к предстоящей сдаче сунын. Твои фанаты желают тебе лёгкой сдачи экзамена.

 – И туалетная бумага – тоже доброе пожелание? – недоумеваю я.

 – Да. Чтобы ты решала задачи так же легко, как разматывается рулончик, – поясняет онни.

 – А-а, – говорю я, поняв смысл зашифрованного туалетного послания и интересуюсь, – а остальное? Конфеты, тток и шоколадные вилки? Что они значат?

 – Конфеты – к удаче, тток, политый сахарным сиропом, поможет тебе «прилипнуть» к университету, где ты хочешь учиться. Надо съесть половину, а оставшийся кусок отнести в университет, куда ты планируешь поступить и приклеить его к его стене. Тогда ты останешься в нём на пять лет. Вилка помогает, когда не знаешь ответа и приходится гадать, выбирая правильный из нескольких вариантов. Ткнула – угадала! Поняла?

 – М-мм, – мычу я, удивлённый глубинным смыслом простых с виду подарков, и говорю, подводя итог, – Здорово!

 – Онни, так ты заберёшь их у меня? – спрашиваю я.

 – Ну, не знаю, – отвечает она, – Это ведь тебе дарили.

 – Пропадут, – прогнозирую я, – Жалко. Мне сладкое нельзя, нужно сбрасывать вес. А раздарить их в школе, наверное, будет неудобно – подарившие могут обидеться. Забери, а?

 – Ну, ладно, – немного подумав, соглашается СунОк, – так уж и быть, заберу! Посмотрю, что там сейчас айдолам дарят!

 – Спасибо, – благодарю я, – Ты настоящая сестра!

 Онни насмешливо фыркает в трубку.

 Время действия: неделю спустя, суббота, вечер.

 Место действия: дом мамы ЮнМи.

 – Вот как-то так всё и было, – говорю я, внимательно слушающим меня маме и СунОк.

 Сегодня у меня вечер разговоров. Сначала говорили с дядей. Когда я вернулся домой после недели в школе, дядя меня уже ждал. Поздравил с грядущим экзаменом, подарил «спасательный наборчик вундеркинда», так я для себя теперь называю эти подарочные коробочки в которых находится комплект всяких штук, которые и оберегут на экзамене несчастного школяра от ошибки, и руку подтолкнут, чтобы та крестик поставила в нужной клеточке теста. Штуки везде одни и те же – шоколадки с пожеланиями внутри обёртки, пирожные, облитые сиропом и туалетная бумага. Как говорится – «средства, проверенные временем».

  Подарок я принял, дядю поблагодарил, а дальше начались длинные разговоры про то, как всё было, да кто что сказал, да что бы это значило. Дядя только недавно вернулся из своей очередной командировки и узнав по возвращении о столь грандиозных событиях, произошедших в его отсутствие, решил никого не слушать, а узнать всё из первых рук. То есть у меня и у мамы с сестрой. В общем, вечер был длинный. Хорошо, онни позвонила и предупредила о высоком госте, и ещё про то, о чём ему можно говорить, а о чём не стоит. В итоге, самчон получил «облегчённую версию» событий, в которую не вошло повествование о моей первой актёрской подработке. Дядя, видно, помня историю с посылкой, всё добивался от меня признания – «было чего или нет?», но я, глядя на него честными-пречестными глазами, отверг все инсинуации, утверждая, что это журналисты напутали. Ничего не было. Однако, самчон, похоже, не забыл содержания письма в посылке с тряпьём от ЧжуВона. Поэтому, моим словам не верил, чувствуя, что от него что-то скрывают и возвращался к этому вопросу за вечер несколько раз, вынуждая меня врать снова и снова.

 Неожиданно для меня мама и онни оказали мне поддержку, убеждая дядю, что всё, что пишут и говорят «в интернетах» и СМИ – это происки хейтеров. Мне сильно повезло, что дядя не видел видео с танцами на столах в Кирин. Думаю, до следующего посещения нашего дома он наверняка его увидит, но к тому моменту я буду уже далеко – в общаге «Короны». А там охрана. Да и не будет дядя устраивать публичный скандал... А мама с онни скажут ему, что этой киношки не видели и что они тоже в ужасе. Отмажутся.

 Мама рассказала о результатах своих переговоров с семьёй Ким. Старшая женщина их семьи – бабушка ЧжуВона, предложила «спустить всё на тормозах». Мол, президента позорить нельзя, внучку ещё служить и служить, пока дослужит, всё и забудется. А взамен, госпожа МуРан пообещала, что я получу рекламные контракты от их семейного предприятия. После маминого рассказа все задумались, видимо, прикидывая размеры и сдобность плюшек, которые могут посыпаться на наши головы. Я тоже задумался, пытаясь представить себе, как это может выглядеть. «Выглядеть это должно неплохо», - решил я, вспомнив процент мирового рынка производства судов, занимаемый компанией «Sea group». ЧжуВон – дятел ещё тот, но, таким его воспитали и его уже не переделать. Так почему бы не получить компенсацию за моральные страдания от вынужденного общения с ним? Ну, психанул я тогда, бывает. Однако, мне же не жить с ним, в самом-то деле? Пусть платит. Идиоты должны платить. Особенно те, которые с деньгами.

Похоже, остальные члены семьи рассуждали примерно в том же направлении. После небольшой паузы все как-то оживились, разом заговорили, строя дальнейшие модели поведения в отношении семьи ЧжуВона. СунОк быстро заткнули – ей не по чину что-то решать. Как сказал ЧжуВон, «ты же девушка, куда тебе?», потом «заткнули» маму, и, в конце концов, совет старейшин в лице дяди-вождя, принял решение о сотрудничестве краснокожих с «бледнолицыми собаками» – то бишь нас, с «чжувоновцами». Меня вообще не спрашивали. Просто назначили в этом деле «пользоизвлекателем» и всё. Что-то вроде старательской лопаты. Самчон взял на себя ведение переговоров и стратегическое управление, маму придали ему в помощь, ну, а СунОк назначили надзирателем за мной, чтобы я чего не выкинул. Как она будет это делать, когда я буду жить в общежитии, не представляю. Но, теперь, по всем вопросам, касающимся ЧжуВона, я должен сначала пообщаться с ней, получить «добро», и только потом уже действовать. Ну, чистое средневековье времён Ромео и Джульетты. А говорят: «на дворе двадцать первый век!»

 После того, как трудный вопрос был решён с ожидаемой выгодой, всем сразу полегчало. Опять ели, трепались, но, по большей части, делал это один я, рассказывал про агентство, про «Корону», про школу. Обещал дяде сдать экзамены на «отлично», чтобы не посрамить честь семьи и его брата. Аж язык у меня устал.

 Но, стоило довольному моими успехами дяде уйти, как за меня тут же взялись мама и онни. Им просто срочно приспичило узнать правду про мои похождения с ЧжуВоном в качестве пугала для девиц, жаждавших денег и замужества.

 – Вот как-то так всё и было, – говорю я, закончив рассказывать ещё одну урезанную версию своих похождений.

 В неё, как и в версию для дяди, тоже не вошли некоторые моменты: о моём нелегальном переводческом бизнесе, об угрозах тюрьмой при вербовке в кабинете ЧжуВона, а также история с американцем. Много чего, оказывается, произошло. И – да, я уже и сам как-то подзабыл, что обязан ЧжуВонищу за америкоса. Всё же придётся удалять его номер из чёрного списка... тем более, «в свете новых решений компартии» ... То, бишь, семьи...