Некоторое время мы ехали молча. Я размышлял над тем, что рассказал мой спутник, а доктор Мериме, наверное, предавался воспоминаниям.

Вдруг он сказал:

– Знаете, Петр Дмитриевич, я положительно рад, что на время оставляю Петербург.

– Вот как? Ну, это неудивительно. Уверен, за городом воздух свежее.

Доктор кивнул и заявил:

– Очень на это рассчитываю. Но дело не только в климате.

– В чем же еще? Хотите отдохнуть от покойников?

– Не от покойников, нет. От живых. Я, как вы знаете, не только для полицейского управления мертвецов режу, но и в больнице работаю. В общем, я что-то стал чувствовать усталость от всех этих жалоб, большая часть которых попросту нелепа. Должно быть, возраст дает о себе знать.

– Собираетесь на покой?

Мериме пожал плечами.

– Возможно.

– Это жара так на вас действует. Вгоняет в тоску.

– Знаете, некоторые случаи вызывают просто недоумение, – проговорил доктор, похоже, пропустив мою реплику мимо ушей. – Поневоле чувствуешь бессилие.

– Не будьте к себе так строги. Не всех же пациентов можно вылечить.

– Дело даже не в случаях смертельных болезней. С этим, наверное, можно смириться. Но порой происходит такое, что ставит тебя, как медика, в тупик.

– О чем вы, доктор?

– Был недавно случай… – Мериме потер щеку. – Ладно уж, расскажу. Привезли на той неделе больного. Мужчина лет тридцати, сын крупного фабриканта, всполошил слуг криками о помощи. Те вбежали к нему в квартиру – дело происходило перед рассветом – и увидели, что ночная рубашка у него на груди и животе в крови. Понятное дело, решили, что имело место ранение, спешно организовали доставку в больницу. Сам молодой человек толком объяснить, что с ним произошло, не мог. Он бился в истерике, кричал, что в него забрался огромный паук, и норовил разодрать ногтями грудь. Буйный, одним словом. В больнице его осмотрели и никаких ран не нашли. Откуда взялась кровь, не ясно. Все это мне рассказал коллега. Я в тот день был дома, но не поленился сходить и взглянуть на этого пациента. Его как раз готовили к переводу в клинику для душевнобольных. Он показался мне вполне нормальным, хотя и не совсем успокоившимся. По крайней мере, молодой человек согласился с тем, что паук привиделся ему во сне. Правда, вспомнить, откуда на рубашке появилась кровь, он так и не сумел.

– Что же тут удивительного? – не выдержал я. – Должно быть, ему действительно привиделся кошмар или белая горячка приключилась.

– Нет, он трезв был.

– Стало быть, первое. А кровь… да мало ли где он мог пораниться и не заметить.

– Я бы, конечно, не придал этому случаю особого значения, – проговорил Мериме, достал платок и опять вытер лицо. – Если бы он был первый.

– Значит, и другие люди видели пауков во сне?

Доктор кивнул и сказал:

– Поступали две похожие жалобы.

– И кровь имелась?

– Вот этого сказать не могу. Я с теми пациентами не общался, а у коллеги не интересовался.

– Тоже, стало быть, знакомый поведал?

– Он самый.

– А не мог он вас разыграть?

Мериме чуть приподнял брови.

– Прежде за ним подобного не водилось. Человек серьезный.

– Какое же вы находите объяснение всему этому? Массовый психоз?

– Эти люди принадлежат к разным кругам. Они не были знакомы. Это я выяснил, потому как тоже сначала подумал о внушении.

– Совпадение?

Доктор покачал головой.

– Навряд ли. Слишком уж похожие случаи.

– И как вы?..

– В том-то и дело, что никак! Не могу я, Петр Дмитриевич, понять, в чем тут загвоздка.

– Да не мучайтесь вы так. Наверняка причина совсем простая. Рано или поздно суть дела прояснится.

Мериме махнул рукой.

– Не знаю. Теперь уж едва ли. Знакомый убежден в том, что на молодого человека подействовал крупный выигрыш. Он как раз в тот день был в казино и удачно поставил. Но я сомневаюсь, что это могло настолько выбить его из колеи.

– Говорю вам, доктор, этот случай не стоит ваших мучений. Скорее всего, произошло именно совпадение. Первые-то двое, обратившиеся в больницу, небось, денег не выигрывали?

– Не знаю, Петр Дмитриевич. Да и при чем тут деньги?

– И правда.

Мериме замолчал. Возможно, он жалел о том, что завел этот разговор. Ему казалось, что я отнесся к его истории слишком уж легкомысленно.

Дороги были сухими, так что экипаж катился быстро и легко. Порой нам казалось, будто Кленовая роща вот-вот покажется за следующим поворотом, однако мы знали, что до поселка еще несколько дней пути.

Навстречу нам проехали несколько повозок, запряженных тощими клячами. На них сидели разорившиеся крестьяне, направляющиеся в город. Эти полуживые скелеты, замотанные в тряпье, не знали, что там их не ждет ничего, кроме болезней и нищеты.

Деревья, растущие вдоль обочины, выглядели безрадостно и болезненно. Поникшие листья пожелтели от недостатка влаги, стволы скорчились, кора потрескалась. Ее покрыли уродливые струпья.

Колеса нашего экипажа поднимали с дороги облака серой удушливой пыли. Высохшая земля разрушалась под лучами немилосердно палящего солнца. Ее повсюду рассекали мелкие трещины, похожие на шрамы.

Доктор Мериме вскоре задремал, прислонившись к стенке экипажа. Я хотел занять себя чем-нибудь, достал из видавшего виды саквояжа, пошитого из свиной кожи, папку, перевязанную шнурком, и принялся просматривать бумагу, написанную начальником управления незадолго до моего отъезда. В ней он приказывал властям Кленовой рощи оказывать мне всяческое содействие при расследовании происшествий, случившихся там.

Кроме того, в папке лежал сложенный вчетверо лист плотной бумаги, на котором кратко излагались данные, связанные с убийствами. Я составил его на основе донесения начальника местной полиции Яна Всеволодовича Армилова. Там перечислялись обстоятельства, при которых были обнаружены тела, фамилии и адреса тех лиц, которые сообщили в полицию о находке, а также имелось краткое описание ран, наличествующих на трупах. Я позволю себе привести здесь содержание этого листка.