— В смысле, тонкая грань? — не совсем понял его Баки.

— Есть в мире места, из которых легче и проще попадать в другие миры, — пояснил Ив очевидное для него. — Поскольку наши миры очень близко друг к другу, места у нас, скорее всего, одни и те же. Может быть, не будь вы в таком месте, вас бы никуда не закинуло, а заклинание на этой стороне просто бы провалилось. Пойдем дальше, тут мы не найдем ничего интересного.

Следующие несколько дверей тоже были или открыты, или не заперты. За ними были воспоминания Баки о последних двух годах жизни, которые он провел с Броком. Там были воспоминания о воспоминаниях, которые приходили к Баки, секс, то страстный, почти яростный, то медленный, чувственный, нежный. Был Стив, который заботился о Баки, но тот все равно тянулся к Броку, как к самому знакомому и, почему-то, безумно нужному. Сначала Баки не понимал свой тяги к бывшему командиру, он приходил в себя, пытаясь снова собрать по кускам свою личность, от которой были одни ошметки. Он урывками вспоминал Стива, больше из довоенного времени. Его мучали кошмары, в которых он падал и падал вниз, в метель.

Ив ничего не комментировал, просто тоже смотрел, что было за очередной дверью.

Баки толкнул очередную дверь, непохожую на другие, она словно кричала о том, что это воспоминание важно для него. За ней оказался их первый раз с Броком. Баки в очередной раз за полгода сбежал от Стива к нему, потому что не мог успокоиться, когда Брока не было рядом. Чем это было вызвано, он не понимал, что ему физически его не хватало.

Он тогда долго не мог уснуть, ворочаясь в гостевой спальне, а потом пришел к Броку и попросился лечь с ним. Брок тогда сказал ему, что он не железный, но откинул одеяло, подвинувшись. Баки аккуратно лег, укрылся, стараясь не отобрать у Брока все одеяло. Тот отвернулся от него, но Баки повернулся, обхватил его поперек груди живой рукой, выдохнув в затылок, и Брок тяжело застонал, поворачиваясь к нему и впиваясь в губы поцелуем.

Тогда все внутри Баки возликовало, он понял, чего ему так не хватало — присвоить Брока себе.

Баки засмотрелся на то, как они скидывали с себя пижамные штаны, как тянулись друг к другу, ласкали, как горячечно Брок шептал нежности вперемешку с матом, как брал Баки, и тот отдавался, так жадно наслаждаясь их близостью, что даже сейчас у него кружилась от этого голова.

Ив снова дернул его, возвращая к делам насущным, а Баки тряхнул головой, закрывая дверь. Он помнил ту ночь в мельчайших деталях, и сейчас только убедился в этом.

— Я через неделю к нему переехал, — задумчиво сказал Баки. — Мне казалось, что Стив на меня обидится, но он только похлопал меня по плечу и сказал, что очень рад, что я могу теперь быть счастлив.

Они много дверей оставили позади, пока не подошли к первой, которая даже на вид была крепкая. Перед ней уже начались воспоминания Зимнего о том, как он подорвал Фьюри и пытался убить Стива, но Ив не увидел в них ничего важного. Да и в том, что Брок, в итоге перешел на сторону Капитана Америки тоже.

— Это мое последнее обнуление, — сказал Баки. Ему не хотелось открывать эту дверь, он знал, что за ней боль, но он должен был попытаться вспомнить как можно больше.

Он попытался ее открыть, но ничего не получилось. Попытки ее выбить тоже не увенчались успехом, и тогда Ив его подвинул.

— Дай попробую. Вот сейчас и проверим, насколько хорошо лечит Злата, — у Ива в руках появились отмычки, которыми он ловко и легко вскрыл замок, который не смог открыть Баки. — Что, я был вором, и хорошим.

За дверью были люди в белых халатах, которые суетились вокруг него, стоял Пирс, Брок. Зимний отчитывался о своем состоянии и говорил, что знал человека на мосту. И короткое безразличное “обнулить”.

Баки испугался, что сейчас снова почувствует, как электрошок бьет, от чего тело бьется в конвульсиях, но ничего не произошло. Он увидел только то, что предшествовало этому обнулению.

— Так вот, как они это делали, — задумчиво произнес Ив, видимо углядев что-то кроме ощущений Зимнего. — Варварство.

Они пошли дальше, где Ив так же умело вскрывал остальные двери, которые были заперты. Все то же “обнулить”, но Баки открывалось все больше и больше из жизни Зимнего, каждая миссия стала из расплывчатого набора картинок четкой, яркой.

Он увидел, теперь четко, как взгляд Брока, сначала безразличный, становится жалостливым, от чего резануло по сердцу, потому что Зимнему было все равно, как на него смотрят. Зимнему, но не Баки. И как жалость сменяется восхищением пополам с желанием. Как тот становится внимательнее к Зимнему, как пропускал обнуления, и тогда Зимний хоть немного, ненадолго, но становился похожим на человека.

Они подошли к двери, которая была больше похожа на сейфовую, с кодовым замком. Баки даже не попытался ее открыть, понимая, что у него это точно не выйдет. Если до этого двери просто были железные и со сложными замками, которые Ив вскрывал, как семечки щелкал, то здесь Баки подумал, что ничего не получится.

— Я могу тебе помочь? — спросил он, но Ив просто отмахнулся от него, принимаясь подбирать код.

Баки не знал, сколько прошло времени, да и как оно вообще течет здесь, когда они гуляют по его воспоминаниям, он не представлял. Похоже, Иву удалось подобрать код, потому что дверь открылась, и первое, что увидел Баки — это мужчину в камуфляжной форме, который приказывает ему забыть все, что он видел и слышал, просто стирает все увиденное и услышанное.

— Хороший доминатор, — прокомментировал Ив, — знаешь, кто это?

— Нет, — ответил Баки, он не знал, кто это.

Это были воспоминания Зимнего. Последняя вылазка в этот мир, после которой Пирса убили, а Баки стал свободен, но, Баки теперь помнил, случится только лет через пять. За дверью на него словно обрушилось цунами из воспоминаний. Он вспомнил, как они приходили сюда и, наверное, это было самое важное, и можно было не идти дальше, но, Баки уже не хотел отступаться, раз появилась возможность все вспомнить.

Пирс разморозил Зимнего, снарядил. Сейчас Баки видел, как тот нервничает перед этой встречей. Они садятся в самолет и летят на этот самый остров с побитой бетонной взлеткой. У Зимнего приказ охранять Пирса от любой угрозы, но пока угроз нет и Зимний считывает окружающую информацию, находясь словно в полусне, не затрачивая лишние ресурсы организма.

Пилот остался сидеть в кабине, а они вышли и направились сразу к бункеру. Пирс шел впереди, уверенный, что тут нет никакой опасности. Зимний был с ним не согласен, и держал оружие наготове, но в этом пустынном месте все равно не было никого и ничего. Пирс набрал код, и перед ними разъехались массивные двери, которые Баки уже видел, только, видимо, на “этой стороне”. При свете аварийного освещения они спустились на пятый этаж и Пирс сам открыл массивную дверь, за которой было что-то похожее на алтарь, увитый кучей проводов. Зимний думал о том, что охраняемый объект нарушает все мыслимые и немыслимые инструкции, но не вмешивался, позволяя начальству делать то, что оно делает. Они поднялись на этот алтарь, и прошли сквозь какое-то мерцающее окно, которое появилось, как только они вошли в помещение, в котором, кроме этого алтаря была еще масса компьютеров.

И вышли на другой стороне в такое же помещение, только все компьютеры которого были разгромлены, хотя что-то где-то еще мигало лампочками. Горело аварийное освещение. Они вышли через какой-то явно черный ход, и сейчас Баки вспомнил это. Другая дверь, она выходила в паре километров от основного входа в бункер, он вспомнил о ней еще там, когда они пошли обыскивать это место, но не смог определить, где это может быть. Теперь он четко знал, где это, и почему они не проходили никаких роботов. Выйдя наружу они с Пирсом шли по замшелым камням в, казалось, бескрайней тундре, и выходили к побережью, где их ждал тот странный мужик в камуфляже.

— Погуляй, Агент, — отослал его Пирс, когда они поздоровались с мужиком в камуфляже.

Зимнему был не очень понятен приказ, поэтому он просто отошел, мониторя тундру и прислушиваясь к разговору.