Теперь, при свете дня они могли спокойно осмотреть себя, чем и занялась Злата, в первую очередь внимательно осмотрев Брока, покрутив его так и эдак, и, оставшись довольной, принялась так же вертеть Баки, который медленно выходил из режима Зимнего, не спеша отпускать его совсем, потому что теперь опасался окружающего пространства в разы сильнее, чем до этого, а план Златы, где были помечены живые давал ему теперь только половину информации.

— Я не могу настроиться на вообще все подряд. Поэтому приходиться выбирать, — объяснила она, увидев его внимательный взгляд, а потом так витиевато выругалась, что даже Брок готов был аплодировать такой экспрессии и занимательной конструкции.

— Улетаем отсюда, — пояснила Злата, пока они все так же, высматривая врага в любом закоулке, но теперь в разы тщательнее, шли обратно к вертолету. — Сейчас. Вот я идиотка…

Было видно, что она действительно была удручена всем произошедшим, но в чем именно она себя корила, он не представлял, потому что, вроде бы, все проходило нормально. Да, они, по сути, практически провели разведку боем, имели только планы, надо сказать, очень точные, а, собственно, сокрушаться о том, что они нарвались на оставленную, по всей видимости, засаду, было просто глупо. Ведь именно, что сейчас творится в бункере, они и собирались выяснить.

— Раскочегаривай птичку, я пока свяжусь с Ведьмаком, — приказала Злата, хватая рацию, когда Баки уселся на место пилота.

— Я не такой виртуоз, как Афганец, — решил сообщить он, но Злата только отмахнулась, спросив:

— На палубу посадить сможешь? — Баки кивнул, и все вопросы были решены. Он занялся подготовкой вертолета к взлету, Брок остался охранять подходы к ним, а Злата получала координаты.

Снова поиграв со светом, она развернула очередную иллюзию, прокладывая для Баки курс полета к нужному им месту.

— Да ты еще и штурман, — поинтересовался Брок, когда они взлетели, и стало спокойнее.

— Да, могу быть штурманом. Могу еще много кем, — она пожала плечами, словно считая это совершенно неважным. — Прилетим домой, обсудим, что за хуйня случилась. У меня есть предположения, но не сейчас.

Оставив карту с проложенным на ней курсом висеть в воздухе, откинулась на спинку и, похоже, задремала на то недолгое время, что они летели обратно.

========== Глава 11 ==========

Когда они приземлились, их уже ждали. Палубные сразу стали крепить вертолет, а Баки, да и Брока только сейчас начало действительно отпускать напряжение, которое проникло в них сразу, как они оказались на земле базы. Злата, как оказалось, уснула, и Баки аккуратно вытащил ее из кабины, взяв на руки. Она была совершенно безвольной куклой в его руках. Кто-то хотел перехватить у него его ношу, но Баки только отрицательно мотнул головой, и они с Броком отнесли ее в каюту, где положили ее на диван, в котором сидели, всегда утопая, и, заботливо сняв с нее ботинки, укрыли пледом и ушли.

— Как думаешь, она в порядке? — спросил Брок, потому что Баки, уходя, даже пощупал ее пульс, который оказался ровным и хорошо ощутимым, особенно для него.

— Не знаю, — пожал плечами тот, стаскивая свой тактический костюм. — Похоже, просто вымоталась и отключилась. Не представляю, сколько сил может жрать магия. Хотя, если она постоянно пьет, курит и почти не спит, не удивлен, как бы энергозатратно это ни было.

— А что это за хуйня была про нарушителей реальности? — Брок тоже стаскивал с себя одежду, удобную для боевых выходов, но совершенно некомфортную для домашних посиделок, выпутываясь из перевязи кобуры.

— Не знаю, я, хоть и помню меньшую часть своей жизни, такого точно никогда не слышал. Я же по рисунку вспомнил, что бывал тут. Значит, что-то осталось от моих воспоминаний об этом месте, — Баки уселся на кровать, потер лицо и стянул резинку, принимаясь расчесывать волосы. — Это точно что-то, характерное только для этого мира.

— Ладно, подождем, пока наша магичка проснется, а потом устроим ей разбор полетов, допрос с пристрастием и выписывание профилактических пиздюлей, — заключил Брок, присаживаясь на кровать рядом с Баки. — Надо понимать больше, чем мы сейчас, Барнс. И ее методы, и методы тех, против кого мы тут выступаем. А мы с тобой, как лохи, провафлили все это, ломанувшись к черту в пасть.

Баки погладил его по спине, успокаивая, пытаясь выгнать оставшееся напряжение, потому что Брок всегда отходил от любой миссии дольше, чем он, хотя и ничем, кроме повышенного раздражения, этого не выказывал.

— Расслабься, — шепнул Баки на ухо Броку, садясь ему за спину и принимаясь разминать плечи. — Мы все равно не можем ничего больше прикинуть сами. Давай тоже поспим, думаю, случись тревога, нас поднимут.

Баки посмотрел на улицу, пытаясь прикинуть, сколько времени они провели, обшаривая, да так и не обшарив бункер. Выходило, что на это у них ушло всего часа три, плюс запуск основного генератора, который Злата в итоге разнесла, как смогла, но очень старательно. И, похоже, эта махина теперь не подлежала какому бы то ни было скорому восстановлению. А вкупе с климатом, то восстановлению вообще.

— Слушай, я даже у Старка таких игрушек не видел, что это за хуетень такая была? — Брок, повинуясь движению Баки, откинулся на кровать, укладывая голову ему на живот, и чувствуя, как пальцы живой руки нежно гладят его по волосам.

— Брок, я бы поделился с тобой, если бы знал, честное слово, — отозвался Баки. Идея отдохнуть, пока сама Злата не отоспится, казалась ему очень заманчивой, потому что спали они совсем немного, а, в отличие от него самого, Брок был не двужильный, и ему требовался нормальный, человеческий отдых. — Иди ко мне.

Баки снова потянул его к себе, выше на кровать, и Брок согласился на этот раз, укладываясь рядом, но не спеша обнимать его, заложив руки за голову и думая о чем-то своем.

Баки обнял его, положив руку на грудь, поцеловал в щеку, ни на чем не настаивая, и зарылся носом в его подушку. Мерное покачивание корабля и отходняк от общей нервотрепки медленно, но верно усыпили обоих.

Их никто не будил, не гнал, не торопил, и Баки проснулся, обнимая придавившего его к кровати Брока, аккуратно выбрался из под него, укрыл покрывалом и, одевшись, решил прогуляться по кораблю и подумать над сложившейся ситуацией. Не то, что ему было много чего обдумывать, потому что он уже все решил. И что позволит Злате это восстановление нейронных сетей в его мозгу, и даст залезть себе в мозги этому Иву, чтобы вспомнить что бы то ни было. Он только не представлял, как они будут пробираться и обыскивать последний этаж бункера, а именно там лежали все ответы, Баки был в этом уверен. И почему-то был уверен, что там он найдет и злополучное кресло, хотя, как говорили, тут оно никому было не нужно.

Что еще можно было найти за массивной дверью, охраняемой целым контуром непонятно чего, но очень технологичного. И Баки не был уверен, что Злате удалось уничтожить этих странных роботов, вдруг даже эта волна электричества только вырубила их на какое-то время.

Баки вышел на нос, подставляя лицо холодному, пронизывающему соленому ветру, кидающему ему в лицо мелкие брызги. Он не очень любил холод, особенно, когда тот подобным ветром пробирал до костей даже через специальную утепленную куртку, но иногда он хорошо прочищал мозги, а с горячим Броком рядом думать ему хотелось только об одном. Близость Брока мутила разум, хотелось постоянно касаться его, обнимать, целовать. Раздеть и никуда не отпускать от себя, ощущая всем телом рядом. Вплавить в себя, чтобы больше никогда-никогда не расставаться даже на минуту. Его и дома посещали такие желания, но здесь, когда можно было реально ничего не делать, только валяться в койке и любить друг друга, этого хотелось еще острее. Баки понимал, что война, своя ли, чужая, придет к ним, снова устанавливая свои права в их отношениях, но сейчас, в этом, хоть и мнимом, но покое было так сладко забыться от всех тревог и треволнений. Если бы Баки не был уверен, что здесь ему придется драться за свое спокойное существование ничуть не меньше, чем дома, то никуда бы не старался вернуться, а был бы Стив, его лучший и, наверное, единственный друг, он бы вообще никуда не стремился, особенно заставляя сражаться за него Злату, такую милую, смешливую и совершенно не созданную для войны.