— Пора, — сказал Себастьян, неохотно отрываясь от Баки. — Поехали.

========== 46 ==========

— Ты получил сообщение от Альи? — спросил Себастьян за завтраком. Вчера он весь день был занят и вернулся поздно.

— Да, — кивнул Барнс, который был не менее занят, но за весь день встал с дивана только в туалет. У него было столько предложений, что от части переводов приходилось просто отказываться. Он старался брать только срочные и где были сильно нетривиальные языки, за них больше платили. — Я только не очень понял, что именно там будет, кроме того, что надо явиться в суд.

— Да? — удивился Себастьян. — А мне не надо. Позвони ей, может, и тебе не надо. Она же нас обоих представляет.

Пожав плечами, Барнс взял телефон и набрал номер юриста Себастьяна, которая, похоже, уже должна была бы называться семейным, но Барнс не знал, как это можно изменить, хотя своего собственного юриста он заводить не собирался, Алья его полностью устраивала по всем параметрам.

— Алло, Алья? Это Джеймс, я получил ваше сообщение но, признаться, не понял его смысла. Простите меня, — Барнс улыбался, говоря весь этот бред, но он же не понял, и это было правдой.

Алья быстро и терпеливо объяснила ему, что первый суд будет завтра. Ни Барнсу, ни Себастьяну являться туда не надо. Алья будет представлять их интересы и держать их в курсе дела.

— Да, — Барнс попрощался с Альей, поблагодарив терпеливого юриста, — никуда нам не надо. Просто завтра суд. Слушай, а ты уверен… Ну вот во всем этом… Я не знаю. Может, проще было ему пальцы переломать?

— Это ты всегда успеешь, — терпеливо сказал Себастьян. — Пусть его сначала Алья порвет.

— Пусть, я ж не против, — пожал плечами Барнс, придвигая к себе тарелку с печеньем, которое он сам же и испек. Получилось не хуже, чем в кофейне, такое же насквозь шоколадное. — Ты будешь?

— Половинку, — сказал Себастьян. — Беспокоюсь, как бы те фото не просочились в прессу.

— Ну а что будет такого страшного, если они туда просочатся? — не понял Барнс. Он, даже окунувшись в мир шоу-бизнеса, все равно не понимал его от слова совсем. — Всегда можно дать опровержение, еще на кого-нибудь подать в суд или сломать хребет.

— Сломать хребет не метод — так ты делаешь преступника несчастной жертвой в глазах общественности, Баки. Шума много будет. Хоть и говорят, что черный пиар — тоже пиар, я такого не люблю.

— Хорошо, я не буду никому ничего ломать без надобности, — пообещал Барнс, только вот из этого обещания не следовало, что он не будет в принципе ломать что-нибудь кому-нибудь. — Но что не так, если фото просочатся? Мы же друг с другом уже разобрались. Виновник в суде. Что не так?

Барнс реально не понимал, какие последствия появление фото его липовой измены могут вылиться в мир.

— Будет много разговоров о тебе, обо мне и о нас в негативном ключе, — принялся объяснять Себастьян. — Сплетни, обсуждения, неприятные бестактные вопросы, злые подколки. Не хочу.

— Но вроде бы исходники были только у него, и если они появятся в сети, или в прессе, то всех собак на него спустят еще раз, — предположил Барнс, прикидывая, что ему бы стоило раньше этим заняться. А точнее — проверить, не отправил ли эти фото куда-нибудь еще этот деятель.

— Исходники — да, но я о наших копиях. Их будут рассматривать эксперты, суд, присяжные, твой агент, руководитель агентства…

— Насколько я знаю, они все подписали что-то там о неразглашении, — попытался успокоить Себастьяна Барнс, а потом поднялся из-за стола, подошел к мужу и обнял со спины, утыкаясь носом в затылок. — Прости, принцесса, я не знаю, как сделать так, чтобы ничего не просочилось в прессу. Я понимаю, что на самом деле не на кого будет подавать в суд, да и бесполезно, если это все вылезет наружу. Но ты же знаешь, что я только твой? А, принцесса?

— Знаю, котик, знаю, — заверил его Себастьян.

Суды продолжались месяц. Алья резвилась, как терьер в стае крыс. Она и адвокат агентства, на которое работал Баки, раскатали Томлинсона в блин.

— Вот и все, — Себастьян показал Баки копии заключений судов. — Томлинсона ободрали как… как не знаю кого. Посмотри на суммы компенсаций.

— Как lipku, — тут же нашелся Барнс. — Суммы суммами, а у него столько денег есть, или мы полжизни ждать теперь будем, когда он нам заплатит?

Барнс обнял Себастьяна, поцеловав в висок. Он был рад, что им не пришлось таскаться в суд, рад, что, похоже, в прессу ничего не просочилось, и рад, что все закончилось. Оставалось дождаться, пока Томлинсон выплатит им все, что отвоевала Алья и адвокат агентства, и сломать ему хребет.

Это было странно, осознавать себя настолько мстительной тварью, но, как показала практика, за своих Барнс был готов убивать без суда и следствия. Откуда в нем это, он не знал. Наверное, его личное желание защищать и оберегать наложилось на определенную безбашенность Солдата и его крутые навыки, и хорошо перемешалось с супергеройским “мне все можно”. Поэтому здоровье Томлинсона он в скором времени собирался подправить.

— Там ограничение на срок выплат, так что в течение года заплатит, — уверенно сказал Себастьян.

— Как думаешь, больше таких идиотов не будет, которые попытаются нас поссорить? — спросил Барнс. Он бы не хотел, чтобы Себастьян пережил нечто подобное еще раз.

— Думаю, информация разойдется широко и кто поумнее, сделают выводы, — Себастьян потерся щекой о плечо Баки. — Мы едем сегодня смотреть бункер?

— Да, едем. Я предупредил Гарри, они нас ждут. Андреа даже ужин приготовит, как мне пообещали, — Барнс погладил Себастьяна по голове, а потом повернулся и поцеловал его. — Поехали?

— Поехали. Кто за рулем?

— Хочешь — рули, что я, изверг, что ли, не давать тебе машину водить? — рассмеялся Барнс, крутя на пальце ключи.

После того, как Себастьян прошел курс экстремального вождения, Барнс все равно боялся пускать его за руль, но понимал, что такого, как на той осенней дороге, больше может не случиться никогда. А въехать могли и в него тоже. Поэтому не пускать Себастьяна за руль было бы глупо.

— Ты достаточно изверг, чтобы не пускать меня ездить в метро, — возразил Себастьян, одеваясь попроще.

— Даже я в метро не езжу, чего тебе там делать? — поинтересовался Барнс, выдавая Себастьяну ключи. Раз спросил, значит хочет рулить сам. — Очень травмоопасное место. А еще могут под поезд столкнуть. Я смотрю новости, между прочим.

Не то, чтобы Барнс действительно боялся, что с Себастьяном может что-то случиться, он уже понял, что его муж не притягивает неприятности, да и вообще этот мир более мирный, что ли. Барнс волновался из-за фанатов, которые иной раз краев не видели.

— А что, ты хочешь на метро покататься? Только со мной, буду от тебя отгонять всех и вся, — пообещал Барнс.

— Слушай, я на метро ездил все время, что жил в Нью-Йорке, — ответил Себастьян. — На такси разориться можно. И вообще, я люблю метро, и меня там почти не узнают.

— Мне сейчас надо махнуть рукой, сказать “хуй с ним” и разрешить тебе ездить на метро? — спросил Барнс, обнимая Себастьяна и целуя в уголок губ. — Принцесса, хочешь — езди на метро. Я же не запрещаю тебе. И истерику устраивать не буду. Честно-честно.

— Просто будешь тихо психовать, — согласился Себастьян.

— Я буду волноваться, да, — честно сказал Барнс, потому метро ему не нравилось, там инстинкты вновь поднимали голову, а уровень опасности ощущался выше, чем в городе. — Но это не значит, что ты не можешь делать то, что тебе нравится.

— Учту, — кивнул Себастьян и перехватил у Баки ключи. — Поехали.

К Гарри они приехали больше чем через два часа: Барнс настоял на том, чтобы заехать в магазин купить еды, потому что звать его в гости и обещать ужин — остаться без еды на неделю.

Гарри уже привычно сидел на ограде и ждал. Он закрыл ворота, когда Себастьян проехал, и залез назад.