Терпеливому и бессменному моему редактору, помирившему меня с Русским языком, посвящается

   Коллаж обложки выполнен дизайнером Афанасьевой А.И.

Все герои и сюжет романа есть плод авторской фантазии. Совпадения с реальными людьми или событиями в мире не более чем случайность.

   Огромный континент Балария, расположенный на востоке, всегда был привлекателен для переселенцев. Юг, где палящий зной сжигал поля, превращая их в песок, лишая людей плодородной земли, превращая в бесправных эмигрантов, которым никто не рад. На севере – гигантские ледники, медленно, но непреклонно захватывали и так небольшие клочки суши, вынуждая суровых викингов искать себе новый дом. В горах запада всегда гнездились драконы.

   Первое, чему драконы учили молодёжь – это охота на человека. Обладавшие разумом драконы, были очень мстительны. За убитого родича они вырезали целую деревню. Всех манила Балария. Огромная, плодородная, практически незаселённая. За минувшие тысячи лет на территории Баларии образовались три королевства, поделившие территорию от пустынь юга до рассекавшей континент надвое полноводной Неи. Дальше начиналась Прайдела. Мир, предавшийся злу. Начиналась Прайдела, как город мастеров, привнесших свои традиции, навыки и культуру, слившиеся в итоге в единый конгломерат.

   Почитавшие Единого, они построили в центре города огромный величественный храм, освящённый пророком Иеремией. Но, со временем, первосвященники стали толковать священные трактаты на свой лад. И державшиеся в тайне священные рощи с языческими идолами, переросли в священные костры на центральной площади города. И как завершающий штрих во славу зла, был построен Коллизей, где люди убивали людей ради удовольствия других людей. Лозунг «Прайдела для избранных», «Убей эмигранта», стал их девизом. Подобное тянется к подобному. Так, зло, поселившееся в городе, привлекло зло за его стены. Даже хорошо вооружённые отряды наёмников предпочитали ночевать в городе. В окрестностях города творилась чертовщина. В деревне Пупки разом пропали все жители и вся скотина. Головы коров и свиней нашли в овраге за околицей села. Люди вернулись через неделю, но уже в виде нежити.

   На континенте существовало две церкви: Леаты и Приамы. На деле они ничем не отличались друг от друга. Проповедуя во славу Единого, тем не менее, вели меж собой непримиримые войны. История, которую я хочу вам рассказать, началась на почве религиозной розни. В городе всем заправляли Леаты. Приамы были в меньшинстве. Первосвященник Леатов собрал паству на внеочередную проповедь.

– Дети мои, – начал он свою речь, – в город прибыла большая партия Приамов переселенцев. Нам нужно что-то решать.

– В ножи Приамов.

– Это светлая мысль, и я рад, что у меня такая честолюбивая паства. Но с сожалением, говорю вам, среди них много викингов с северных островов, у них тяжелая рука и острые мечи. Иногда спор проще решить, не обнажая меча. Я даже скажу больше, мы им поможем. Первосвященник поднял руку, пресекая ропот, раздавшийся в зале. Я распорядился выдать им телеги с запряженными в них волами. Немного провианта, шатры на первое время, чтобы укрыться от дождя. Мы, также, очистим город от расплодившейся преступности в районе трущоб и на окраинах города.

   Рано утром, в час волка, когда ещё не взошло солнце, перекрывая выходящие из района трущоб улицы, встали пароконные, крытые фургоны. Под барабанную дробь, из фургонов начали выпрыгивать на дорогу кирасиры городской стражи и арбалетчики отдельной наемной роты.

   Выстроившись в боевой порядок, начали тотальную зачистку района.

   Кирасиры бревном вышибали дверь, и, войдя в дом, рубили всех, кто не лег на пол добровольно. Наёмные арбалетчики страховали кирасиров. В притонах, обкуренные посетители, зачастую оказывали яростное сопротивление. Как только дом зачищался, сдавшихся, изрядно помятых пленных выгоняли пинками на улицу, где их уже ждали подручные из сыскного приказа, тащившие их к кузнецу, заковывавшему задержанных в кандалы. Затем выносили трупы, складывая их в закрытые фургоны, чтобы не смущать добропорядочных граждан видом крови.

   Вор, с погонялом Скокарь, в городской гильдии воров занимал не последнее место. Судьба, доселе благосклонно к нему относившаяся, вдруг от него отвернулась. Всё началось с залётных шулеров гастролёров, облегчивших карманы Скокаря на сотню золотых, всю его долю с последнего дела. Потом ему, пьяному, выбили золотую фиксу вместе с зубом.

   Городские власти на словах боролись с преступностью. На деле же всё ограничивалось редкими обысками и проверками притонов и публичных домов. Получив взятку, обыск заканчивали, даже не начав. То, что происходило на улице, совсем не походило на обычные обыски. Скокарь даже сам не верил в то, что он похож на добропорядочного жителя города. Здраво решив не дожидаться визита стражи, открыл дверь, и, подняв руки, вышел на улицу. Арбалетчики тут же взяли его на прицел. Он, не делая резких движений, сцепил руки за головой и встал на колени. Его передали подручным из сыскного. А те уже передали в руки кузнеца. К обеду зачистка подошла к концу. Закованных в кандалы воров стражники погнали на центральную площадь города. Там уже стояла толпа согнанных с окраин преступников. Первосвященник поднялся по приставной лестнице на подиум, где проводились показательные казни. Толпа замерла, ожидая, что скажет первый человек города, негласный его правитель.

– Граждане свободного города Прайдела, сегодня я хочу благословить, следуя заветам Единого. Благословляйте врагов ваших, группу Приамов, решивших основать новый город на континенте Балария на землях Прайделы. Но я не только благословляю, но и предлагаю посильную помощь в столь рискованном и благородном деле. Здесь, на площади, собраны преступники всех мастей. Граждане преступники, вас сегодня вечером казнят жутким способом, либо выпустят на арену один на один против львов, либо сожгут на костре. Остальным, на выбор, отрубят головы или повесят. Вместо казни, я предлагаю присоединиться к Приамам. Присоединившиеся будут помилованы. Желающие присоединиться два шага вперёд.

   Воры дружно сделали два шага.

– Отлично. Завтра рано утром Приамы покидают город. Вы присоединяетесь к ним. Но даже не думайте вернуться обратно в город. Каждому на шее выжгут тавро. Пойманный в городе с клеймом очень пожалеет, что вообще родился на этот свет.

   Приамы, представители городской диаспоры и пришедшая группа эмигрантов собрались в доме первосвященника, чтобы скоординировать дальнейшие действия и как быть, когда в отряде будут матёрые воры. С одной стороны, люди на вес золота. С другой, как они себя поведут, когда город скроется за горизонтом? Вошедший слуга обратился к первосвященнику:

– Отец наш, там тебя спрашивают.

– Кто спрашивает?

– Они не представились, но они очень похожи на воров.

   Викинги схватились за мечи. Первосвященник, подняв руку, остановил их.

– Надо их выслушать. Зря бы они не пришли.

   Один из воров остался у входа. От вошедшего в зал веяло злой силой. Без перехода он начал свою речь:

– Как вы собираетесь выжить? У вас нет запасов продовольствия. Нет специалистов. Вы не знаете, куда идти. Вы идёте на корм местной нечисти. У вас два варианта. Идти в никуда и сгинуть там, заодно положив моих людей, что я крайне не одобряю. Второй вариант, вы вытряхиваете всё золото, что у вас есть. Я принёс воровскую казну. Она пригодится, всё лучше, чем будет лежать в земле. У меня есть план. Завтра с утра мы идём на рынок рабов и скупаем по дешёвке, пока не опомнились работорговцы специалистов любых профессий. Молодых девок. Молодых, здоровых мужиков. Но сперва специалистов. Я куплю инструмент, телеги, волов. И, сколько удастся, семян для посадки. Кузницу надо и кузнеца. Знаю я одного, но тут как повезёт. Золота не жалейте. Там, куда мы придём, оно не в цене. Так вот, второй вариант: ты, – он указал пальцем на первосвященника, – решаешь все вопросы, что касаются службе Единому, во всем остальном решающее слово остается за мной. Помощников себе я выберу сам. Там куда мы идем суровый мир, и жизнь многих зависит от действия одного, ошибки смываются только кровью. Я один буду решать, что нам делать, в каком направлении двигаться и прочее. За невыполнение моих приказов наказание одно – смерть! Я не представился, меня зовут Ворон.