На самом деле мне пришлось задушить смех, подняв взгляд вверх, чтобы посмотреть, как Мэтт приближается. Однако через несколько мгновений увидела, что дракон, за которым я наблюдала, не был Мэттом. Его шкура была темно-серой. Этот дракон был темно-металлическим полуночно-синим. Я могла видеть это довольно ясно теперь, когда он быстро спустился.

Начав паниковать, я поняла, что никогда не смогу вспомнить ни одного дракона Мэтта с металлической синей шкурой. Дракон, который спускался на луг, вероятно, был привлечен моими «крикунами», был из «Порожденных кровью».

***

Я чувствовала, что умру раньше, чем думала. Я подумала, что это чувство заставило бы меня бежать с луга, крича, потому что в конце концов, я была просто человеком. Я знала, что у меня нет реальных шансов в физическом бою против многотонного дракона.

Тем не мене, я поняла, что у меня стальные нервы. Либо это, либо мои инстинкты выживания просто работали на автопилоте, помогая мне делать то, что мне нужно, чтобы, по крайней мере, иметь шанс, хотя бы маленький, остаться в живых. Я знала, что лучше не думать, а бежать до деревьев и нужно успеть вовремя, не будучи сначала атакованной спускающимся драконом.

Не теряя ни секунды, я вытащила два длинных фейерверка из одного из карманов, просто молясь, чтобы они были «искрами и бумом», а не «криком». Просто не было времени проверить. Затем, заставив себя отвести взгляд от приближающегося порожденного, я быстро зажгла фитили зажигалкой, которую взяла с собой.

Убедившись, что фитили действительно горят, я подняла свой взгляд вверх, видя, что металлический синий дракон был в тридцати или сорока футах от меня. Краем левого глаза, я увидела другого дракона, приближающегося с запада. Но я не могла отвлечься от приближающегося «порожденного», чтобы увидеть и определить, этот новый дракон — друг или враг.

Когда дракон из «Порожденных кровью» приземлился не более чем в десяти футах передо мной, в течение трех секунд после того, как я зажгла фейерверк, я посмотрела на него всего лишь на долю секунды. Он был большим, массивным на самом деле, может быть, даже такого же размера, как Мэтт, что о многом говорило. Тонкая струя дыма вырвалась из его открытого рта, как будто он уже был вовлечен в какую-то стычку и уже дышал огнем. Это все, на что у меня было время обратить на него внимание.

Зная, что вполне могу «побороться за свою жизнь», я бросила фейерверк в его открытый рот, молясь, чтобы фитили горели. У меня также была еще одна мысль всего за наносекунду, и это было довольно абсурдно, учитывая, что я столкнулась с возможной смертью. По какой-то причине мой мозг счел нужным заставить меня очень кратко пожалеть, что я занялась софтболом вместо гимнастики. Как будто настоящее — подходящее время для сожалений.

Оказалось, что у меня был довольно хороший бросок и меткость несмотря на то, что я никогда не играла в софтбол. Обе палочки фейерверка попали в рот порожденного, прямо перед тем, как он захлопнул ее, похоже, понял слишком поздно, что происходит.

Мгновение спустя он дернулся вправо, а затем влево, издавая какой-то задушенный рев боли. Почти уверенная, что фейерверк только что взорвался, я рискнула и побежала на восток, к деревьям. У меня не было сомнений, что несколько очень маленьких взрывов, происходящих в горле или рту существа, привыкшего дышать огнем, не будут иметь большого эффекта надолго.

Когда услышала еще больше боли, на этот раз еще громче, то перестала бежать и повернулась, уверенная, что я уже достаточно далеко, чтобы быстро взглянуть на то, что происходит. И то, что происходило, было то, что Мэтт приземлился на поляне и теперь дышал огнем на корчащегося порожденного. Мэтт был тем спускающимся драконом, которого я просто не могла внимательно рассмотреть.

Казалось, заметив меня, он остановил свое огненное дыхание, чтобы перевернуть свой длинный, угольно-серый хвост на восток, и я поняла, что он пытался мне сигнализировать. Он пытался сказать мне продолжать убегать с луга и укрыться за деревьями, что я, не теряя времени, сделала, так как находилась на небольшом расстоянии от них. Испытывая некоторое запоздалое чувство паники и прилив адреналина, мои ноги стали слишком резиновыми, чтобы нести меня дальше.

Подтянувшись, чтобы сесть на ствол упавшего дерева, я начала слышать звуки многих других драконов в битве, в основном рев и громкий свист драконов, дышащих огнем. С вечнозелеными растениями и соснами, и всеми плотно упакованными стволами, скрывающими мое видение, я не могла видеть ничего, что происходило над лугом или на земле, но через крошечные промежутки в зелени надо мной, видела темные формы, движущиеся по воздуху, с востока на запад, как будто большинство из них были драконами Мэтта.

Облегчение, что его люди оказались быстрее, чем большинство «Порожденных кровью» и зная, что его люди будут там, чтобы помочь ему, я, наконец, встала и побежала обратно вверх по тропе в Гринвуд.

***

Я сидела дома, с тревогой ожидая, по крайней мере, три часа, когда, наконец, получила сообщение от системы экстренного оповещения Гринвуда о том, что битва «решена».

«Несмотря на то, что некоторые бойцы получили ранения, ни один из драконов Гринвуда не был убит, и все они должны полностью восстановиться. Теперь все жители могут покинуть свои дома, поскольку оповещение о чрезвычайной ситуации было снято».

Переполненная благодарностью за то, что ни один из драконов Мэтта не был убит, и что те, кто был ранен, должны были полностью восстановиться, я начала плакать, зарывая лицо руками.

Я все еще плакала, когда Мэтт вернулся домой, выглядя совершенно измученным в своей человеческой форме. Со слезами, стекающими по лицу, я поприветствовала его в фойе и сказала ему в спешке, что я была, вероятно, ответственна за сине-металлического порожденного летящего на луг, кратко объясняя, что я случайно сделала в пьяном виде.

Я сказала Мэтту, что прекрасно знаю, что меня могли убить за то, что сделала, чтобы спасти его от массовой атаки. Затем я остановилась, изучая его лицо, и сказала, что мне очень жаль.

— Пожалуйста, скажи, что ты прощаешь меня, Мэтт. Пожалуйста. Я умоляю тебя. Пожалуйста, прости меня за все это… за то, что не поверила тебе раньше, за выпивку и случайное послание, посланное порожденным… за все это. Я знаю, что могла бы тебя убить, и что я никоим образом не заслуживаю твоего прощения, но молю, чтобы ты дал его мне, в любом случае, потому что не думаю, что смогу жить без твоей любви.

Это было правдой.

Обхватив мое лицо своим большими, сильными руками, Мэтт посмотрел мне в глаза на мгновение, прежде чем ответить.

— То, что ты сделала, было, случайностью, и я прощаю тебя. Но, в ответ, пожалуйста, скажи, что ты прощаешь меня за убийство Сэта. Пожалуйста, скажи, что ты хотя бы попытаешься… потому что я не думаю, что смогу жить без твоей любви.

В приподнятом настроении я кивнула, и по моему лицу потекли свежие слезы.

— Я прощаю тебя. Правда. Я знаю, что у тебя не было выбора, кроме как убить Сэта, чтобы защитить всех остальных в Гринвуде. Сначала я так разозлилась, что не смогла сразу переварить все факты, хотя, думаю, в глубине души всегда знала, что ты убил Сэта не ради собственной выгоды. Я все равно хотела тебя винить, потому что хотела, чтобы кто-то был обвинен за то, что я потеряла шанс иметь отца типа мистера Декера. Человеком, которого я действительно должна винить, был Сэт. Это он разрушил мой шанс своими плохими поступками.

Я замолчала на мгновение или два, а затем снова начала извиняться перед Мэттом, но он заставил меня замолчать коротким нежным поцелуем в губы.

— Больше никаких извинений. Мы оба простили друг друга, и сегодня никто из нас не пострадал, и теперь все кончено. Пришло время для нас начать сначала. Пришло время для нашего первого Рождества вместе. Это тоже будет Снежная вечеринка. Посмотри на улицу.