Термином «чайлдфри» можно обозначить идеологию, в основе которой лежит единственный осознанный выбор – отказ от деторождения.

Основная задача, которую мы ставили перед собой, – рассмотреть это явление через призму психоанализа, подробно останавливаясь на работах выдающихся психоаналитиков прошлого и настоящего. А также на информации в соцсетях, СМИ и интернет-ресурсах, где в той или иной степени затрагивается проблематика добровольного отказа от родительства.

Приоритетом было понять, какие причины влияют на выбор следовать по пути бездетности.

Рассматривая понятие «чайлдфри», мы в приоритет поставили отсутствие оценочной позиции относительно этого явления. Изучая работы и опыт известных психологов, мы анализировали информацию, не отдавая предпочтения сторонникам «чайлдфри» или несогласным, категорически не принимающим этого явления, стараясь описывать сам феномен, а не отношение к нему.

В течение последних 20 лет непрерывно растет количество людей, которые отказываются от рождения детей по принципиальным соображениям. В первую очередь осознанный отказ от деторождения демонстрируют женщины, но также увеличивается и количество мужчин, решивших отказаться от роли отца. Это явление получило название «чайлдфри» («свободные от детей»). Оно только недавно вошло в научный дискурс. Термином «чайлдфри» принято называть людей, выбравших для себя осознанную и добровольную бездетность при биологической возможности иметь детей.

Российское общество ощутимо детоцентрично, и считает людей, не выбирающих детей смыслом жизни – неполноценными. Многие сторонники идеологии «чайлдфри» подвергаются не только жесточайшему давлению окружения, цель которого – привести инакомыслящего к общепринятой норме, но и самокритике, пытаясь самостоятельно «вписаться в стандарты». Это значимое эмоциональное и психологическое давление мешает человеку принять себя, особенности своего мировосприятия и жить в мире согласно с собственным выбором. Такое общественное давление может привести человека, не готового противостоять ему, к тяжелым психологическим расстройствам, к выбору ошибочной для себя жизненной стратегии.

Также существует и демографическая проблема. Сегодня уровень рождаемости в России недостаточен для воспроизводства населения, и тому есть как объективные, так и субъективные причины. По данным за 2015 год, суммарный коэффициент рождаемости составляет 1,760[1], а необходимый для воспроизводства населения коэффициент – 2,11–2,15. Как отмечается в ряде исследований, население страны растет в значительной степени благодаря притоку мигрантов и их семей. Эта тенденция наблюдается в большинстве развитых стран – США и в странах Западной Европы.

Многие пары, отказавшиеся от рождения детей, руководствуются не столько собственными желаниями, сколько отсутствием материальной возможности иметь детей. Это еще одна проблема детоцентристского общества – ребенку нужно только самое лучшее. И молодая пара испытывает страх, представляя, что может себе позволить только что-то одно – или нынешний уровень жизни, или ребенка. И если прошлые поколения родителей оставляли детей в яслях, то сегодня мама уже не может позволить себе работу – в детские сады огромные очереди, нужны развивающие кружки и занятия, органическое питание и японские подгузники. Да, без этого можно прожить, но какая мать скажет, что ее малыш этого не достоин?

Авторы статьи «Современное состояние исследований в области регуляции репродуктивного поведения супругов» утверждают, что в настоящее время мотивация к рождению ребенка снижается, зачастую за исключением первенца, которого все еще собирается иметь практически каждая семья.[2]

Важно отметить, что идеология «чайлдфри» появилась именно в наше время по одной причине – в прошлом практически не было других вариантов, кроме традиционной семьи с детьми. Но и тогда были сознательно бездетные, просто их бездетность означала отказ от семьи и половое воздержание.

Если в XIX веке Александр Иванович Герцен писал: «Семья начинается с детей», обоснованно взирая на свое патриархальное окружение, то в XXI веке приоритеты семьи кардинально переменились.

Развитие технологий, медицины, переход от традиционного уклада к индустриальному обществу и изменение демографической ситуации привели к переменам в семейной жизни: потребность в большой многопоколенной патриархальной семье отпала. На смену ей пришла нуклеарная (партнерская) семья, где на первый план выходят отношения между родителями, а не между поколениями[3].

Процессы эмансипации и феминизации также оказали влияние на семейные ценности и на деторождение. Женщины, получив возможности для образования и реализации в профессиональной карьере, материальной независимости от мужчин (мужей), стали откладывать замужество и деторождение на более поздний срок. Все это в итоге привело к особенностям, связанным с процессом деторождения в современном мире: во-первых, наблюдается все более поздний возраст женщины, вступающей в брак; во-вторых, откладывание рождения ребенка «до последнего» повысило процент рождения детей без отцов.

Важность рождения ребенка в прошлом была продиктована в первую очередь экономической необходимостью – дети рано начинали работать, помогать родителям по дому или в профессии. Сейчас такой фактор отсутствует, да и к тому же на первый уровень выходят другие приоритеты супружеской пары – достижения во внешнем мире, реализация себя как личности, в том числе стремление сделать карьеру, получение образования, путешествия, социальный и финансовый рост.

Европейские исследователи в конце прошлого века разработали теорию второго демографического перехода.[4]

Он характеризуется следующими основными чертами:

1) переход от «золотого века» брака к его закату, то есть широкое распространение юридически не оформленных форм совместной жизни и альтернативных форм семьи;

2) переход от детоцентристской модели семьи к индивидуалистически ориентированной «зрелой» паре партнеров с одним ребенком;

3) переход от превентивной контрацепции, предназначенной для предотвращения рождений ранних детей, к сознательному планированию рождения каждого ребенка;

4) переход от унифицированной модели к плюралистическим моделям семьи.

Таким образом, семья претерпела качественные изменения, и брак перестал быть целью для значительной части женщин и мужчин. Исходя из этой посылки, наблюдается тенденция снижения мотивации рождения детей, что обусловливает рост числа «чайлдфри».

Согласно статистике, в 1990-е годы начался рост случаев отказа матерей от новорожденных детей – за 1988–1994 годы этот показатель вырос в 2,1 раза, а показатели рождаемости снизились в 1,5 раза.[5]

По данным Минздрава РФ, сейчас отмечается снижение количества отказов от детей – в 2014 году было зафиксировано 4675 случаев, что на 20 % больше, чем в 2015 году – 3783 отказов.[6]

Количество абортов также ежегодно снижается – в 1990 году был сделано более 4 млн прерываний беременности, в 2000 году чуть больше 2 млн, а в 2015-м – только 848 тыс.[7]

На фоне позитивных изменений, приведенных выше, скачка рождаемости не произошло, поэтому некоторые специалисты приходят к выводу, что добровольный отказ от рождения детей – главная демографическая проблема. Депутат Госдумы из Санкт-Петербурга Виталий Милонов даже обратился в Минздрав с просьбой о признании «чайлдфри» психическим заболеванием.[8]