– В новогоднюю ночь всегда случается всякое дерьмо. Ничего, завтра будет лучше. Советую лечь в постель, заказать еще один огромный гамбургер и постараться как следует отдохнуть. Встречаемся послезавтра в полицейском участке. Запомните адрес: 19-й участок на 67-й авеню. Допустим, в восемь утра. Завтра в первый день нового года у них там будет полный дурдом – придется разбираться с подвыпившими идиотами, которых повяжут в новогоднюю ночь.

А ведь я даже как-то и не подумала, что надо обратиться в полицию. Полагаю, действительно придется пойти туда и написать заявление.

– Вам вовсе не обязательно идти туда со мной. Я и так причинила вам слишком много беспокойства.

Дрю пожал плечами:

– Им понадобится и мое заявление для отчетности. К тому же я в хороших отношениях с некоторыми из парней в участке. С моей помощью все пройдет гораздо быстрее.

– Хорошо. Спасибо.

Дрю постучал костяшками пальцев по крыше такси и наклонился, чтобы поговорить с водителем:

– Позаботьтесь о ней. У нее была дерьмовая ночь.

Как только такси отъехало, вклиниваясь в поток автомобилей, все неприятности, случившиеся за последний час, обрушились на меня с новой силой. Адреналин в крови просто зашкаливал – я внезапно ощутила, что лечу куда-то в невесомости и у меня захватывает дух, как при свободном падении с высоты.

Мошенники лишили меня всех моих сбережений.

У меня больше нет офиса.

Я уже дала всем своим клиентам новый адрес.

Голова у меня шла кругом.

Куда мне теперь податься?

Где я возьму залоговую сумму, даже если сумею быстро найти какое-нибудь помещение для работы?

Я снова почувствовала, что меня тошнит, и, откинувшись на спинку кожаного сиденья, сделала несколько глубоких вдохов. Как ни странно, первым образом, всплывшим у меня перед глазами, был образ привлекательного темноволосого мужчины, прислонившегося к двери моего офиса. То есть его офиса. И при этом воспоминании – несмотря на головокружение и сильный приступ паники – я вдруг ощутила, что губы мои невольно расплываются в улыбке.

Я нервно крутил часы на руке. Опаздывает на целых двадцать минут. Эмери была, безусловно, весьма сексапильна, к тому же я совсем крошечной, пока не испорченной цинизмом частичкой моего сердца, той самой, где еще теплилось сострадание к ближнему, искренне сочувствовал человеку, так нелепо попавшемуся на удочку мошенников. Но опоздать на целых двадцать минут? Мой обычный гонорар – 675 долларов в час. А это значит, я только что потерял 225 долларов, пока торчал тут перед треклятым полицейским участком. Я бросил последний раз взгляд на улицу, собираясь уже направиться в офис, но мое внимание внезапно привлекло пятно яркого цвета, появившееся из-за угла.

Эмери была в зеленом. Я всегда питал слабость к зеленому цвету. И в самом деле, почему бы его не любить? Это цвет денег, травы, смешных лягушек с выпученными глазами, которых мне так нравилось гонять в детстве. Но в тот день, признаюсь, этот цвет стал моим самым любимым, когда я увидел, как груди Эмери подпрыгивают вверх-вниз под зеленой трикотажной кофточкой, пока она шла по улице. Для такого миниатюрного создания у нее был весьма впечатляющий бюст – в дополнение к аппетитной попке.

– Простите, бога ради, за опоздание. – Пальто ее было распахнуто, а щеки порозовели от быстрой ходьбы. На сей раз она выглядела несколько иначе, чем в злополучный новогодний вечер. Длинные волнистые волосы медного цвета были распущены, и под лучами солнца в них вспыхивали золотые искорки. – Я в метро поехала не в ту сторону.

– А я уже собирался уходить. – Я опустил глаза, чтобы взглянуть на часы, и заметил крошечные капельки пота на ее коже в глубоком вырезе кофты. Кашлянув, я постучал по циферблату, чтобы показать, насколько она опоздала.

– Тридцать пять минут. Это стоит триста пятьдесят долларов.

– Что, простите?

Я пожал плечами, всеми силами стараясь сохранить равнодушное выражение на лице.

– Обычная стоимость моих услуг – шестьсот семьдесят пять долларов в час. По вашей вине я потерял более получаса рабочего времени. Итого это стоит триста пятьдесят долларов.

– Я не могу сейчас заплатить вам. Я же разорена, помните? – Она подняла руки в полном отчаянии. – Мошенники обманом сдали мне ваш роскошный офис. Я не обязана платить вам эту сумму только за то, что проспала.

– Расслабьтесь. Я всего лишь вас подкалываю. – Я помолчал. – Позвольте, вы же сказали, что в метро не в ту сторону поехали?

Она с виноватым видом закусила губу и указала на полицейский участок.

– Давайте войдем туда. Я и так заставила вас ждать.

Я покачал головой.

– Вы мне солгали.

Эмери вздохнула.

– Простите. Я действительно проспала. Снова не могла заснуть прошлой ночью. Все случившееся кажется мне страшным сном.

Я кивнул и, к собственному удивлению, отпустил попавшуюся на крючок рыбку – что, надо заметить, для меня совершенно не характерно.

– Пойдемте. Давайте посмотрим, есть ли у нас шанс прищучить этого проходимца.

Когда мы вошли в полицейский участок, дежурный сержант, в тот момент разговаривавший по телефону, улыбнулся и поднял два пальца в знак приветствия. Закончив втолковывать звонившему, что исчезновение рекламных проспектов супермаркета из почтового ящика – это дело Почтовой инспекции, а вовсе не полиции Нью-Йорка, он протянул мне руку, перегнувшись через стойку.

– Надо же, Дрю Джэггер. Каким ветром тебя занесло в нашу дыру? Решил ради разнообразия познакомиться сегодня с жизнью трущоб?

Я улыбнулся и пожал ему руку.

– Что-то типа того. Как поживаешь, Фрэнк?

– Лучше всех. Могу себе позволить приходить домой ночью, не снимать башмаки в квартире, не опускать крышку унитаза, после того как отлил, и есть с одноразовых тарелок, чтобы не мыть эту чертову посуду. В холостяцкой жизни есть свои преимущества, дружище.

Я повернулся к Эмери:

– Позвольте вам представить – сержант Фрэнк Карузо. Держит мой бизнес на плаву, так как меняет жен как перчатки. Фрэнк, это Эмери Роуз. Ей надо подать заявление. Махони, случайно, сегодня не на дежурстве? Может, он сумеет ей помочь.

– Его не будет несколько недель. Подвернул ногу, когда гнался за грабителем. Но я посмотрю, кто тут у нас сейчас в загоне, и посоветую кого-нибудь стоящего. А что случилось? Семейная ссора? Муж ее достает, что ли?

– Ничего подобного. Эмери не моя клиентка. Просто она арендовала помещение в одном здании со мной пару недель назад.

Фрэнк присвистнул.

– В доме на Парк-авеню? Надо же – хорошенькая и богатая. Надеюсь, вы не замужем, красавица?

– Опять хочешь наступить на те же грабли, старина?

– О чем ты говоришь? До сих пор мне попадались только страшные и нищие. Может, моя проблема как раз в этом?

– Твоя проблема совершенно в другом, я уверен.

Фрэнк от меня отмахнулся.

– Так что все-таки случилось? Какие-то неприятности с арендодателем или что-то еще?

– Она умудрилась снять мой офис за две с половиной тысячи в месяц. Заплатила десять тысяч вперед. Вся проблема в том, что сняла она это помещение не у владельца, а у какого-то проходимца, изображающего агента по недвижимости, в то время, когда меня не было в городе, а в офисе шел ремонт.

– За две с половиной тысячи в месяц? За твое помещение?

– Она из Оклахомы.

Фрэнк с удивлением посмотрел на Эмери.

– А что, у вас в Оклахоме в «Монополию» не играют? Сложно сообразить, что помещение на Парк-авеню в пять раз дороже, чем на какой-нибудь Балтик-стрит?

Я оборвал ерничающего сержанта, прежде чем тот сумел еще больше испортить Эмери настроение. В конце концов, я уже высмеял ее за наивные высказывания в тот вечер, когда она устроила мне такой неожиданный прием в моем же собственном офисе. С нее достаточно. Фрэнк вручил нам какие-то бумаги для заполнения и отвел девушку в отдельный кабинет. По дороге туда я остановился поболтать со старым приятелем, а когда присоединился к Эмери, она уже почти закончила заполнять бланки.