* * *

Что грядут неприятности, стало понятно уже давно. Или не так давно. Смотря с чем сравнивать. Полгода для цивилизации – мгновение, а для деловой жизни строительной компании – целая эпоха. Артем, собственно занимался не только строительством. Свой интерес у него был и в заправочном бизнесе и в производстве цемента. Его даже, кто в шутку, а кто и серьезно, называл олигархом. Но в стране, где еще недавно жигуленок считался роскошью, олигархами вдруг стали именовать тех, состояние которых выходило за рамки трехкомнатной квартиры, дачи и мерсюка. Хотя и бедным его назвать было нельзя. Работал, крутился, неоднократно вступал в пререкания с законом, неоднократно же тот закон надирал и попирал. Но по мелочам. Игнорировать государство по-крупному Артем не столько опасался, сколько искренне не желал. Полагая себя честным в общем-то человеком.

– Куда мы поедем отдыхать?

– Ты поедешь одна.

– Почему?

– У меня дела.

– Что-то случилось?

Инна стояла у окна. Ее почти насквозь прошивали солнечные лучи. В прищур она казалась дымкой цветных пятен, в центре которой затаилась тень.

– Ничего.

Артем продолжал рассматривать жену сквозь ресницы. Цветные пятна немного сместились. Тень внутри стала гуще.

– Звонила Маринка Сургучева. Из ее намеков я толком ничего не поняла. Что-то про неприятности у тебя на работе…

– Твоя Маринка сплетница и интриганка. Она постоянно ищет точку приложения своей нерастраченной энергии, иначе ухнет в депрессию. Еще она ищет жертву. Кто-то в ее окружении обязательно должен быть несчастным, разоряться, болеть, умирать. Маринке легче, когда другим плохо. В такой извращенной форме она пестует свой эгоцентризм. Я, кажется, предупреждал, чтобы ты с ней поменьше общалась.

– Она пригласила меня на спектакль. Они идут с Костиком.

– Значит я прав. Зачем иначе тащить тебя в детский театр.

– Может быть ей одиноко? Ты ведь не знаешь. Ты вообще занимаешься только собой и своими делами. Откуда тебе знать моих подруг?

– И давно Маринка стала твоей подругой?

– Мы регулярно встречаемся.

– Ты мне не говорила.

– А тебя это интересует?

На данный момент Артема интересовал вопрос с цементным заводом. Кто-то целенаправленно давил на их бизнес со стороны. Как ни старались Артем и его аналитик выяснить истоки давления, так ничего и не нащупали. А прессинг становился с каждой неделей все сильнее. Надежный банк вдруг отказал в ссуде. Не то чтобы Артему было негде взять денег, но лишний раз напрягаться, не хотелось. Дело наконец-то обрело некоторую стабильность. И завод и строительная фирма работали без сбоев. С АЗС капало помаленьку. Чтобы не менять направление денежных ручейков, Артему и нужна была эта ссуда.

Цементному заводу требовалась небольшая реконструкция. С этим можно было бы не торопиться, но в дело внезапно вмешались городские власти. Какие-то непонятки возникли с землей. Артем уже давно все узаконил. Документы в порядке. Скорее всего, дяди в муниципалитете решили немного попастись на его счет. Чем гонять по арбитражным судам, проще было откупиться. Артем через своих людей начал искать пути подхода к главному фигуранту. И попал в вакуум. С ним не стали разговаривать, а это значит, предстоял утомительный бег по большому кругу. Картину дополнил только вчера случившийся рейд пожарников, водоканальцев и сэсовцев. Они явились все вместе, прошерстили территорию завода с примыкающими закоулками и вынесли несовместимый с жизнью вердикт. Артему предписывалось, закрыть производство. Иначе, следующими визитерами могли стать омоновцы.

Это уже не походило на рядовой административный наезд. Скорее – на спланированную акцию конкурентов. Но откуда дул ветер так и оставалось непонятным. Ехать в такой ситуации на отдых было бы опрометчиво. А вот отправить жену – самое время. Нечего ей путаться под ногами.

Инна появилась в его жизни десять лет назад. Тогда как раз все женились на моделях. Он и повелся. В то время еще хотелось соответствовать. Малиновый пиджак и слегка помятый не новый мерс являлись не средствами, а атрибутами.

Жалеть в общем особенно не пришлось. На пятнадцать лет моложе. Детей заводит не собиралась, в его дела не лезла и была по большому счету не обременительна. Шубы и украшения в расчет не принимались. В понимании Артема женщина без мелких запросов просто не имела права на существование. С Инной было удобно являться на официозные мероприятия. Она не отличалась большим умом, зато прекрасно вписывалась в общество других жен. Артем даже иногда ловил себя на мысли, что скучает, когда ее долго нет рядом. Пару раз случалась необходимость удалить всех близких из страны. Артем сравнительно легко пережил оба наката. Инна тогда даже, кажется, не догадалась, почему месяц отдыха в Испании растянулся на полгода. Родителей он перевез в Чехию. Они сначала брюзжали и жалились на отсутствие общения, потом сошлись с тамошними русскими и жили теперь в полном удовольствии. Их жизнь Артем автономизировал и обеспечил. Что бы ни случилось, за родителей волноваться не приходилось.

В постели с ней было тоже неплохо. Во всяком случае – не хуже чем с другими. Эти другие периодически появлялись и исчезали, как только начинали заявлять претензии на его личность и наличность.

– Выбирай, куда поедешь. Я все оплачу.

– Но я хочу, чтобы мы поехали вместе, – цветное пятно надвинулось. Пришлось открывать глаза.

Из волны розового с голубым шелка выступали идеальные плечи и высокая гладкая шея. Маленькая головка откинулась под тяжестью заколотых на затылке волос. Инна без сомнения была красива. И она его необъяснимо раздражала.

– С чего вдруг такое желание?

Артем старался говорить спокойно, но негатив все же прорвался.

– Мне надоело быть только красивой куклой, – вскрикнула жена. – Это ты можешь понять? Я не живу, я только существую. Мне даже не позволено знать, что такого важного происходит в твоей жизни. Ты меня в нее не пускаешь.

– А в чьей жизни, скажи, пожалуйста, ты присутствуешь? Иван Иваныча с третьего этажа?

– Какого Иван Иваныча?

– Это я – так, к примеру. Послушай, мне твои песни кажутся до ужаса странными. Инна, что происходит?

– Мне одиноко. Я кажусь себе лишней. Тебе нет до меня никакого дела.

– Я буду занят в ближайшее время. Но тебя это не касается и касаться не может. Поезжай отдыхать. Тебе никто не говорил, что депрессия это болезнь богатых баб? Вот и подлечись.

– Я не поеду!

Инна развернулась и пошла, почти побежала к двери. Каскад розово-голубого шелка заколыхался ровными волнами в такт шагам. Это оказалось так красиво, что Артем позвал:

– Стой! Иди сюда.

Инна постояла немного и покорно вернулась к его креслу.

– Теперь иди.

– Что?!

– Все! Иди.

– Ублюдок!

* * *

В дверь стучали. Даша уже поняла это. Проснулась и сразу поняла. Но остатки сна еще витали. Она подняла руку. Только что приснилось, что ей в палец вцепилась золотая рыбка. Вернее не рыбка или не совсем рыбка. Это была собачка. Но с плавниками. Даша во сне попыталась ее стряхнуть, однако, у кистеперой собачки оказалась крепкая хватка.

Стук повторился. Домогаться ее в такую рань мог только вчерашний погорелец. Сделала доброе дело на свою голову! Если он спросит, как пройти в библиотеку, Даша его убьет. Лезть из-под оделяла не хотелось до слез. Она поставила ноги на пол, потом опять втянула их в тепло. Сегодня воскресенье, это она отлично помнила. Будить ее в такой день ни свет ни заря было равносильно надругательству.

– Кто-то пришел, – донеслось из-за двери. – Ломится в ворота.

Спальня выходила окнами на море. Двор отсюда не просматривался и не прослушивался. Знакомые перед визитом обычно звонили. Значит, пришел кто-то посторонний. Не хватало, чтобы в ее доме застали чужого, хуже того – подозрительного человека.