В 2009 году, во время Новогодних награждений, Пратчетт был посвящен в рыцари. В 1998 году он получил Орден Британской Империи за заслуги в области литературы, и многие согласятся, что награда была им полностью заслужена.

Литературная карьера Пратчетта началась задолго до «Цвета волшебства», первого романа о Плоском мире, вышедшего в 1983 году. Его первый роман, «Люди ковра», увидел свет в 1971 году. Первое издание сейчас стало предметом вожделения любого коллекционера. Что мы можем узнать об авторе из этих ранних работ? Как из них появились романы о Плоском мире?

Это касается скорее жизни сэра Терри Пратчетта, чем Плоского мира, и об этом вы узнаете из этой книги. И наоборот, Плоский мир настолько всеобъемлющ, книг и сопутствующих материалов так много, что в конце книги я привел подробную библиографию для безнадежных фанатов (приложение С)[4]. Там не только перечислены книги, которые необходимо приобрести, но и продемонстрированы объем работы, проделанной Пратчеттом, и количество энергии, которую его издатели, агент и разные художники вложили в создание коллекционных изданий. Это видно и из приложения А, где указаны экранизации (в основном телевизионные мини-сериалы) книг Пратчетта. Все они достойны упоминаний и для многих фанатов служат чудесными дополнениями к книгам.

Терри Пратчетт – один из самых уважаемых авторов фэнтези, родившихся в Британии. Он стоит в одном ряду с Толкином и К. С. Льюисом, а большей похвалы и желать нельзя.

Однажды Колин Смайт, агент Терри Пратчетта, зашел в известный книжный и спросил, где может найти последнюю книгу своего автора. Хотя эта книга четыре недели возглавляла списки бестселлеров, в соответствующем отделе магазина ее не обнаружилось. Смайту сказали, что она, наверное, стоит в разделе фантастики и фэнтези, как будто намекая, что таким книгам среди бестселлеров делать нечего, хотя эту конкретную книгу несколько недель покупали чаще всех остальных.

Дело не только в несправедливости и ограниченности такого подхода. Мне кажется нелепым объединять два таких разных жанра. Хотя и для научной фантастики, и для фэнтези необходима определенная доля вымысла, они развиваются по совсем разным путям. Научная фантастика как будто продолжает линию развития современной ей науки, а фэнтези в этом не нуждается – зато нуждается в традиционных гномах, рыцарях, магах и драконах. Величайших визионеров, работающих в этих жанрах, разделяют миллионы миль – например, Г. Уэллса и Дж. Р. Р. Толкина или Айзека Азимова и К. С. Льюиса. Когда-то давно люди верили, что на Марсе есть жизнь, и так появилась «Война миров», но на самом деле шедевр Уэллса повествует больше об уязвимости и научной наивности человечества, чем о жителях другой планеты. Именно поэтому книга до сих пор актуальна. И наоборот, в платяном шкафу нет никакой Нарнии с фавнами, говорящими львами и ледяными королевами (ну, не было, когда я проверял последний раз), так что «Хроники Нарнии» – это чистая фэнтези.

Можно возразить, что сюжет «Властелина колец» имеет много параллелей в реальной истории, напоминает о настоящих великих войнах и воителях, что в этой книге создан настоящий язык и что это легенда из тех, что передаются из уст в уста. Но хоббиты науке неизвестны, как и эльфы, и ходячие и говорящие деревья. «Властелин колец» – фэнтези. Я восхищаюсь Братством, я соглашусь, что честь и верность, описанные в величайшем романе Толкина, лежат в основе любой крепкой дружбы в нашем мире, но драконов все равно не существует. С другой стороны, «Основание» Азимова повествует о реальных политических конфликтах в научно-фантастическом мире. Это настолько же умозрительно, насколько уэллсовский «Облик грядущего», но, в отличие от романа Уэллса, экранизации не поддается. Азимов, как и Роберт Хайнлайн, выносит политику во внешний космос и обнаруживает там еще более запутанные интриги, чем на Земле. Кто-то скажет, что Пратчетт точно так же вплетает политику в фэнтези, но разница в том, что события, описанные в научной фантастике, предположительно могут произойти, а события, описанные в фэнтези, – нет. Поэтому фэнтези может быть в лучшем случае сатирой.

Между фэнтези и научной фантастикой существует ощутимая разница, и эта идея красной нитью проходит через всю книгу. Да, между двумя жанрами можно провести параллели, но их аудитория не обязательно совпадает. Телесериал «Доктор Кто» – это не фэнтези, а научная фантастика, и всегда такой была. И наоборот, книгу вроде «Бесконечной истории» нельзя назвать научной фантастикой, потому что происходящее в ней невозможно в реальном мире. Значит, это фэнтези.

Иногда мысли автора могут показаться «фантастичными», даже если он работает в жанре научной фантастики, но чаще всего это оказывается просто способностями автора к предвидению. Классический пример – это «Остров доктора Моро», в котором Герберт Уэллс предсказал появление генетической инженерии за много десятилетий до того, как о ней задумались на самом деле. Еще был Жюль Верн с его невероятными «Двадцатью тысячами лье под водой» – он предсказал появление подводного корабля, то есть атомной субмарины.

Важно понимать, что жанра существует два, и аудитории тоже две – они пересекаются примерно так же, как аудитории детективов и исторических романов. «А как же хоррор?» – слышится вопрос из зала. Да, он находится по соседству с полками фантастики/фэнтези и относится примерно к тому же департаменту, но, как ни странно, хоррор признается настоящей литературой. Это не такой бедный родственник, как научная фантастика и фэнтези. Я не прав? Тогда подумайте: Клайв Баркер может написать роман в жанре фэнтези или роман ужасов (но не научную фантастику) и оказаться в списке бестселлеров, потому что он известен как автор хоррора. Стивен Кинг возглавляет эти списки со своими «Глазами дракона» или «Темной башней», и никого не волнует, что некоторые романы ужасов теперь называются «чиллерами».

Кто-то может сказать, что научная фантастика и ужасы – это один жанр или, по крайней мере, два очень близких. Честно говоря, в дни моей работы в журнале Book and Magazine Collector об этом спорили очень часто. Можно ли сравнить «Чужого» и «Мечтают ли андроиды об электроовцах»? Как ни странно, да – и то, и другое является научной фантастикой. Если ваш нежный желудок не выносит мыслей о пришельцах, которые убивают невинных людей и размножаются очень неприятным образом, и вы на этом основании ставите штамп «хоррор», значит, вы просто игнорируете ужасы матери нашей – Природы, в которой паучиха «черная вдова» убивает и съедает своего мужа сразу после спаривания (разве Чужой ведет себя не примерно так же?). Научная фантастика – это фантастика, основанная на науке. Где ужасы в «Автостопом по галактике»?

Всегда возможно смешение жанров, люди нарушают границы, но в основном хоррор – это хоррор, научная фантастика – это научная фантастика, а фэнтези – это фэнтези. У них есть свои традиции, отличительные черты и аудитории. С этим придется смириться – особенно продавцам книжных магазинов, которые делают выкладки бестселлеров.

Раньше Пратчетт не попадал на эти полки, но теперь он занял там заслуженное место. Вместе со Стивеном Кингом, Джеймсом Гербертом и другими он попал в список авторов, которые приносят прибыль магазинам и издателям. А многие жанровые авторы все еще остаются в загоне. Почему? Судя по всему, это специфическая проблема Великобритании[6]. Книгу в жанре научной фантастики или фэнтези не принимают всерьез, в отличие от «взрослых» жанров вроде криминальной или исторической прозы. В США дело обстоит по-другому, потому что там у фэнтези и научной фантастики множество фанатов, так что к ней относятся серьезно. Жанр ужасов постепенно изменяется и приближается к жизни, становится более реалистичным – но при этом от него отделился жанр «ужастиков» или «чиллеров».