МИНИСТР ФАДЖ ЛИЧНО АРЕСТОВАЛ ПОДОЗРЕВАЕМОГО!

В минувшую субботу в Школе чародейства и волшебства Хогвартс произошла ужасная трагедия: мисс Дафна Гринграсс, старшая из двух дочерей лорда Брутуса Гринграсса, стала жертвой неизвестного, но крайне опасного заклятия, наложенного неустановленным лицом. Как сообщил нашему корреспонденту доктор О. Хитисхарт, заведующий отделением неопознанного колдовства больницы св. Мунго, состояние мисс Гринграсс в данный момент тяжелое, но не безнадежное, и врачи делают все, чтобы сохранить девочке жизнь. От дальнейших комментариев доктор отказался, сославшись на врачебную тайну.

По непроверенным сведениям, кроме мисс Гринграсс жертвами нападения стали еще два ученика — маглорожденная второкурсница Гермиона Грейджой, а также некий первокурсник-гриффиндорец, чье имя сейчас уточняется.

Вечером того же дня министр магии Корнелиус Фадж лично арестовал лесничего школы Рубеуса Хагрида.

— Мы делаем все возможное для того, чтобы подобные события не повторились, — заявил министр. — Безопасность детей — наш главный приоритет, и мною уже подготовлен проект постановления, позволяющего Министерству проводить следственные мероприятия на территории школы, а также — в исключительных ситуациях, разумеется, — временно ограничивать автономию Хогвартса. Предпринимаются и другие меры, о которых общественность узнает в самое ближайшее время.

На вопрос о том, известны ли следствию мотивы, по которым мистер Хагрид мог совершить это ужасное преступление, министр ответил уклончиво.

— Официально он пока ни в чем не обвиняется, — пояснил он. — Ведется расследование, о результатах которого будет сообщено позже.

Хотя обвинения и не выдвинуты, но из надежных источников «Пророку» стало известно, что в 1943 году Рубеус Хагрид уже находился под следствием в связи с трагической гибелью маглорожденной ученицы. Остается неясным, почему этот опасный тип не только не был заключен тогда в Азкабан, но и остался при школе, где он мог продолжать творить свои злодеяния.

— Этот вопрос следует задать Альбусу Дамблдору, — заявил глава попечительского совета лорд Люциус Малфой. — Именно по его настоянию мистер Хагрид был принят на службу в Хогвартс.

В настоящее время бывший директор Дамблдор отстранен попечителями от исполнения своих обязанностей. Связаться с ним не представляется возможным».

27 апреля 1993 года

Хамфри Эпплби поднялся со стула, оперся кулаками на стол и обвел присутствующих тяжелым взглядом.

— Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить пренеприятное известие: к нам едет Дамблдор.

— Как Дамблдор? Зачем Дамблдор? Вот те на! Вот не было заботы, так подай! Всемогущий Мерлин, еще и с секретным предписанием! — зашумели присутствующие.

— Тихо! — грозно произнес Эпплби. — Для тех, кто забыл, поясняю: Альбус Вульфрик Персиваль Брайан Дамблдор — Верховный чародей Визенгамота, и в силу исполняемой им должности имеет полное право посещать секретариат Визенгамота в любое удобное для себя время. Скажите спасибо, что он оказался достаточно любезен, чтобы заранее предупредить нас о своем визите.

— Но зачем он приезжает? Без него было так хорошо, все работало... — запричитал глава отдела входящей корреспонденции Добкинсон.

— Он же, спаси Мерлин, начнет руководить... — поддержал коллегу глава сектора исходящей корреспонденции Бобкинсон.

— О цели своего визита господин Дамблдор не сообщил, — веско произнес Эпплби. — Но на случай проверки извольте, господа, навести порядок в своих подразделениях. Сделайте так, чтобы все было прилично, поставьте на столах таблички с указанием, кто каков есть и каким делом занимается. И еще, нехорошо, что у нас подчиненные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. И лучше, если б их было меньше: тогда можно было бы поговорить о расширении штата.

Просочившаяся в кабинет юная ведьмочка-секретарша пискнула: «Прибыл!», и присутствующие, повскакав со своих мест, бросились по кабинетам.

К их огромному облегчению, господин Верховный чародей вовсе не думал вмешиваться в работу отлаженной бюрократической машины. Чтобы сделать подчиненным приятное, он степенно прошелся по кабинетам, пожал руки руководителям, благосклонно покивал младшим служащим и заперся в своем кабинете, которым не пользовался с момента вступления в должность.

— А здесь уютно, — Дамблдор подошел к окну, за которым шумели сосны и голубели вдали покрытые снегом горы.

Хамфри удивленно сморгнул — секунду назад окна в этом кабинете не было.

— Ну что ж, я не буду мешать вам работать, — Дамблдор уселся за стол, который уже принял вид директорского стола из Хогвартса. — Вы, должно быть, слышали, что я временно освобожден от обязанностей директора. Но нет худа без добра, у меня накопилось достаточно много дел, которыми я прежде пренебрегал.

— Слушаю вас, — в руках Эпплби сами собой материализовались блокнот и перо.

— Мне нужны дела Морфина Гонта и Сириуса Блэка, — начал перечислять Дамблдор. — По Морфину оба дела, он был арестован дважды. И еще... — он задумался, — да, думаю, так... Мне нужен список всех насильственных или подозрительных смертей, случившихся с 1945 по... да, пожалуй, по 1960 год. Прошу особо отметить в нем случаи, в которых преступник или не был найден, или это был кто-то совсем беззащитный, неспособный оправдать себя в суде. И еще, — это очень важно, Хамфри, — отдельно отметьте те случаи, в которых погибший мог иметь хоть малейшее касательство к древним артефактам. Коллекционеры, наследники старых семей... Вы поняли?

— Привлеку лучших сотрудников, — кивнул секретарь. — Как скоро вам это нужно?

— Дела Гонта и Блэка — как можно скорее. Список... Дня три хватит? Неделю? Отлично. Спасибо, Хамфри.

30 апреля 1993 года

Вот уже десять лет[24] каждый пятничный вечер два школьных товарища встречались друг с другом в уютном кабинете с ореховыми панелями на стенах. Пили виски, курили сигары, болтали о семейных делах и, между делом, решали судьбы магической Британии.

— Итак, нашего великого волшебника обуяла жажда деятельности, — задумчиво протянул Фадж, поигрывая бокалом с маслянистой темно-коричневой жидкостью.

— Выгнать его из школы было плохой идеей, Корнелиус, — Хамфри Эпплби откинулся на спинку глубокого кожаного кресла и с удовольствием затянулся сигарой. — Директор Дамблдор, безвылазно торчащий в Хогвартсе, мне нравился гораздо больше, нежели Верховный чародей Дамблдор, сидящий за соседней дверью.

— Но пока он тебе не мешает? — спросил Фадж.

— Пока нет, — ответил Хамфри. — Пока он зарылся в архивные папки. Пока он не кажет носа из своего кабинета. Пока. Мне не нравится слово «пока».

— Будем надеяться, что и дальше мешать не будет. — Фадж вздохнул. — Но в любом случае, претензии не по адресу. Отстранить Дамблдора было не моей идеей, это все Люциус... Знаешь, мне показалось, что он чем-то до смерти напуган. О, он выглядел как всегда, утонченно и иронично, всячески показывал радость от победы над старым соперником, но я знаю его достаточно давно, Хамфри. Отстранение Дамблдора — это не обычная политическая игра, это был акт отчаяния. Люциус словно ждал, что директор в ту же секунду вытащит труп Зверя Салазара из своей шляпы и объявит, что с Тайной комнатой покончено раз и навсегда. А Дамблдор вместо этого просто взял и ушел.

Мужчины помолчали, думая каждый о своем.

— Так говоришь, его заинтересовали старые уголовные дела? — нарушил молчание Фадж.

— Именно, — ответил Хамфри. — В первую очередь — Гонт и Блэк. Кстати, ты знал, что старый Морфин Гонт до сих пор жив?

— Серьезно? — удивился министр. — Сколько же ему лет? За девяносто уже? А еще говорят, что в Азкабане плохие условия... М-да... Интересно, что Дамблдору от них понадобилось. Может, стоит навестить этих ребят? Летом как раз будет плановая инспекция, отличный повод.

— Вряд ли ты что-то узнаешь, — покачал головой его собеседник. — Дамблдор, при всей его... хм, «оригинальности», как-то ухитряется находить то, что другие в упор не замечают.