– Да, Илзочка, Аргента правду говорит, осерчает матушка, ох осерчает, – в тон ей запричитала Бронзалетта.

– Смотрите, сколько пропусков в каждом предложении. Чтобы все слова проявились, читать заклинание надо только при горящих свечах. Будь моя воля, я бы книгу целиком забрала, а не один листочек. Но, боюсь, матушка хватится, тогда уж точно квакать нам всем какое-то время придется. В жаб превратит, и моргнуть не успеем. Не волнуйтесь, подруженьки, не заметит она. Вон, смотрите, я копию сотворила. Один в один изобразила, от оригинала не отличишь.

– Гляди, и правда, ну и мастерица ты! Да так искусно, что и впрямь от настоящей не отличишь. Когда успела-то? Мы и не заметили, – тут же успокоилась Аргента.

– Зачем тебе заклинание такое понадобилось? От змеиного яда своего мужчину лечить будешь? – не удержалась Зольда.

– Да. Досталось ему.

– Хворый он у тебя после укуса черной ехидны будет, – покачала головой Аргента.

– Главное сейчас, чтобы выжил, а уж на ноги я его поставлю, – Илза решила не рассказывать русалкам о троекратном количестве яда, полученного Чадом.

– Нелегко будет найти тебе все, что тут требуется, – Зольда пробежала перечень составляющих рецепта, – один глаз тигровой акулы чего стоит. Хотя, если ты к нашему отпуску деньков добавишь, мы с девочками могли бы тебе его доставить.

На самом деле позабавиться с рыболовным судном где-нибудь у берегов Флориды или в других местах Северной Америки, где водится нужный экземпляр, для русалок было более чем заманчиво. Серьезно наказанные Хэлгой за свои провинности в прошлом, они только во сне могли осуществлять подобные действия. Но преподнести верх блаженства и несбыточную мечту как одолжение являлось непревзойденным талантом Зольды.

– Дорогуша, ты спишь и видишь, как бы получить официальное разрешение на игры с несчастными моряками, – тут же раскусила ее уловку Илза, – и даже не говори мне, что это не так. Ладно, сделаю вид, что твой интерес в этом деле минимальный, и не закатывай глазки. Больше недели отпуска не дам, сколько ни проси. Скажи спасибо, что я в состоянии удержать вашу иллюзию на месте в течение семи дней. Задача, знаешь ли, не из легких. В противном случае ваше отсутствие матушка сразу заметит, тогда не то что в океане поплескаться, вообще двигаться не сможете.

Увидев расстроенный вид девушек, Илза смягчилась.

– Но раз уж ты все сделки с выгодой совершаешь, потешу я твое самолюбие. Доставишь мне к завтрашнему дню глаз, я всем троим дам свободный выход к пруду.

– Тоже неплохо, – тут же согласилась за всех Зольда, – от деда Еля слышала, что место там необыкновенно красивое.

– И спокойное, никого не угробите там, – помянула грехи красавиц Илза. – В самом центре пруда возвышается большой рифленый камень. Посиделки на нем устроить – самое то. Вам очень понравится.

Получить выход к пруду для русалок было равносильно обретению свободы. О таком они даже и мечтать не смели.

– Илзочка, за это я для тебя все что хочешь сделаю, – не обращая внимания на неодобрительные взгляды Зольды, со слезами на глазах проговорила растроганная Бронзалетта.

– Ловлю на слове, – Илза не могла не использовать выпавший шанс раздобыть через русалок еще один дар моря, необходимый предмет для заклинания от черного меда, – янтарь мне нужен с застывшей пчелой внутри.

– Ох, Илзочка, в отрочестве я бусы из жемчуга и янтаря собирала для карманных денег, а особо редкие камушки коллекционировала. Полюбуйся, что у меня под чешуей хранится, – Бронзалетта осторожно приподняла несколько чешуек на бедре, и Илза увидела под каждой аккуратно уложенный камушек.

– Ой, красота-то какая, – не сдержала она восторженного возгласа.

– Там должен быть такой, как ты ищешь, – радостная, что может хоть как-то отблагодарить волшебницу за доброту, Бронзалетта счастливо улыбалась, – забирай себе. Надеюсь, он поможет тебе спасти твоего мужчину.

– Спасибо, дорогая, – Илза душевно обняла русалку, – надобно теперь остальные смолы собрать, правда, все они должны быть выдержанные. Не знаю даже, где мне их искать?

– А что тут думать, у деда Еля просить надо. Он ими себе зубы постоянно лечит, каких только у него нет, и лесных деревьев, и садовых, – Аргента знала это наверняка, потому как пару раз сама у него помощи просила.

– Местные образцы, возможно, и есть, а вот смолу индийского ладанного дерева мы вряд ли у него раздобудем, – невесело вздохнула Илза.

– Посылочки-то ему разные приходят, – с завистью в голосе проговорила Бронзалетта, – вон давеча ваша матушка высказывалась, дескать, «пилюльки» не отправить, ящик его бандеролями забит.

– В таком случае придется потревожить деда, а потом вновь баиньки уложить гипнотическим методом, чтобы матушке не рассказал о моем появлении.

– Буди, буди, Илзочка, он рад тебе будет, – разом проговорили русалки.

– Деда, а деда, – затрясла Илза лешего за плечо.

Но тому хоть бы хны.

– Ты его так и до следующего дня не добудишься, – Аргента подлетела к удочке и потянула за висящий на леске звоночек, который леший использовал на рыбалке.

Небольшая трель – и дед мгновенно вскочил на ноги. Схватив в руки воображаемую удочку с завидной в его возрасте быстротой, принялся накручивать леску на катушку. Русалки, а за ними и Илза дружно прыснули со смеху.

– Ах вы ж, поганки, – сердито зашумел он, поняв, что русалки в очередной раз разыграли его и в руках у него ничего нет, – нет на вас управы!

Но тут он увидел Илзу, и взгляд его просветлел.

– Красавица ж ты моя, в гости приехала! Радость-то какая, мы уж заждались тебя, – леший широко раскрыл руки-ветки для своих объятий.

Словно маленькая девочка, Илза тут же прыгнула к деду на шею.

– Я тоже безумно соскучилась, деда, – чувствуя под руками кору его соснового тела, она глубоко вдохнула родной запах леса, который всегда сопровождал старика.

– Вот уж мамка обрадуется! – леший незаметно смахнул слезу.

– Я сегодня всего на несколько минут домой забежала, – Илза сама едва сдерживалась, чтобы не разреветься, – но как только вырвусь, то обязательно подольше погощу.

– Что так, деточка? Неужто ирод тебя не отпускает?

По его реплике Илза поняла, что не все слухи дошли до маменьки.

– Так вот, отпустил за лекарством. Зуб у меня заболел, деда, а ты же знаешь, лечусь я только травками. Закончилось у меня все, что я с собой брала, вот и разрешил Его Высочество к маменьке за средством сходить, – сочиняла она на ходу.

– У меня кое-что получше средств твоей маменьки найдется. Пошли, покажу тебе, чем сам спасаюсь.

Кряхтя и поскрипывая сучьями, дед не спеша спустился по лестнице на первый этаж и вышел во двор. На самой окраине территории Хэлги, поближе к лесной полосе, леший построил себе небольшую лачугу. Бревенчатое строение с соломенной крышей проветривалось с двух сторон, потому как оконное пространство не было застеклено. Хорошо хоть дверь из лозы закрывалась, а то бы сквозняк был неимоверный.

Леший первый переступил порог своей кладовой. Встряхнув стеклянную банку, накрытую марлей, дед разбудил светлячков. Помещение сразу ожило, заиграв мерцающим светом их фонариков. Илза давно не была тут и успела призабыть, сколько разной всячины хранил здесь старик.

– А вот и коллекция моя, – нежно погладил старик шершавую деревянную полку, – смола самых разных деревьев. Вот вишневая, вот сосновая, а вот грушевая, – он любовно перечислял кусочки коры с висящими на них застывшими каплями.

Илза втихаря сверяла свой списочек и складывала нужные кусочки в сумку из мешковины, которую захватила из своей комнаты.

– Скажи, деда, а смола индийского ладанного дерева есть у тебя?

– А как же, деточка, имеется и такая. А тебе зачем? От зубной боли она негожа совсем, так, ерунда. Ничего в ней особенного.

– Да, говорят, красивая она, посмотреть хотелось.

– Коли токмо посмотреть – сгодится, вона она лежит себе тихохонько, – леший сучковатым пальцем тыкнул в нужном направлении, – аль задумала что?