Друзья подошли к усадьбе Бугрова и осмотрелись вокруг. Затем пробрались в сарай и, укрывшись там, стали в щель наблюдать за улицей.
Утром, когда совсем рассвело, в сарай с переполохом влетела курица. За ней гналась худенькая девочка лет семи-восьми. Увидев незнакомых людей, она удивленно, но без тени страха уставилась на них и спокойно спросила:
- Вы к дедушке?
- А как зовут твоего дедушку? - поинтересовался Виктор.
Девочка, оттопырив свои розовые губки и вздернув плечиками, ответила:
- Дедушкой Ильей.
- Да, да, а мы и забыли, - продолжал Виктор. - Он у тебя такой большой, с черной бородой...
- Ага.
- А тебя-то как зовут? - спросил Борис.
- Катенькой.
- Так, так, Катенька, пойди разыщи дедушку и шепни ему на ушко, что мы его ждем. Сделай так, чтобы никто об этом не знал. Поняла? - спросил Виктор.
Девочка кивнула и, будто привыкшая к подобным поручениям, не спеша вышла.
Через полчаса появился и сам Бугров, широкий в плечах, одетый в полотняную косоворотку, туго перетянутую в поясе тонким ремешком. Услышав от гостей партизанский пароль, он приветливо поздоровался с ними, пригладил черные с проседью волосы и сказал приглушенным басом:
- Ну, мы с сыном давно готовы. Тошно смотреть на этих извергов.
После обсуждения предстоящей операции Илья Бугров привел своего сына Леонтия, по прозвищу Соловей, здоровенного молодого мужчину.
- Какой же он Соловей! - удивлялся Борис. - Черный, как ворон, а силищей, наверно, волу под стать.
Леонтий смутился и опустил глаза.
- Не за силу, а за голос его так прозвали, - пояснил Илья.
- Ты что же, поешь? - с улыбкой спросил Виктор.
- Да нет, соловьем свищу... Ну и другими птахами.
- А ну-ка, сынок, - подмигнул Леонтию отец.
Леонтий пожал своими богатырскими плечами и, немного отвернувшись в сторону, издал тонкую и нежную соловьиную трель. Потом рассыпал "хрустальный горошек", коротко просвистел и умолк.
- Отлично! - сказал Виктор. - Больше не надо, а то еще найдутся любопытствующие. Соловьиный свист будет нам хорошим сигналом на случай опасности.
- Ясно, - ответил Леонтий.
- Теперь займемся делом.
- Револьверы мы добыли. Винтовок, к сожалению, нет, - сказал Илья. Вся надежда на вас. Возьмите нас в отряд, там, думаю, раздобудем что-нибудь солиднее.
- Револьверы - тоже оружие, - успокоил его Виктор. - Трофейные или наши?
- Один наган и один парабеллум. Патронов - штук сто.
- Для начала неплохо, - сказал Борис.
Затем приступили к подготовке заряда. Когда все было готово, вместе подкрепились горячей картошкой из котелка, которую принес из избы Леонтий. Распростившись с хозяевами до вечера, друзья уснули на соломе мертвецким сном...
С наступлением темноты группа выбралась из деревни. Шли осторожно, прислушиваясь к малейшему шороху.
Обошли одну, потом другую деревню. Показался железнодорожный путь, лежащий в неглубокой ложбине. Партизаны залегли возле груды шпал. Минула минута, вторая. Ничего подозрительного не обнаружилось. На боковое охранение вышли Илья и Леонтий. Еще через несколько минут Виктор сказал:
- Пора.
- Что же, тронулись, - тихо отозвался Борис.
Скоро лежбище для взрывчатки было готово. Пудовый заряд для надежности разместили под оба рельса.
- Отличный подарок для фрицев! - прошептал Виктор. Борис тщательно установил электровзрыватель.
До слуха друзей донесся шум поезда. Монотонно постукивали колеса, напряженно попыхивал паровоз, луч света слабо скользил вдали по серебристой поверхности рельсов.
Когда друзья, цепляясь за кусты, выбрались из ложбины, состав вышел уже на прямую и с нарастающим гулом приближался к заминированному участку. Виктор и Борис припали ничком к земле.
- Сейчас, сейчас... - шепотом произнес Виктор, а поезд в то же время, словно еще сильнее надрываясь, с шумом миновал заминированный участок и помчался дальше.
- В чем дело? - сдавленно крикнул Борис.
Помолчав, Виктор глухо ответил:
- Мы идиоты, понимаешь, идиоты, а не подрывники...
- Что же произошло?
- Видимо, не сработал детонатор. Так оставлять заряд нельзя. Попробуем кое-что придумать...
И друзья ползком опять спустились к дороге. Виктор передал Борису кусок шнура с детонаторами на обоих концах и принялся торопливо разгребать песок и щебень, прикрывавший тол.
Когда заряд был полностью обнажен, Виктор вставил один конец взрывателя в шашку, а другой вывел на головку рельса.
- Ну как, будет толк? - спросил Борис.
- Думаю, будет, и еще какой! - ответил Виктор и негромко свистнул, давая сигнал к отходу.
Обратно шли поспешно. Тянуло теплым ветром. Виктор все чаще с тревогой посматривал на занимавшуюся бледную зарю. К пяти часам утра подошли к деревне Васильки. Еще сохранялась ночная тишина, только на другом конце деревни отрывисто тявкал пес.
- Кажется, все в порядке. Нигде ни единой души, - промолвил Борис и первым вошел в сарай.
Они не заметили, что в огороде, возле покачнувшегося тына, стоял сутуловатый мужчина, староста деревни. Появившиеся в столь ранний час люди у дома Ильи Бугрова не могли не привлечь его внимания, и он, наблюдая, притаился.
Отложив в сторону автомат и сняв с пояса гранаты, Виктор повалился навзничь на ворох соломы. Прошло не больше минуты, и он, вскочив, предупредил товарища:
- Тихо!
Они затаили дыхание и тут уже уловили доносившийся до них шум далекого поезда. Прошло несколько томительных минут, и вдруг далекая окрестность огласилась раскатом взрыва.
- Ну вот, я же говорил! Я же знал, что так и будет. Я же чувствовал, - обрадованно повторял Виктор.
- Интересно, что там было, в поезде?
- Что бы там ни было, это не важно. Главное - путь разрушен. А теперь мы можем свободно перекурить и отдохнуть.
В этот день они спали долго и крепко.
В три часа дня к ним зашел Илья, принес в чугунке обед. Пока ребята подкреплялись горячим борщом, Бугров поделился последними новостями. Взрывом, как стало известно, уничтожен воинский эшелон. Железнодорожное движение прервано.
- Немцы переполошились, - продолжал рассказывать Илья. - По всей округе идут обыски и аресты подозрительных, комендант грозится расстрелять всех задержанных, если не найдут виновных.
