— А как у вас?

— У нас такими метлами только дворники мусор метут. Низший класс, — добавила она специально для слизеринцев.

Малфой налился краской…

— Драко, для развлечения, конечно, пока мы дети, наверное, можно… Ну, и у вас свои традиции, у нас свои. Мы же тоже сегодня худо-бедно летали.

— Тебе не понравилось?

— А чему тут особо нравиться? Если минут пять-десять — да, весело. А представь час-другой полета?

— Заднице кирдык, и вообще… без детей остаться можно.

— Алекс, пошляк!

— А что, я неправду говорю? У бывших игроков в квиддич, кстати, как с потомством, знает кто-то? Малфой… Драко! Ты куда?

— Отцу заказ сделаю на информацию. Умеете вы озадачить.

Софи и еще несколько ребят обсуждали, можно ли от этого «предмета» отказаться.

Зельеварение началось с шикарной вступительной речи профессора и заполнения журнала безопасности. Панины вздохнули: еще у одного препода все путем, кажется. Глядишь, кое-чему научит. Гарри, заранее пролиставший учебник в компании Айрин, худо-бедно на вопросы ответил, правда, не на все, так что баллов не заработал. Но то, что профессор за что-то злится на него, понял. И не только он.

— Интересно, почему… — начал было Юрка.

— Цыц, — шикнула на него сестра. — Сосредоточься. Доделаем — разберемся.

Ближе к концу занятия Невилл подорвал-таки котел, правда, профессор, среагировав на испуганный писк Гермионы, сумел поставить щит, и брызги не разлетелись, а стекли в аккуратную лужу. Стул, ножки которого в ней оказались, прямо на глазах покосился и начал оседать. Стоявшие у ближайших котлов дети дружно выдохнули. Невилл, бледный как мел, выслушал язвительнейшую речь, поднял глаза и…

— Спасибо, профессор…

Прочитав в них совершенно иррациональный восторг и благодарность, смешанную со страхом, Снейп решил не продолжать. Но баллы снял.

— Эванеско!

Пол чист, как и покосившийся стул. И стол.

— Репаро.

Стул выровнялся.

По классу пронесся легкий восхищенный шепот.

Ловить на себе откровенно восторженные взгляды оказалось… странно. «Да что это с ними, в конце концов», — подумал он.

— Котлы с той дрянью, что у вас получилась, на тот стол, — взмахнул рукой профессор. — И вон все отсюда!

— А прибраться?

— Что?

Это они серьезно? Такого вопроса ему еще ни разу не задавали. А, опять эти русские… Он подошел к котлам и начал вносить оценки в свои записи.

— Мистер Пан-нин, если вы горите таким желанием и не боитесь опоздать, не буду вам отказывать.

— У нас каждый за собой убирает, что запачкал, и это последний урок, — звонкий мальчишеский голос остановил рванувших было из класса детей.

За дверь успело выскользнуть только трое из всего класса. Снейп прищурился: мальчик — лидер?

— Справедливо, — оценила немного разлохмаченная девица, которая все время раздражающе тянула руку, пока он задавал вопросы Поттеру. Грейнджер, да.

— Профессор, а где здесь мойка и тряпки?

Они собрались прибираться без магии? А, это же первый курс.

Скрипнула дверь: вернулись трое удравших. Нонсенс…

Весь класс смотрел на него и ждал. Он закончил записи, вернул себе внутреннее равновесие и посмотрел на класс. Ну, и что с ними делать?..

— Эванеско.

Дружный выдох — и опять этот щенячий восторг. Они что, никогда не видели?.. Хотя нет, больше половины детей так спокойны и довольны, что не придется особо возиться. Только Поттер, кажется, впал в экстаз, аж очки набекрень съехали. Странно.

— Убирайте по местам свои котлы, остальное оборудование — в шкафы, где брали.

Он усмехнулся самым уголком рта. За считанные минуты кабинет был приведен в идеальный порядок.

— Можете идти.

Ученики, вежливо прощаясь, спокойно покидали класс. Какой-то странный набор в этом году… Может, из этих что-то путное получится?..

— Извините, профессор, можно вопрос?

Снейп нахмурился, глядя на компанию первокурсников, среди который был и его главный раздражающий фактор.

— Один, два или пять? — обвел он взглядом пятерых учеников, в честных глазах которых читалось только радостное «ура» — предвкушение чего-то хорошего. Забавно.

— Много, — честно призналась мисс Панина.

— Каждый по одному.

Зачем он это делает?

— Научите нас, пожалуйста, очищающему…

— И щиту…

— Это просьбы, а не вопросы. Дальше?

Хотя русские молодцы. Сразу и за самое главное. Щита такого им пока что не видать, а вот Эванеско… может быть, он и покажет. Пусть помучаются.

— Что я сделал неправильно?

— Это вы, мистер Лонгботтом, должны выяснить сами, оформить в виде эссе и сдать мне на следующем занятии. Ясно?

Он перевел взгляд на Грейнджер. Та смутилась, но все же задала вопрос:

— В нашем учебнике не сказано, как зависит качество зелья от времени сбора крапивы… Вы не могли бы уточнить?

Это первый курс?

— В библиотеке есть неплохое издание как раз о сборе растительных ингредиентов, мисс Грейнджер, — он написал на листке название и передал любознательной девочке. Та не выдержала:

— Спасибо, профессор, а как вы так быстро запомнили — и нас всех, и где чей котел?

— Второй вопрос?

— Извините, спасибо, профессор, — потупилась девочка.

— Тренируйте память.

— КАК??? — пять пар жадных глаз буквально впились в него…

Они что, у него всю программу Хогвартса скоро потребуют? Зря он на вопросы согласился, вот ведь уже так и норовят на шею сесть!

— Если ваша память так нуждается в развитии, задайте эти вопросы вашим уважаемым деканам. Уверяю вас, они вполне владеют информацией.

Ну ладно, последний остался. Он нехотя перевел взгляд на Гарри.

— Профессор, извините… У меня… тоже просьба.

«Он что, этот щенячий взгляд специально репетировал? Давай уже», — обреченно подумал зельевар и поощрительно кивнул.

— Помогите мне, пожалуйста… Я очень плохо вижу и поэтому мне трудно читать, — выдал красный, как рак, Гарри.

— Почему вы не обращались к колдомедикам?

— А это кто?

— Та-а-ак, Поттер, садитесь, рассказывайте.

— Эээ, что рассказывать, профессор?

— Как вы дошли до жизни такой.

Гарри завис. Страшный профессор оказался, во-первых, не совсем страшным, а во-вторых, кажется, ненависть к нему только изображал. Вот сейчас он просто сидит напротив и удивляется. А он, Гарри, не знает даже, с чего начать. И он не хочет жаловаться!

К счастью, на выручку пришла Айрин. Она за пять минут изложила историю его незатейливой и несчастливой жизни так, что ему оставалось только кивать. Снейп, слушая и глядя на него, мрачнел и мрачнел, затем, видимо, не выдержав, встал и нервно прошелся по классу.

У него не было слов. Ни приличных, ни неприличных. Долохова бы сюда, у него как-то так душевно выходило… Хотелось оторвать Дамблдору бороду и заавадить самого себя, но ни то, ни другое не представлялось возможным. А дети ждали. Мляяяя…

— Идем в больничное крыло. Вашими глазами должны заняться специалисты. Так что, скорей всего, после вам нужно будет попасть в Мунго. Это лучшая лечебница волшебного мира. Хотя…

«Я же могу припомнить Сметвику должок и ускорить процедуру», — подумал Северус.

— Мистер Поттер, я напишу знакомому колдомедику и передам, когда он сможет вас осмотреть. Возможно, даже в Хогвартсе.

— Спасибо! Большое спасибо, профессор Снейп!

«Да что ж ты, мальчик, смотришь на меня, как на воплощение Мерлина!.. Нашел, кем восхищаться. Шел бы уже…»

Он глубоко вздохнул. Пятеро детишек. И, похоже, одна совсем не детская проблема. А по поводу чего эти русские изображают лица, полные надежды? А.

— Заклинания очистки покажу на следующей неделе. После уборки класса. Мистер Лонгботтом, — он черкнул пару строк на листке и отдал его, — литература для вас.