Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Был ноябрьский вечер. За окном шел дождь. Пингвин Миша снова принимал холодную ванну. А Виктор как раз думал о живучести своих героев. И вдруг позвонил телефон.

- Я от Игоря Львовича, - сказал хриплый мужской голос. - Надо бы поговорить, есть одно дело.

Услышав имя родного редактора, Виктор охотно согласился на встречу.

Через полчаса у себя дома он встречал гостя - мужчину лет сорока пяти, подтянутого, со вкусом одетого. Гость пришел с бутылкой виски и они сразу уселись за кухонный стол.

- Миша! - представился гость, а Виктор усмехнулся и тут же смутился.

- Извините, так зовут моего пингвина, - сказал он.

- У меня есть старинный друг, который очень болен... - заговорил гость. - Мы ровесники и дружим с детства. Зовут его Сергей Чекалин. Я хочу заказать вам его некролог... Возьметесь?

- Конечно, - ответил Виктор. - Но мне нужны факты из его жизни, желательно что-то личное.

- Нет проблем, - сказал Миша. - Я знаю про него все. Могу рассказать...

- Пожалуйста.

- Он - сын слесаря и воспитательницы детского сада. С самого детства мечтал о мотоцикле и после окончания школы наконец купил себе "Минск", но для этого ему пришлось немного поворовать... Сейчас он очень стыдится своего прошлого. Правда, его настоящее не лучше. Мы с ним коллеги, занимаемся открытием и закрытием трастов, только у меня это получается, а у него - нет. Недавно от него ушла жена и он остался совершенно один. У него даже любовницы никогда не было.

- Как звали жену?

- Лена... В общем, дела у него идут печально, плюс здоровье...

- А что со здоровьем?

- Подозрение на рак желудка и вечный простатит.

- Ну а что для него главное в жизни? - спросил Виктор.

- Главное? Серебристый "Линкольн", которого у него никогда не будет...

Разговор они запивали виски и из этого коктейля слов и спиртного за столом рядом с ними словно сидел третий, Сергей Чекалин, брошенный женой неудачник, оставшийся в плохом здоровье наедине со своей неосуществимой мечтой - серебристым "Линкольном".

- Когда заехать? - спросил под конец Миша.

- Можно завтра.

Когда Миша вышел, Виктор услышал с улицы звук завевшейся машины. Выглянул и увидел, как от его парадного отъезжает тот самый "Линкольн" серебрянного цвета - длинный и важный.

Покормив пингвина Мишу свежемороженной камбалой и набрав для него холодной воды в ванну, Виктор вернулся на кухню, где засел за написание свежезаказанного некролога. Окошко между ванной и кухней позволяло слышать плеск воды и он улыбался, набрасывая черновик "крестика" и думая о пингвине, так любящем чистую холодную воду.

7

Осень - лучшее время для написания некрологов. Время увядания, грусти, поисков прошлого. Зима хороша для жизни - она уже радостна сама по себе, бодрящий морозец, искрящийся на солнце снег. Но до зимы оставалось еще несколько недель и за это время можно было сделать неплохой задел на следующий год. Работы предстояло много.

За окном снова лился дождь, когда к нему зашел Миша-непингвин. Прочитав заказанный некролог, он остался очень доволен. Достал бумажник и спросил: "Сколько?"

Хозяин квартиры пожал плечами - пока что ему платили за месяц.

- Послушай, - сказал Миша. - Хорошая работа должна хорошо оплачиваться.

С этим утверждением было трудно не согласиться и Виктор кивнул.

Миша задумался.

- По крайней мере ты должен получать в два раза больше самой дорогой проститутки... Пятьсот баксов хватит?

Отсчет гонорара от максимальной ставки проститутки Виктору не понравился, но сумма пришлась по душе. Он снова кивнул и получил от Миши пять стодолларовых бумажек.

- Если ты не против, я тебе еще клиентов подищу! - предложил Миша.

Виктор был не против.

Миша-непингвин ушел. На улице продолжалось серое дождливое утро. Открылась дверь и в проеме остановился пингвин. Постояв минуту, он подошел к хозяину, прижался телом к его коленям и так замер. Виктор погладил милого зверя.

8

Ночью сквозь некрепкий сон Виктор слышал, как бродил по квартире страдающий бессоницей пингвин. Бродил, оставляя все двери открытыми. Иногда казалось, будто пингвин останавливается и тяжело вздыхает, словно старик, уставший от жизни и от себя.

Утром позвонил Игорь Львович и попросил приехать в редакцию.

За чашечкой кофе они обсудили с ним состояние дел с картотекой "крестиков". В основном главный был доволен.

- Единственное наше упущение, - говорил он, - это то, что все наши будущие покойники - жители Киева. Конечно, столица как пылесос втягивает в себя всех более или менее заметных людей, но и в других городах живут свои знаменитости.

Виктор слушал внимательно, время от времени кивая.

- У нас везде есть свои корреспонденты, - продолжал главный, - они уже собирают нужную информацию. Надо будет только съездить и забрать у них все, что они соберут. Почта - вещь ненадежная, даже факсу нельзя полностью доверять такие вещи. Кстати, я хотел бы вас попросить принять в этом участие...

- В чем? - спросил Виктор.

- Надо съездить в пару городов за всеми этими материалами... Сначала в Харьков, потом в Одессу, если вы не против. За счет редакции, конечно...

Виктор согласился.

На улице снова накрапывал дождик. По дороге домой Виктор зашел в кафе, заказал пятьдесят грамм коньяка и двойной кофе. Хотелось согреться.

В кафе было тихо и безлюдно. Хорошая атмосфера для того, чтобы помечтать или же наоборот - для воспоминаний о прошлом.

Виктор пригубил коньяк. Знакомый запах защекотал ноздри. "Настоящий!" - обрадовался он.

Приятная пауза в кафе - эта остановка между прошлым и будущим с рюмкой коньяка и чашечкой кофе - настраивала на романтический тон. Он не чувствовал себя одиноким или несчастным. Он был полноценным посетителем, удовлетворяющим свою небольшую потребность во внутреннем тепле. Пятьдесят грамм настоящего коньяка - и вот тепло уже движется в двух противоположных направлениях - вверх, в голову, и вниз - в ноги. Мысли замедляют свой ход.

Раньше Виктор мечтал стать писателем-романистом. Но даже до повести он так и не добрался. Хотя где-то в папках лежат несколько незаконченных рукописей. Но это их судьба - так и остаться незаконченными. Ему просто не везло с музами. Они почему-то не задерживались в его двухкомнатной квартире достаточно долго, чтобы он мог довести хотя бы одну повесть до конца. В этом-то и была причина его жанровых неудач. Музы были удивительно непостоянны с ним. Или же он сам был виноват, выбирая себе таких ненадежных муз. Но вот, вообще оставшись наедине с пингвином, он все равно занимался коротким жанром, за который, правда, теперь неплохо платили.

3
{"b":"62779","o":1}