Раньше такого с Магнусом не происходило. Никогда. Он не позволял втаптывать себя в грязь. Не хавал все то дерьмо, которым его пытались напичкать. Обрывал все связи с такими предателями, как Алек. Даже за меньшие проступки.

А теперь что? Волновался. Тревожился. Хотел…к нему? Чтобы Лайтвуд в очередной раз вытер о него ноги. Размазал за то, что Магнус пытался построить с ним отношения. Сделать их брак реальным. Настоящим. Искренним.

Все эти чувства: боль, горечь, недоверие и треклятая влюбленность, такая тянущая и рвущая в лоскуты, делали его жизнь похожей на ад. Преисподнюю. Словно Магнус — не раскаявшийся, варящийся в котле из собственных переживаний, жалкий грешник, а Алек самый настоящий дьявол. Тот, кто его терзает и мучает. Но, что парадоксально, Магнус жить не мог без него. Без новой порции истязаний. Интересно, что же Лайтвуд придумает в следующий раз? Может, переспит с Камиллой? Или убьет нахрен бедолагу Мяо? Подожжет дом почивших родителей Магнуса? Хах. Очаровательно.

Союз соулмейтов сделал Алека жесткой скотиной, а Магнуса последней тряпкой, готовой сносить все на свете. Лишь бы этот жестокий и бессердечный предатель был рядом.

Магнус прикрыл глаза, ощущая, как накатывают горячие, соленые слезы. Кто бы мог подумать! Его гордость против его же чувств. И гребанный подавитель совсем не помогал. От себя не скрыться.

В этот момент в его сознании вспыли слова Камиллы. Сказанные в ту ночь, когда они столкнулись в «Пандемониуме», куда Бейн пришел, чтобы немного развеяться и забыться после ночи с Алеком в подвале «Дю Морт». Они случайно встретились там, и Камилла, знающая и чувствующая Магнуса, сразу же заметила, что он изменился. Стал мягче. В тот день он ей не поверил. А теперь, когда автомобиль вез его, мотающего сопли на кулак и ищущего оправдания для поступков собственного супруга, Магнус пересмотрел свое мнение. Стоило к ней прислушаться. Еще тогда. Возможно…все было бы иначе, если бы они с Алеком поговорили начистоту. Но сделанного не воротишь. И все сложилось так, как сложилось.

***

Был самый разгар ночи, когда Магнус завалился к Рагнору. Тот скептически посмотрел на друга и спросил:

— Ты на бровях что ли?

— Нет, но рассчитываю, что ты пропустишь со мной стаканчик-другой, — убитым голосом ответил Бейн.

Подобная реакция заставила Рагнора нахмуриться еще сильнее, но хотя бы сдвинуться с места.

— Что у тебя случилось?

Магнус тяжело вздохнул.

— Сначала виски, затем душещипательная беседа.

— Однажды я тоже ворвусь к тебе посреди ночи ради выпивки и милой болтовни, — пообещал Фелл.

— Ты уже так поступал, дружище. Когда только столкнулся с Кат.

Рагнор раскрыл рот, нахмурился, и спросил:

— Все также паршиво, как было у нас?

— Где-то лучше, где-то хуже.

Фелл, как истинный друг, налил Магнусу двойную порцию, подхватил бокальчик для себя и направился к темно-коричневому, уютному дивану с красным пледом, на котором уже расположился Бейн.

— Рассказывай, — подбодрил он, всучив в руки Магнуса порцию горячительного напитка.

В этот момент к ним спустилась Катарина, которая начала волноваться из-за длительного отсутствия супруга. Ей хватило одного беглого взгляда на Магнуса, чтобы понять его состояние, пробивающееся даже через заглушку подавителя. Женщина растерялась, застыв на месте. В любом другом случае, она бы начала осматривать пациента, рекомендовать ему лекарства, даже применила бы свои способности, чтобы слегка успокоить. Но речь ведь шла о Магнусе. Том самом, который так ее ненавидел. Который не выносил всех положительных и относился к ним с презрением и недоверием.

Рагнор прочел в эмоциях жены эту растерянность и желание помочь его другу, волнение за него. Но вмешаться он не успел. Потому что Бейн сделал то, от чего всегда саркастичный мистер Фелл, с целой кучей мигом выскакивающих из его рта колкостей, начисто лишился дара речи.

Потому что их гость похлопал по свободному месту рядом с собой. А когда Катарина села и неуверенно приобняла Магнуса, положив ладонь ему на спину, то он прильнул к ней. Так доверчиво и болезненно. Будто чудом выживший после аборта зародыш, который ищет поддержки у доктора, спасающего ему жизнь. Женщина ласково поглаживала его по спине, утешая лучше любого алкоголя. А затем, Катарина неуверенным движением коснулась подавителя.

— Я могу его снять? — спросила она. Получив утвердительный кивок, она отстегнула устройство.

Эмоции Магнуса были такими мрачными и тяжелыми, пропитанными безнадегой и чувством какого-то тупика. Тупика, в который его вогнала жизнь и обстоятельства. Тупика, из которого он не в силах был найти выход.

— Господи! — воскликнул Рагнор, подскакивая с места. Все, что испытывал его друг было настолько сильным, что даже Фелл смог это почувствовать.

Катарина посмотрела на супруга взглядом, удержавшим его от дальнейших комментариев. Женщина старалась забрать часть негатива с Магнуса, перетянуть на себя, делясь положительными зарядами. Кусочками своего счастья и любви, которой была переполнена ее жизнь. И это помогало лишь частично, потому что отголоски сердечной привязанности между Рагнором и Катариной, достигшие Магнуса, только разбередили его раны. Он застонал, будто раненный зверь, что испугало его друзей.

— Раг, принеси мою аптечку, пожалуйста, — попросила женщина.

Тот кивнул и направился за тем, о чем его попросила жена. Ее медицинская сумка хранилась у них на кухне, потому что Фелл частенько умудрялся бить посуду и раниться об осколки. Так что аптечка с красным крестиком на черном фоне обнаружилась довольно легко. Он принес ее Катарине и наблюдал, как та наполняет шприц, а затем делает укол Магнусу.

Пока их гость не заснул, супруги сидели в полной тишине и какой-то прострации.

— Никогда не видел его таким, — прошептал Рагнор, когда Бейн уснул.

— Такое случается, — тихо ответила Кат, — когда связь соулмейтов нестабильна. Это могут быть временные трудности. Эмоциональная буря на фоне изменений, гормоны… Иногда, все дело в том, что связь бывает девиантной.

— Это…как те чудики, которым запрещено вступать в брак, потому что у них там не хватает чего-то или слишком много всего?

— Да. И…такое большая редкость. Особенно среди истинных.

Рагнор кивнул.

— Чем это грозит Магнусу? Все перечисленные варианты.

Катарина молчала, размышляя.

— Если это обычная адаптация к происходящим в организме перестройкам эмоционального фона, то им нужно пройти курс терапии. Обычно он длится от двух недель до месяца, в редких и сложных случаях два-три месяца. Но при девиации… Процесс необратим.

— И к чему он может привести? — Рагнор явно нервничал.

— Понятия не имею! Вариантов масса! Обычно они зависят от того, кто из супругов имеет испорченный ген и на что именно распространяется его влияние. Результаты непредсказуемы. Это одна из причин почему людям с отклонениями запрещено вступать в брак или иметь постоянные отношения. Их воздействие на партнера, как правило, губительно. И если сами они могут существовать и жить полноценной жизнью, то при постоянном взаимодействии с кем-то оба перестают себя контролировать.

Рагнор задумался.

— Магнус с Алеком проходили психотест. Отклонений от нормы выявлено не было. Иначе им бы не позволили пожениться.

Катарина ободряюще улыбнулась мужу, но он всегда чувствовал ее фальшь.

— Говори уже!

— Истинные пары редко встречаются в нашем мире из-за сложившейся системы ранних браков. Так что… Здесь сложно что-либо утверждать наверняка. Но состояние Магнуса очень меня настораживает. Потому что он… Он ощущается иначе, — призналась женщина.

— А со стандартными расстройствами ты сталкиваешься на работе чуть ли не каждый день, и, полагаешь, что в этом случае нечто иное?

Катарина кивнула, глядя на Магнуса.

— В любом случае, его лучше госпитализировать, — заключила она. — Для его же блага. Пока эмоциональный фон не стабилизируется.