— Да, все отлично.

— Ты уверен? Я опасалась, что он использует тебя, чтобы насолить мне. В конце концов, мы с ним по разные стороны баррикад.

— Не беспокойся, мам. Правда. Он интересный человек. И довольно чуткий.

Мариза улыбнулась.

— Верно, тебе чувства такта временами не хватает.

Парень прикусил губу, размышляя.

— Я стараюсь быть внимательным к другим.

— Знаю, — ответила Мариз. — Надеюсь, твой супруг это оценит. Скажу откровенно, меня очень беспокоят его заявления об экспериментах. Раньше мы не сталкивались лично, потому что наш департамент работает несколько в ином ключе, но я о нем наслышана.

— О нем все наслышаны, — устало отозвался Алек. — Но что бы ни было — он мой муж. Он мой соулмейт.

— Я понимаю, что по закону это решающие факторы. Но есть и личная сторона вопроса. И если тебе станет сложно или невыносимо, то ты всегда можешь вернуться домой.

Алек понимал, что мама беспокоится о нем и пытается позаботиться, уберечь. Но внутренне он испытывал какое-то необъяснимое раздражение. Словно ему пытаются указывать и сулят все беды мира от Магнуса Бейна. Парень старался унять свои негативные эмоции, взять их под контроль.

— Спасибо, мама, я знаю об этом, — улыбнулся Алек, говоря от части искренне, отчасти сдерживая свое недовольство.

— Подавлять эмоции — не лучшая идея. Многие тесты доказывают, что загоняя в подсознание агрессию, ты пагубно влияешь на себя. Именно поэтому в правительстве так долго сомневались в корректности введения подобных устройств в обиход. Но при выборе между преступлениями и легким вредом здоровью, остановились на последнем. Если ты в чем-то со мной не согласен, то просто скажи об этом.

Алек открыл рот, а затем закрыл его. Он не знал, в чем именно ему стоит возразить, и с чем он не согласен. А еще забыл, насколько проницательна его мать.

— Просто… у меня такое ощущение, будто меня готовят к эвтаназии. Словно мой муж — это последняя стадия раковой опухоли, метастазы которой разъедают мое тело, причиняя невыносимые муки. Но это не так. Он довольно внимателен. И мил.

— На этом этапе отношений, Алек. Вы знакомы всего неделю или две, но даже не пообщались толком. И вместе провели всего сутки, большую часть которых праздновали бракосочетание с близкими. А что будет через неделю? Или через год? Сохранит ли такой человек, как Магнус Бейн свое к тебе отношение? Или вернется к обычному образу жизни. К своим многочисленным интрижкам.

Перед глазами парня всплыл образ Камиллы. А еще вечер с Магнусом накануне.

— Я все это понимаю, но не хочу пускать на самотек. Мы женаты. И если хотя бы не попытаемся наладить отношения, то это будет самой большой ошибкой в моей жизни. Я могу поступить так, как от меня ожидают окружающие. Жалеть себя, страдать и сбегать при каждой возможности. Но это неправильно. Потому что тогда я даже не воспользуюсь той возможностью, которая есть у меня сейчас. И если еще вчера я не знал, что делать, то сегодня я вижу определенные перспективы. Понимаю, что у нас может что-то получится.

Мариз тепло улыбнулась, и Алек ощутил гордость и любовь матери, затопившие ее сердце.

— Я счастлива, что у меня есть такой ребенок, как ты, — произнесла она с какой-то толикой торжественности.

— Спасибо, мам. Я люблю тебя.

Парень протянул руку, и Мариз крепко ее сжала.

— А как насчет вас с отцом? — осторожно поинтересовался Алек.

— У нас сложная история. Я вышла за него замуж, чтобы доказать миру, что даже человек с самыми отвратительными наклонностями способен стать лучше. Как видишь, определенного успеха я добилась, но его характер все еще невыносим.

— То есть… если бы не твое влияние, то было бы еще хуже?

Мариз тяжело вздохнула и потерла переносицу.

— Да, Роберт тяжелый случай. И, как ты видишь, я несу это бремя всю жизнь, хотя и понимаю, что могу расторгнуть брак. Мы с ним не соулмейты. Закон не будет столь суров к подобному бракоразводному процессу. Это будет долго и мучительно, но реально. Однако, я этого не делаю. И, исходя из своего опыта, хочу уберечь тебя, сынок. Я не желаю тебе той же участи. А показатели Магнуса, как ты знаешь, неутешительные. Есть люди с меньшим количеством негативных факторов, которые идеально подошли бы тебе в супруги.

— Но я уже состою в браке, мам. И если еще вчера, я не знал, что с этим делать, то теперь у меня есть четкая цель и понимание всего. Несмотря на все свои минусы, Магнус… С ним можно договориться. Он слышит то, что я ему говорю. Потому я вижу отличный шанс в том, чтобы попытаться. И даже если не брать в расчет нашу связь. Он красив, умен. Он интересный и яркий человек. И мне импонирует его желание сделать мир лучше.

— Алек! Он делает только хуже. Магнус разрушает уже имеющуюся систему. Он воодушевляет людей на бунты и неподчинение. Он влияет на умы, такие же неокрепшие и наивные, как и твой. Но ничего не предлагает взамен. Потому что ему нечего противопоставить устоявшимся нормам.

— А его хоть кто-нибудь слушал вообще? Мам, он, как человек с отрицательными характеристиками, даже в госструктуры войти не может. Я говорю про физическое присутствие. А документы, которые он направляет — едва ли хоть кто-нибудь читает. И я это знаю не потому, что мне говорил Магнус. А потому что я сам работаю в этой самой системе. Я знаю, как поступает административный аппарат. Они просто спихивают подобное на канцелярию, которая пишет вежливый и ничего не значащий ответ.

— Алек, ты слишком сильно распыляешься, защищая своего супруга. Хотя ничего не понимаешь в том, о чем говоришь, — жестко оборвала тему Мариз. Несмотря на все свои положительные характеристики, у миссис Лайтвуд был несгибаемый нрав. И Алек понял, что продолжать эту дискуссию бесполезно.

— Я тебя услышал. Спасибо за эту беседу, мам, правда. Я всегда плыл по течению, подчиняясь тебе с отцом. Когда вас не было рядом, я прогибался под Изз и Джейса. Я делал это просто так. Потому что не знал ничего другого, не хотел думать своей головой. А следовало бы. Мне действительно нужно хорошенько все взвесить, и понять чего я хочу.

Мариз смотрела на него широко распахнутыми глазами. Алек не уловил изменений в ней, потому что женщина умела скрывать одни свои чувства за другими. Но в глубине души ей было по-настоящему больно и страшно за сына. А в голове билась единственная мысль: «Изменения начались…»

***

Оказавшись дома, парень услышал незнакомый мужской голос, который громко кричал. А эмоциональный фон был таким напряженным, что ощущался от порога. Мужчина был явно зол и агрессивен, он буквально кипел от гнева. А вот Магнус… он скрывал свою собственную ярость за издевательским весельем. И Алек знал, что незнакомец этого не ощущает. Он видит лишь то, что Бейн хочет показать. Но мысль о том, что ему удается улавливать скрытый эмоции супруга, порадовала парня.

— Александр, подойди, пожалуйста, — крикнул Магнус.

Тот неуверенно побрел к кабинету мужа, оставив сумки на кухне, и осторожно остановился у порога.

— Добрый вечер, — поздоровался он.

— Дань вежливости, — пояснил Магнус. — Это мой супруг, мистер Лайтвуд Бейн, а это один из моих бывших деловых партнеров Шон Ренард.

Алек посмотрел на высоченного, даже выше него самого, здорового мужчину с орлиным профилем и оценивающим взглядом. Тот был одет в дорогой костюм с иголочки, по последнему писку моды.

— Не отклоняйся от темы, Бейн.

— Я уже говорил тебе, меня не устраивает качество оказываемых вами юридических услуг. Ни один из вас не смог добиться адекватного рассмотрения хотя бы одного из моих запросов в административные учреждения.

— Ты планируешь судиться с государством! Чертов Бейн, включи мозги! То, о чем ты просишь — невозможно. И глупо. Если кто и возьмется за это дело, то лишь ради гонорара. Я единственный, кто заявляет тебе в лицо: это невозможно.

— Я хочу, как минимум, попытаться. Так что просто смирись. И либо продолжай работу, либо соглашайся на расторжение контракта.