Так и не сумев притронуться к ужину, я встал из-за стола и последовал к выходу. Я не сомневался, что Том следует за мной. Я четко представлял куда иду, и где-то на полпути к намеченной мной цели Риддл догнал меня. Он шел в шаге позади меня, но когда мы поднялись на второй этаж и вышли в коридор, ведущий в женский туалет, я почувствовал его руку у себя на шее. Его пальцы то сжимались сильнее, то поглаживали кожу, вызывая у меня мурашки по коже. Туалет был заброшен – после недавней смерти ученицы не только эту комнату старались не посещать, весь коридор был пустынным.
- Откройся, - прошипел я маленькой змейке, изображенной на одном из умывальников.
Я хотел было ступить в черную дыру открывшегося проема, но Риддл остановил меня.
- Ты забыл про ступеньки, - сказал он на парселтанге. Последнее слово оказалось командой, вызвавшей лестницу, ведущую вниз, в Тайную Комнату, в логово спятившего василиска.
- Я не забыл, я никогда не знал о них, - ответил я, спускаясь. Позади нас закрылся проем, и мы оказались в полной темноте. Мне совсем не хотелось наколдовывать свет – мне было так хорошо в кромешной тьме, рядом с Риддлом, когда его большой палец находился на моем пульсе. Вздумай он отпустить меня в это мгновение – я бы упал в густую черноту во всех возможных смыслах.
Я не знаю, почему я выбрал Тайную Комнату. Может потому что тут произошло мое знакомство с юным Волдемортом, а может крестраж привил мне любовь к некой драматичности, к которой питал слабость и сам Том.
- Я убью тебя, если ты мне все не расскажешь. Только перед этим выпытаю из тебя все, - сказал мне Том, когда мы оказались в центре зала со статуей Салазара Слизерина.
- Я пришел добровольно, - я покачал головой. – Мне столько нужно тебе рассказать.
Том ничего не сказал, молча ожидая моих действий. Где-то в дальних туннелях ползала огромная тысячелетняя змея, разговаривая то ли сама с собой, то ли со статуями Салазара Слизерина. Я не представлял с чего начать, из меня всегда был ужасный рассказчик, даже крестраж не привил мне ораторских умений. Вместо этого шагнул ближе к Риддлу, останавливаясь в полушаге от него, подняв голову, встретился с ним взглядами. Он смотрел на меня недоверчиво и настороженно, в левой руке он наготове держал палочку. Том понял мои намерения. Я почти физически ощутил, как рухнули все мои ветхие ментальные щиты. Он еще не был великим легиллиментом, но обладал достаточным количеством знаний. И он всегда причинял боль, когда копался в мозгах. Странно, но я ожидал увидеть вместе с Томом все мое прошлое, но вместо мелькавших картинок, видел только его синие глаза. В какой-то момент я понял, что стою только благодаря тому, что он крепко держит меня за плечи, впиваясь пальцами в кожу. Лицо Риддла стало размытым, слезы выступили у меня на глазах. В одно мгновение я даже начал беспокоиться, не повредит ли он окончательно мой бедный мозг. А потом я от боли все-таки лишился сознания.
Я очнулся лёжа на спине, надо мной нависал Том. Интенсивность его горящего взгляда поразила меня. Я вдруг порадовался, что Риддл обладает гениальным умом. Получи какой-нибудь обычный подросток столько информации о своем великом восхождении и падении в будущем, он бы точно тронулся на почве мании величия. Но не Том. Он сможет все это применить и использовать. Мерлин, что я наделал? Я повел себя как эгоистичный крестраж, заботясь только о своем хозяине и оставляя весь мир пылать в огне. Но моя совесть молчала, а сердце стучало, разгоняя по моим венам адреналин и наполняя меня предвкушением, ликованием. Я растянул свои губы в улыбке, чувствуя вкус крови во рту. Такая свирепая легилименция всегда вызывает кровотечение из носа, ведь тонкие сосуды не выдерживают этого жесткого напора.
- Позаботься о моих вещах, - сказал Тому. Я вдруг отчетливо понял, что его колени сильно сжимают мои бедра.
- Ты куда-то собрался? – прошипел Риддл. С него опять слетели все маски, и я искренне наслаждался этим зрелищем.
- Том, ты же знаешь правила. Я нарушил столько временных законов, - я устало откинул голову на пол, наслаждаясь ощущением прохлады, идущей от мраморных плит, это дарило слабое утешение моим стонущим от боли мозгам.
- Ты кое-что не учел, - протянул Том, запуская пальцы мне в волосы и поднимая мою голову так, чтобы я смотрел ему в глаза. Я безвольно подчинился – дело сделано, я больше не имел никакого смысла, мое существование вопрос каких-то мгновений.
- Что же? – безразлично спросил я, чувствуя, как Том пальцами размазывает мою кровь. Я всегда считал его холодным убийцей, предпочитающим смертельное проклятье, чтобы расправиться с жертвой мгновенно, раз и навсегда. А все безумные пытки и издевательства - удел Пожирателей Смерти. Как же я заблуждался – Том питал какую-то ненормальную слабость к крови.
- Ты мой крестраж. В тебе осколок чужой души. Моей души, - Том наклонился к моему уху. - Крестраж – это якорь.
Мои глаза пораженно распахнулись. Якорь! Который удерживает душу на земле. Я тоже имею такой якорь, прямо во мне – осколок чужой души не даст временной магии забрать меня. Да, он тесно сросся со мной, став единым целым, но это не отменяет того факта, что я крестраж. Магия не может уничтожить меня или стереть меня с лица земли, пока я ношу в себе этот осколок. Если бы не он, меня бы давно здесь не было. Я сфокусировал свой взгляд на Томе – он довольно улыбался, но не было ничего доброго в этой улыбке, она явно не предвещала ничего хорошего. Но не для меня, мне уже давно нечего было бояться.
- Ты мой. Мы пройдем этот путь вместе.
Я чувствовал, как его ногти царапают кожу, как его зубы кусают мои губы, как его пальцы рвут одежду и оставляют синяки на коже. Мое сердце колотилось миллионом ударов в минуту, я задыхался. Эйфория поглотила меня, не давая связно мыслить. Перед моими глазами проносились возможные картины измененного будущего, наполненные багровой кровью и красными глазами Лорда Волдеморта.
