«Прикольная игрушка», – подумал я и вновь надел его. Через пять секунд браслет снова стал невидимым, но ощущаемым пальцами.

Оглянувшись на помещение, я развернулся и толкнул дверь на выход…

На улице вся наша компания уже бурно обсуждала увиденное. На Елене я заметил то самое ожерелье, подсмотренное мной в хрустальном шаре. Серёга хвастался, как мне показалось, карбоновым наручем, мол, и лёгкий, и прочный, он давно хотел такой. Им можно блокировать удары ножом или мечом. На Лёхе были элегантные спортивные очки. Он их демонстративно снимал и предлагал всем попытаться их сломать. Лишь у Володи я ничего не разглядел. Подойдя к ним, я спросил у Баринова:

– А ты чем похвастаешься?

В ответ он скромно протянул мне свою правую руку, на безымянный палец которой была надета редкая антикварная вещица. Это был перстень масонов. Литое золотое кольцо с контурной пирамидой, в центре которого выделялось всевидящее око. От пирамиды во все стороны расходились солнечные лучи.

– Ни фига себе ты антиквариат отхватил! – удивился я. – Это же символ масонов?

– Да, – согласился он. – Это лучезарная дельта. Масоны считали, что такое кольцо приносит его владельцу силу и энергию. А у тебя что?

Я достал из кармана старинные часы.

– У тебя тоже губа не дура, – похвалил меня Баринов. Открыв крышку, он заслушался мелодией, а потом прочитал выгравированную на ней надпись: – «Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними!» Это латынь! Это всё или ты ещё что-то прихватил?

– Вот, – протянул я всем по кольцу. – Шорк говорил, это тепло дома. Узнав, что у нас очень низкая температура зимой, он рассказал, что родители такие кольца всегда давали своим детям, отправляясь в далёкие поездки. Это Багира ему сообщила, что в нашем мире очень холодно. Да вот ещё хрустальный шарик прихватил. – И, обращаясь к Елене, сказал: – Я в нём, кстати, видел, как ты примеряешь эти бусы.

Елена улыбнулась и, поправив на шее украшение, призналась:

– Я давно мечтала о жемчужном ожерелье и, когда увидела его на трюмо, не смогла удержаться, чтобы не примерить.

– Красивое, – согласился я. – А ещё что взяла?

– Вот колечко! – Она показала скромное кольцо с необычно синим овальным камнем. – И ещё – похожий на ваш хрустальный шарик.

Оказалось, у всех были подобные шарики. Кроме того, у Алексея был с виду обычный резиновый эспандер. Он его так и тискал в руках. А у Сергея вдобавок тоже часы, но наручные, с ярким лазоревым квадратным экраном.

– И сколько сейчас времени? – поинтересовались мы.

– Я не разобрался, – отмахнулся полковник. – Тут непонятные кнопочки, но сами часики мне понравились. Они лежали внутри аквариума.

– Какого аквариума? – удивился я. – Там был кабинет в английском стиле.

– Да нет же! – вскрикнул Пищугин. – Там был элегантный гостиничный ресепшен! А наруч висел на стене. Оформлен был как рыцарский щит с наручем.

– Погодите, какой кабинет, какая гостиница? – изумился Лёха. – Я был в шоуруме. Такой стильный, оформленный дизайнерскими штучками.

– Так, – начал понимать я ситуацию. – Леночка, а ты где была?

– Я в дамской комнате.

– А ты, Баринов?

– Я в старинной антикварной лавке…

– Всё ясно!

– Что ясно? – не понял Сергей. – А где все артефакты, игрушки местные? Мы набрали всякую фигню, а для чего она, непонятно.

– Мне лично всё понятно, – спокойно парировал Володя. – У нас в руках действительно артефакты. Просто мы уже взрослые и нас вряд ли заинтересовали бы красивые кубики, яркие шарики и стеклянные палочки. Вот если бы сюда попал ребёнок, который не видел в своей жизни ещё много чего, то он выбрал бы привычные для него вещи. Нам, как и с домом, где живут призраки, виделось то, что хранилось в подсознании. И артефакты принимали земной вид.

Алексей с удивлением разглядывал свои модные очки, а Сергей – часы.

– Да вы что?! – воскликнул Баринов, глядя на нас. – Это же ещё круче, мужики! Никто не заподозрит в обычных вещах скрытые возможности. – Володя подышал на свой перстень и протёр его об одежду. – А вот какие это возможности, нам предстоит ещё выяснить.

– Так, бандерлоги! – шутливо воскликнул я. – Я, как вожак стаи, командую: все в машину! Командира не будить до портала! – И, снова забравшись на третий ряд, с удовольствием лёг ещё немного поспать…

Разбудили меня часа через три.

– Чего на этот раз случилось? – зевая, поинтересовался я.

– Экран Селены показывает, что мы на месте, – в задумчивости погладил свою бородку Володя. – Но как нам определить, где сам портал? Индикаторов-то у нас нет… Да и огонёк у тебя на панели загорелся, что топлива практически не осталось.

– Понятно. – Я протёр глаза и предложил поменяться местами с Володей. Усевшись за руль, решил спросить у Багиры: – Милая, как ты думаешь, где проход к нам на Землю?

Багира упёрлась передними лапами на приборную панель, огляделась и произнесла:

«Там есть проход. Я подскажу», – и лапой показала направление.

Съехав с дороги, мы, не торопясь, по траве поехали в нужную сторону. Через тридцать минут я вторым зрением и сам увидел силовые линии портала.

– Вижу, мужики, – обнадёжил я их. – Сейчас будем дома.

Вскоре перед нами появилась туманная дымка, которая становилась всё насыщеннее, чем ближе мы подъезжали к проходу.

– Леночка, смотрите, – обратил я её внимание на вход. – Видите, появилась радуга?

– Да, красивая, – откликнулась девушка.

– Это и есть портал. Мы уже находимся в его силовом поле, и нам нет дороги назад. – Я остановил машину и, как когда-то Степаныч показывал действие эффекта нам, попытался сдать назад. Колёса буксовали, но машина не трогалась с места. – Теперь только вперёд. Портал не выпускает добычу.

Туман стал совершенно густым, но вторым зрением я чётко видел сияющий зев прохода. Казалось, что это струи воды вливаются по стенам в большое отверстие. Только оно находилось не на полу, а на стене, и законы гравитации на него не действовали.

Проехав портал, мы оказались в заснеженном ночном лесу.

– Мля! – выругался Сергей. – А здесь-то уже ночь!

Я глянул на свои наручные часы. По оренбургскому времени они показывали первый час ночи. Я стал прикидывать. Если мы вышли в районе Иркутской области, то здесь сейчас начало четвёртого – раннее утро.

Машина проехала с километр и зарылась в глубоком снегу.

– Пипец, – матюгнулся я. – Всё, приехали.

– И где мы сейчас находимся? – стали все меня спрашивать.

– Селена, определи наши координаты.

Перед нами появился светящийся экран, на котором замигал маркер.

– Ближайшее жилое место в пятидесяти километрах от нашего местоположения, это село Еланцы Ольхонского района Иркутской области, – доложил искин. – От него до озера Байкал двенадцать километров. До Иркутска – двести десять километров.

– Мужики! – воскликнул Лёха. – А это считается, что я вроде как был на Байкале? – И тут же процитировал: – «Байкал удивителен, и недаром сибиряки величают его не озером, а морем. Вода прозрачна необыкновенно, так что видно сквозь неё, как сквозь воздух; цвет у неё нежно-бирюзовый, приятный для глаза». А. П. Чехов. Всё-таки велик и могуч русский язык!

– А с чего ты решил, что мы на русском языке разговариваем? – спросил его Володя. – Как и вы, Елена…

– В смысле? – не понял Алексей.

Тут уже мы втроём заулыбались.

– Этот язык называется межмировой! – пояснил я им.

Они оба стали переглядываться, а Баринов продолжал:

– Вспомните свои первые ощущения, когда вы попали в Заброшенный мир. Вам легко было языком шевелить?

– Я подумала, что это результат стресса – стрельба, погоня, портал, новый мир…

– Нет, это действие полей портала. Мы, оказывается, при рождении наделены способностью к этому языку, но, пока ребёнок развивается, он приучается к языку своих родителей. Портал просто открывает доступ к этой памяти, и те, кто прошёл через него, могут общаться на едином языке.