– А что это мы с вами всё на «вы» да на «вы»? – вдруг спросил Георгий, снова коснувшись руки Анны. Его голос уже не был таким громко-пронзительным, а наоборот, тихим и ласковым. – Может, пора перейти на «ты»? Тем более после той ночи…

Анна зарделась ещё больше:

– Конечно-конечно… Давно пора! – Анна пыталась неловко улыбаться, скрывая своё смущение, но эта улыбка больше смахивала на гримасу.

– А всё-таки ты была права, Аннет, – вдруг произнёс Георгий, нежно обнимая Анну за хрупкие обнажённые плечи. Анне нравилось, когда он называл её так, Аннет: в эти сладкие моменты она чувствовала себя не просто Анной Долгоносик, а Аннет Долгоносик, как француженка. При этом её плечи расправлялись и глаза горели ещё ярче.

Они оба, эти влюблённые голубки – светлоглазая Анна и черноглазый Георгий – нежились в широкой, вкуснопахнущей постели “Президент-Отеля”, освещаемые только лунным светом из окна и парой свечей, расставленных в изголовье кровати. Им было так хорошо, как никогда ранее. “Вот оно счастье! – твердила про себя влюблённая Анна. – И мне больше ничего не нужно…” Она смотрела на него снизу вверх, так близко, так осязаемо, что была видна каждая морщинка, каждая складочка и каждый прыщик на его лице. Анна не могла оторвать свой взгляд от его губ.

Влюблённые так долго ворковали вместе, лёжа в постели, почти целую ночь. Оставалась лишь пара часов до рассвета, а им до сих пор не хотелось спать, как будто бы они пили родниковую воду из чистого источника и всё никак не могли утолить свою жажду: жажду любви, жажду нежности, жажду страсти.

Анну Долгоносик снова не могла поверить в то, что так быстро согласилась после ужина подняться в его номер гостиницы. Она сейчас была готова на всё и абсолютно не задумывалась о последствиях такой своей легкодоступности. Но, на самом деле, она просто не могла противиться его чарам, тем более оставалось всего лишь пять дней и пять ночей для безумной любви, а потом…

А что будет потом, Анна пока не знала и не хотела знать и строить какие-то планы на будущее. Ей было хорошо – и не просто хорошо, а божественно – здесь и сейчас. Она жила, она любила, она была любима.

– Ты что-то сказал, дорогой? – тихо переспросила Анна.

– Я говорю, что всё же ты была права…

– В чём?

– Когда сказала, что я …

– Шпион?

– Да…

– А это действительно так? – Анна пристально посмотрела в чёрные глаза Георгию, в которых отражалось пламя свечи.

– Я являюсь агентом разведки, – спокойно, не меняя мимики лица, произнёс Плутониев.

– Как?! Этого не может быть! – вскрикнула Анна Долгоносик от неожиданности и привстала на локте, чтобы лучше рассмотреть лицо собеседника.

– Тихо, не кричи так, а то подумают, что тебя здесь насилуют, – попытался пошутить Плутониев, чтобы немного успокоить Анну.

Через несколько минут, придя в себя, девушка всё-таки продолжила этот странный разговор:

– И какой именно разведки?.. – неуверенно задавала вопросы Анна. – Если, конечно, это была не шутка?

– Нет, – спокойно и размеренно отвечал Георгий. – Это не было шуткой. Разве я похож на шутника?! – он снова улыбнулся своей обворожительной улыбкой.

Анна не верила своим ушам и глазам. Девушка смотрела на него в упор, ожидая ответа на свой вопрос. На самом деле Анна Долгоносик не была такой уж бесхребетной и безропотной овечкой, легкодоступной и глупой. Напротив, она была умной, часто сильной, сдержанной, но несчастной женщиной…

– И всё же?

– Я двойной агент, – всё с тем же невозмутимым выражением лица отвечал Георгий Плутониев.

Глаза Анны расширились ещё больше, но она уже не взвизгивала, как в первый раз, услышав от Плутониева такое признание. – Я работаю с российской и английской разведками. Мой шпионский псевдоним Плутоний.

После признания Георгия наступила долгая пауза. Анна широко раскрыла рот и не могла ничего произнести, сказать, так как в её голову налетел целый рой разных мыслей, которые жужжали наперебой, одна громче другой.

– А к-к-как же…? – что-то невнятное бормотала Анна.

Георгий ждал, пока девушка придёт в себя. Он встал с кровати, подошёл к окну и сквозь гардины окинул взглядом ночной Минск во всём его многообразии огней.

Теперь Анна могла полностью рассмотреть силуэт фигуры Георгия Плутониева, и эта красота обнажённого мужского тела вырвала её из непонятных мыслей, которые она никак не могла собрать воедино. Лунный свет выгодно подчёркивал все изгибы мускулистого тела Георгия. Оно тянуло к себе Анну, как магнитом. Она встала с кровати и тоже подошла к окну, а затем робко обняла Плутониева за его широкие плечи. Ах, как они вкусно пахнут!.. Теперь они оба, слившись воедино, наблюдали через окно гостиницы шикарный ночной город.

– Посмотри, – тихо произнёс Георгий, приподняв правую руку, – только что упала звезда.

– Это на счастье, – была уверена Анна. – Август – пора звездопадов.

Снова наступила длительная пауза, было слышно глубокое дыхание Георгия. Так они простояли вместе, любуясь падающими звёздами, минут пять, а может, и десять…

– Почему я? – первой нарушила молчание Анна Долгоносик, всё так же продолжая обнимать Георгия.

– Что “почему ты”?

– Я имею в виду, почему ты выбрал меня, чтобы раскрыть эту информацию, ведь ты же меня совершенно не знаешь?!

– Я знаю тебя, – тихо ответил он. – Я знаю тебя уже тысячу лет… Я чувствую тебя сердцем. И я уверен, что тебе можно раскрыть не только эту информацию, – Георгий резко повернулся лицом к Анне и обнял её за талию большими руками, – а намного больше!

– Я не понимаю, – Анна заулыбалась, глядя в его чёрно-вишнёвые глаза, которые в полумраке выделялись лишь небольшими впадинками на лице Плутониева. – Что ты этим хочешь сказать?

– Ты сейчас не понимаешь, но ты поймёшь это позже, – продолжал загадочную речь высокий брюнет.

– Когда?

– Когда придёт время!..

Сказка длилась недолго. Через пять дней, как и предупреждал двойной агент российской и английской разведок, Георгий Плутониев, его дипмиссия в Минске закончилась. И однажды, в один из дождливых августовских дней, утренним рейсом он вылетел … Нет, не в Лондон, где также располагался один из его шикарных домов и его непосредственное руководство, а в Париж, а затем уже через Рим он должен был попасть, наконец-таки, в Лондон.

Анна Долгоносик весь день прогуляла под дождём по Минску, бесцельно блуждая по улицам города. Ей абсолютно не хотелось возвращаться в свой огромный, шикарный и до боли холодный, пустой дом, где её никто не ждал, после того, как она проводила в аэропорт Георгия Плутониева, агентская кличка которого была Плутоний.

Почему он ей рассказал о себе такие секретные подробности, для чего, с какой целью? Не за красивые же глаза! А может, он хочет её завербовать?! Шлёпая по лужам уже промокшими насквозь туфлями, размышляла Долгоносик. Да не может этого быть! Какой из неё агент?! Он просто полюбил её за красивую улыбку и умный, понимающий взгляд.

Слёзы катились из глаз Анны, но их не было заметно под проливным дождём. Она просила у неба практически невозможного – новой встречи с ним, Георгием Плутониевым по кличке Плутоний…

***

Лишь под вечер, полностью промокнув под дождём и изголодавшись, не помня себя, Анна Долгоносик наконец добрела до своего дома. На автомате достала ключ из сумочки и ввалилась в свою квартиру. Еле доползла до гостиной и уселась вся мокрая на белый диван. Прийти, наконец, в себя ей помог громкий звонок мобильного телефона. Анна вздрогнула. Это звонила Светка Черёмушкина узнать последние новости. Анна что-то невнятное отвечала подруге на другом конце провода, словно в бреду. Светка почувствовала, что с подругой творится что-то неладное, и через двадцать минут примчалась к её дому.