Ник задумчиво смотрел в окно, не выходя из зазеркалья. Он давно заметил ее влюбленность. Вначале хотел отстраниться, поменьше с ней общаться. Помог ей найти друзей, а потом решил, что первая любовь быстро проходит. Терять же друга он не хотел. С Марфой они были друзьями, которые много чего вместе проворачивали в сети. Они были словно на одной волне. Первая любовь пройдет. А если нет? Вот будет ей лет восемнадцать-девятнадцать, тогда он и подумает над этим. Пока же поиграет в осаду замка. А Нира... Это глоток свежего воздуха, не больше. Они с ней это поняли сразу. Ничего серьезного, но время провождение чертовски приятное.
Вначале Нику показалось, что появился луч солнца. Он все-таки был в зазеркалье. Снял датчики. Солнце не пропало. Настоящий луч солнца пробивался сквозь плотные облака. Люди смотрели на него и не верили глазам. Надежда. Еще не все потеряно. Еще может он и правда погуляет под луной, когда придет время. Под настоящей луной, а не фальшивой...
Филька нагнулся, чтоб помочь Максиму снять ботинки. Тот посмотрел на него пустым взглядом. От этого взгляда стало не по себе. После этого он повел его мыть руки. Алиса готовила на кухне. В комнате Дест следил за малышкой, которая сидела на кровати и играла в какую-то погремушку. Ей было интересно наблюдать, как крутятся шумящие круги по спирали. Филька оставил Максима под присмотром Алисы и пошел к Десту.
— Хочешь оставить мальчишку на нас и уехать напиться? — спросил его Дест, подсовывая девочке другую погремушку.
— Нет. От одной мысли об алкоголе становится противно, — ответил Филька.
— Вот и Алиса бросила пить. Как малышку вернула, так и отрезало. Или это после того, как вся эта шумиха произошла. Не знаю. Лезть в психологию не хочу. Да и не интересно. Главное — результат, — ответил Дест.
— Никогда не думал, что тебя волнуют дети.
— Не волнуют. Я присматриваю за ней. Как появилась девочка, Лисичка постоянно улыбается. Да и ночью больше не плачет. Теперь я ее узнаю. И теперь не могу отпустить. Придется решать, что делать дальше. Так Кнопка? — спросил Дест малышку. Та в ответ что-то прогулюкала.
— У тебя всегда было два выбора: продолжать игру или сворачивать.
— Если сверну, то не понятно в каком обществе мы окажемся завтра. Вот придет какой-нибудь новый Артемий и решит разрушить мою семью. Такое допустить я не хочу. И тебе пора на пенсию выходить.
— Теперь надо не только о себе думать, но и о Максимке. Если бы не он, то...
— Не было бы смысла жить дальше, — закончил Дест и посмотрел на брата. — Вот и живи. Вырасти из него нормального человека.
— Он же с такими же мыслями, как и я. И судьбу повторяет.
— Ты в это веришь? Судьба. Мы ее сами создаем. Сами решаем кем быть и как жить. Остальное — это отговорки. И не повторяет он твою судьбу. Ты мне на голову свалился. А тут Максим твой сын. Разницу чувствуешь?
— Не особо.
— Филь, мне было двадцать один, когда я оказался с десятилетним пацаном на руках и мафией на хвосте, которые хотели уничтожить тебя, так как ты был свидетелем. А потом ты еще другую группировку довел. Ладно бы шпану, но тебя на крупную рыбу тянуло. Мне пришлось познавать науку зверей в экстренном порядке. Ты же сейчас сам как зверь. И я уже матерый. Чего мы, не поставим твоего мальчишку на место? Не объясним, что такое хорошо и что такое плохо? Не объясним, что Робин Гуд был не только благородным, но и разбойником? Отыграемся в воспитании на нем. Вырастим нормального человека. Да и Лисичка поможет. Женское воспитание нужно. Не думаю, что ты скоро оправишься от потери.
— Буду надеяться, что у нас получится, — ответил Филька.
— Там солнце! — в комнату влетела Алиса. Она открыла плотные шторы. Солнечный луч ворвался в комнату, осветив ее. Филька быстро вернулся на кухню. Максим смотрел на солнечный луч, который лежал у него на ладошки. Посмотрел на Фильку. Удивление так и было написано на его лице. Солнце. Первый луч солнце в жизни. Понятно, что для мальчишки был шок.
Филька закрыл глаза. Все будет хорошо. Должно быть. Ведь иначе нельзя. Анжела. Она всегда с ним будет. Но жизнь продолжается...
