Сказав это, он направился к девочке и, не дойдя до нее несколько шагов, сухо приказал:

– Переоденься и пойдем со мной на площадь, чтобы я…

– Нет! – уверенно промолвила девочка.

– Почему??? – теряя терпение, рявкнул владыка.

– Я хочу друга… Ты мне обещал, но не исполнил своих слов, – тихо пролепетала малышка, теребя платье, в надежде, что на этот раз отец не обманет.

– Нет, это риск. Я ограждаю тебя от всех! Чтобы ты достойно осуществила великое предназначение, возвеличивая меня и…

– Лошадку, – тихо пролепетала девочка, пытаясь не заплакать, чтобы отец не разозлился.

– Ты – наследница и…

– Лошадку, – уже уверенней повторила драконица, а потом резко сделала шаг к отцу, и выдала. – Если нет, я никуда не уйду отсюда.

– Что? Что ты сказала? – возмутился повелитель, со злостью взглянув на учительницу. – Вот этому вы ее учите? Да? Неподчинению и упрямству?

– Нет, я… – прохрипела Олирона, мечтая в эту же секунду утащить негодную девчонку наверх в спальню и наказать.

– Мне… нужно. Пожалуйста. Я не могу быть одна, – умоляюще прошептала Ларисинья, смотря с надеждой на отца, но он лишь презрительно отвернулся, с пренебрежением окинув взглядом заросший сад, в котором цвели цветы. В такой холод? Странно.

Задумавшись на секунду о будущем, он лениво проговорил:

– Ты не одна! Олирона всегда с тобой, а книги и занятия лучше друзей. Они не предадут. Ты должна понимать…

– Нет! – перебила девочка, делая еще шаг навстречу отцу, и быстро продолжила: – Я не пойду с тобой. Ты не держишь слово, а ведь обещал…

Мужчина поморщился и, заострив внимание на кроне огромного могучего дерева, пытаясь не смотреть на дочь, спросил:

– Чего ты хочешь?

– Лошадку и еще…

– Еще? – тут же рявкнул Тарентор и повернулся к Ларисинье, пораженный ее требованиями.

– Хочу кататься… ухаживать за ней. Разве это много?

– Ты не можешь…

– Пусть меня охраняют, но, пожалуйста, разреши, – уверенно настаивала девочка, чувствуя, что отец готов пойти на уступку. Только, конечно, просто так ничего не будет. Но хоть так…

– И где, по-твоему, должна находиться эта лошадь?

Девочка потупила взгляд, не зная, как ответить на его вопрос. Прохладный ветерок кружил листву, и девочка залюбовалась резвой и волшебной игрой ветра.

– Хорошо, мы откроем задний закрытый двор, относящийся к этой башне. И еще… я приставлю надежного человека, чтобы он ухаживал за животным и следил за твоими прогулками.

Не веря своему счастью, девочка всхлипнула и прошептала:

– Правда? Правда? Спасибо! И я могу приносить животных?

– Нет, только лошадь. Я подарю тебе жеребенка королевской масти, и пусть это будет твой друг. Но ты должна слушаться и делать все, что я тебе говорю. Никакого сопротивления.

– Хорошо, – радостно согласилась Ларисинья, от волнения стискивая платье. – А когда…

– Завтра… скажу поверенному заняться этим делом и выделить тебе друга. Конечно, еще рано, но наследница должна учиться верховой езде и привыкать к животным. Поэтому…

Олирона пыталась успокоиться и не показывать своей агрессивности. Она стояла рядом с воспитанницей, но ее совсем не замечали и не спрашивали совета, что ужасно раздражало. Она не разделяла мнение Тарентора, считая его слабым правителем и никчемным драконом. Была уверена, что такая поблажка испортит упрямое дитя. Только занятия и дисциплина, все остальное – лишнее.

– Я считаю, что Ларисинья… – со злостью прошипела молодая строгая женщина.

– А вам, Олирона, советую выделить ей время, когда она сможет заниматься с лошадью, – процедил мужчина, получая удовольствие от того, что самая преданная женщина Гарика теперь выполняет его приказы.

Брат даже не обращал внимания на томные взгляды некрасивой чопорной драконицы, а он все видел и смеялся. Нянька очень долго была преданна прежнему правителю и так яро сопротивлялась Тарентора, что сейчас владыка получал удовольствие от этого вынужденного подчинения. – И еще, через пять минут ребенок должен быть чистым, чтобы мне не стыдно было показать свою дочь.

– Да, тер Тарентор, – дрожащими губами прохрипела женщина, хватая за руку воспитанницу и ведя ее в башню, которую недавно переделали, считая, что наследница должна жить в удобстве и богатстве, но в полной изоляции. А сейчас… такая поблажка.

Суровая драконица была уверена, что это не только не подчинит Ларисинью, а наоборот, сделает ее сильнее, ведь она не зря требовала лошадку и вечно лезет в свою грязь. В этом ее сила, но никто не хотел замечать удивительных особенностей, списывая их на обычную детскую глупость. Слепцы!

Перед тем, как впихнуть девочку в дверь и закрыть ее, она задержала взгляд на мужчине, искренне презирая его, считая никчемным владыкой, в отличие от его брата. Если бы все было по-другому… ей не пришлось бы смотреть за этой самозванкой и исполнять распоряжение ничтожного жадного мужчины. Но судьба жестока, и ее любимого больше нет… и теперь она служанка.

Отвела взгляд, чтобы открыто не проявлять свою ненависть, и скрылась в башне. Ей нужно переодеть отродье Тарентора, чтобы он не вздумал выгнать ее, чего, несомненно, очень желал. Нет, она останется и попытается перевоспитать глупое создание, чего бы ей это не стоило.

Ларисинья мчалась по полям, радуясь великолепным ощущениям. Она была счастлива, как никогда. Вертара, ее любимая лошадка, неподражаемая и быстрая, всегда радовала свою хозяйку быстрой поездкой, давая возможность хоть на немного быть счастливой и свободной.

Уже подъезжая к замку с задней стороны, где находились старая конюшня и ее башня, она нахмурилась. Наследница была уверена, что Олирона уже успела нажаловаться отцу на отказ провести весь выходной день на коленях в церкви, воздавая мольбы богам.

Девочка не понимала ярой фанатичности гувернантки, считающей это нормой, и восстала против ее мнения. Лари верила всей душой Туранам, уважая и почитая сердцем, но подчиняться злобной женщине, только и желающей придумать для нее эдакое наказание, чтобы удовлетворить свою ненависть, не считала нужным.

Приближаясь совсем близко, наездница увидела повелителя золотых драконов, стоящего около деревянного забора, у ворот в заброшенную конюшню. Тяжело выдохнула, представляя, как отец зол, но другим она его и не видела.

Тарентор с яростью смотрел на приближающуюся дочь, сжимая ладони в кулаки. Его зверь лютовал, гневаясь, что у него растет на редкость упрямая, взбалмошная дочь вместо покорной девы, воспитанной в уединении.

К пятнадцати годам девочка была невероятно красивой и настолько же невыносимой. Ее покорность – только название, а мимика, жесты, взгляд – выражали полное пренебрежение к нему, великому властелину! И сейчас наступило время наказать непокорную дочь, что он обязательно сделает.

Ей необходимо повиноваться ворчливой гувернантке, и тем более ему, а это значит заниматься и быть послушной во всем. Всему приходит предел, и сейчас он собирался провести первый и последний урок послушания, чтобы буйная девчонка никогда в жизни не вздумала идти наперекор или настаивать на своем глупом мнении.

Как только всадница приблизилась к властелину, лошадь встала на дыбы, чувствуя опасность, исходящую от мужчины. Видя безумный гнев отца, Ларисинья прислонилась к шее животного и попыталась его успокоить.

Как только ей это удалось, случилось страшное. Перед ними вырос огромный золотой дракон с белыми длинными наростами на спине, рычащий и направляющий огонь в сторону лошади, желая запугать.

Животное обезумело и скинуло хозяйку, пытаясь уйти от опасности. Дракон зарычал и кинулся следом, откидывая жертву в сторону и тут же нападая.

Крик невыносимого отчаянья и леденящего страха раздался в воздухе. Ларисинья не могла себя остановить, видя с какой яростью дракон ее отца рвет Вертару, обжигая огнем.