ϟ ♡♡♡ ϟ

Курт, сидящий на стуле около кофейного столика и время от времени поглядывающий на играющего с ребятами сына, обернувшись в очередной раз, чтобы проверить в порядке ли его малыш, заметил, что Лип идет к нему.

— Котенок, смотри, что мне дали! — Филипп потряс вещицей, а потом отдал ее отцу. Это была небольшая желтая коробочка, украшенная несколькими тонкими черными и белыми полосками, а ее крышка была насыщенного синего цвета, и на ней на тех же местах также были полоски, но уже фиолетово-баклажаннового цвета, — Это пазлы, поможешь мне собрать их? — Лип потянулся вперед и обвил шею папочки руками, чтобы притянуть его голову ближе к себе для возможности слюняво и словно уточка чмокнуть отца в губы несколько раз.

Иногда Курт переживал, что они воспитали своего мальчика слишком мягким, нежным и миролюбивым, поэтому в реальном мире Филиппу может оказаться сложно выживать среди грубых, жестоких и опустошенных людей. Но глядя в эти голубые огоньки, располагающиеся под редкими бровями-треугольничками, Курт понимал, что лучше они потратят кучу времени, чтобы научить Липа защищать себя, чем воспитают очередного человека-пустышку, не умеющего ни делиться теплом, ни даже хранить его для самого себя.

Курт был богаче и успешнее всех своих противников как минимум в три раза, так что без промедления сказал, что возьмет перерыв в настольной игре, и посвятил свое внимание Принцу, теперь сидящему у него на коленях. Лип аккуратно высыпал детали на столик, и вместе с Куртом они начали собирать пазл. Так как больше пазлов малыш любил только чайные церемонии с пластмассовой посудкой, он в этом деле имел хороший опыт, благодаря которому у него отлично получалось собирать картинку, не имея даже исходную фотографию. Понимая, что так называемая помощь малышу толком не нужна, Курт позволял себе отвлекаться на беседу друзей и прослеживание развития в монополии, но при этом не отставал от сына.

Кусочки пазла стали собираться в единую композицию, складываясь в картинку, изображающую смешного щенка с темной шерсткой, полулежащего с опущенной на бок головой и высунутым из пасти языком. Словно в озорном, но собственническом жесте щенок положил свою лапу на лежащего на спине полосатого кота, спокойно лежащего и не протестующего против действий пса. Задрав задние лапы, кот искоса поглядывал на щенка, разлегшегося рядом с ним.

Ребятам осталось собрать только левый уголок картинки, в котором, как Курт неосознанно подметил, были какие-то буквы.

Собранная в углу надпись гласила: “Возьмешь ли ты папу Бу в мужья?”*³.

Не сразу заметив, что все вокруг вдруг притихли, Курт поднял взгляд от пазлов на сидящих с ним за кофейным столиком ребят, но все по какой-то причине смотрели ему прямо за спину, поэтому, без раздумий, Курт обернулся. От увиденного Хаммел подавился воздухом, но даже не посмел показать это.

В невероятно красивом сером костюме, полосатой черно-белой рубашке, выглядывающей из-под жилетки, и с ярко выделяющимся вишневым галстуком*⁴, Блейн Мать моя Элизабет Андерсон медленно двигался к Курту, пересекая комнату с обольстительной улыбкой и уверенно глядя прямо в глаза своего парня, буквально плавящегося на этом злосчастном стуле.

Подойдя к Хаммелу, Блейн взял руки Курта, сейчас словно лапки лежащие на верхушке спинки стула, и поднял еле дышащего парня на ноги, чтобы встать на одно колено перед ним, показывая свой трепет и покорность. Курт заметил, как на деревянной игрушке с колесиками в виде белого коня, Филипп проехался по комнате и, “приехав” на жеребце к Курту, тоже встал на одно колено рядом с Блейном, пытаясь незаметно поправить золотую корону на наэлектризовавшихся кудряшках. Блейн и Лип взяли руки Курта, образовав круг, из-за чего Хаммелу пришлось немного склониться в сторону сына, чтобы он мог достать его ладонь.

— Дорогой-милый-любимый-лучший-папочка-котенок! — быстро и звонко протараторил Лип, даже сам не поспевавший за движением своих губ и языка.

— Однажды ты рассказал мне историю про одного маленького мальчика, — начал Блейн, мягко улыбаясь своему парню, — Мальчика, желающего простого человеческого тепла, радушия и доброты. А еще не очень тайно мечтавшего о настоящем принце на белом коне, с которым он заведет ребенка, пойдет на первое УЗИ и умрет в глубокой старости в один и тот же день. Итак, дорогие гости, — Блейн обвел толпу взглядом, будто готовил их к захватывающей дух истории, — Однажды мне посчастливилось встретить этого мальчика. Он был уже настоящим юношей, молодым мужчиной, с боязливыми искринками в изумительных голубых глазах, которые я сразу же полюбил, долго даже не осознавая это, — Блейн снова посмотрел в глаза Курту, а затем поймал взгляд Липа, который смотрел на него теми же самыми глазами-зеркальцами, — Но когда я наконец-то осознал, что люблю этого мальчика всем своим сердцем, душей и разумом, я понял, что я не принц, а значит не тот, в ком нуждается мой мальчик, — Блейн боязливо исподлобья посмотрел на Хаммела, вспоминая каждый раз, когда мысли о том, что он не достроен Курта, что Курту нужно что-то большее, что-то лучшее, что-то, что не было бы тухлой жизнью с Блейном и нежеланным ребенком, заполняли его голову, даря бессонные ночи и беспричинную тревогу.

— Но внезапно этот мальчик показал мне, что у него уже есть свой принц. Принц, являющийся его прекрасным сыном Филиппом, — Блейн потрепал плечико малыша, смеша его, — И знаете, что это значило? — Блейн снова сверкнул яркой улыбкой, а на его глаза наплыла прозрачная пелена из слез счастья, — Это значило, что все это время передо мной стоял самый настоящий король. Сильный, независимый, сострадательный, добродушный, ласковый и гордый, — заметив, что малыш уже устал так стоять, Блейн поторопился закончить речь, через взгляд глаз в глаза дотрагиваясь до сердца любимого, — Поняв, что мой король больше не нуждается в принце, я решил, что справиться с такими запросами как “дарить любовь, ласку и понимание, жить долго, счастливо и умереть вместе в глубокой старости” — вполне осуществимо для меня, а в тех делах, в которых я, как не имеющий столь высокого титула, не компетентен, мне с радостью поможет мой кудрявый мини-двойник. Итак, я хочу кое-что спросить у тебя, Курт Элизабет Хаммел, мой Король и отец самого чудесного Принца во всей вселенной, — Филипп открыл “багажник”, находящийся в спине лошади, и достал оттуда коробочку, передавая Блейну, который ее сразу аккуратно открыл, демонстрируя сияющее колечко. Курт, как бы не хотел взглянуть на кольцо, не посмел оторвать взгляд от лица любимого, — Хочешь ли ты стать моим мужем, котенок?

— Пожалуйста, Папочка! — прошептал малыш, и теперь две пары щенячьих глазок уставились на него, ожидая ответ.

— Только при условии, что до конца наших жизней ты будешь называть меня “своим мальчиком”. Несмотря ни на что! — уточнил Курт и увидел две головы, быстро кивающие в ответ, — Да, Блейн, хочу! Больше всего на свете хочу!

Все вдруг сорвались, соскакивая со своих мест и начиная радостно вопить. Не веря своим ушам, Блейн хотел было закрыть лицо ладонями, но увидел в своей руке бархатную коробочку. Соскочив с колен, Блейн подошел к своему жениху и одел кольцо на безымянный палец левой руки, осыпая поцелуями дрожащую кисть Курта. Хаммел хотел прижаться к любимому, но Андерсон вдруг отступил, пропуская вперед Филиппа, который, взяв правую руку шатена, одел на безымянный палец колечко от диетической колы, которую так любил его папочка.

Увиденное заставило гостей умилиться и снова зашуметь. Зазвучал задорный смех, громкие аплодисменты и даже свист. Когда Курт наконец-то вцепился в Блейна, крепко прижимаясь к любимому мужчине, он увидел неожиданного гостя, единственного, кто тут так громко свистел, зажав пальцы между губами.

— Б*же, откуда тут Пакерман? — хриплым от сдерживаемых слез голосом прошептал Хаммел, при этом выпучив глаза, пока Лип прыгал вокруг покачивающихся в объятиях папочек.

Принц не особо понимал, зачем папа Бу хотел стать мужем котенку, но отцы были счастливы из-за этого решения, поэтому Липу лишь оставалось беззаботно плясать и о-о-о-о, возможно, он сможет уговорить дедушку Хамми дать ему еще одну конфету, пока отцы заняты групповым рыданием? А нет, дед тоже плачет… В объятиях плачущего дяди Купи…