— Здесь так красиво…

Это утро началось с неожиданности.

— Угомоните своего внука, будьте добры! — ворвавшись в его комнату, заявил с порога лечащий врач.

— А что случилось?

Гневно скрестив свои хваталки, он начал жаловаться.

— Этот ребенок совершенно неуправляем! Не собирается подчиняться персоналу, устроил скандал, оказывает физическое сопротивление!

— Может, вы все-таки объясните мне, что конкретно произошло?!

Вдохнув и выдохнув, фиолетовый слизень наконец-то пояснил:

— Ему пора окончательно снимать повязку, но он не дает этого сделать! Отказывается в штыки, кричит, чтобы его оставили в покое!

Это правда было немного странно.

— Вы спрашивали, в чем дело?

— Конечно, и… — доктор возмущенно фыркнул. — Мистер Санчез, он хочет, чтобы сняли повязку вы. Что за капризы! Тут полно обученных медработников, и…

— Простите, но вы действительно думаете, что самый умный человек во Вселенной не сможет размотать какой-то там бинт?

Доктор сунул ему в руки железный лоток, ножницы и толкнул в палату, наградив напоследок подозрительным взглядом.

Крот сидел на кровати, свесив ноги, и при звуке шагов насторожился.

— Ты пришел, Рик? Наконец-то эти идиоты меня услышали! Давай, давай… — он начал подпрыгивать на месте от нетерпения.

Металлические лезвия сверкнули в свете ламп.

Высунув кончик языка от волнения, Рик щелкнул ножницами, и край бинта упал ему в руку.

Материи было куда больше, чем могло показаться, она тянулась и тянулась, будто носовые платки из рукава фокусника, но, наконец, он размотал все и, кинув повязку в лоток, сказал:

— Вот и все…

А Морти, медленно начав открывать глаза, ойкнул, щурясь от яркого света.

Закрывшись ладонью от ламп, он заморгал часто-часто, пытаясь сфокусироваться, и Рик увидел то, что заставило его пульс замереть на несколько секунд.

У мальчика больше не было бельм.

И первым, на чем остановился взгляд этих новых, самых лучших на свете карих глаз, был он сам.

Дыхание перехватило, и в горле застрял ком, но Рик все равно заставил себя улыбнуться.

— Привет, — тихо сказал он, накрывая руку Морти своей. — Вот мы и встретились… Надеюсь, я произвел хорошее первое впечатление?..

В палате воцарилось молчание, но, когда дрожащий, будто осиновый лист, парень со слезами на глазах кинулся ему на шею, никаких слов Рику уже было не нужно.

Он и без того все прекрасно понял.

====== Часть 10 ======

— Ну, ну…

Рик изо всех сил пытался казаться спокойным, но спрятать легкую дрожь в голосе у него не получилось.

— Ты такой плакса, знаешь? Просто не Крот, а какой-то, мать его, Водопад… хотя, теперь тебя и Кротом не назовешь…

— Я уже… п-привык, — всхлипнув, пацан вцепился в него еще сильнее. — Называй, как х-хочешь, я не…

Конец фразы потонул — в прямом и переносном смысле — в новом потоке рыданий.

Поглаживая Морти по вздрагивающей спине, Рик фыркнул и возвел глаза к небесам.

— Вот ведь дебил… Да тебе прыгать надо от радости, а ты тут сопли развесил! Что с тобой вообще такое?

— Я… я счастлив, — немного отстранившись, Крот начал яростно тереть глаза кулаками. — Н-настолько, что даже…

— Заревел, как последняя сучка, — закончил за него Санчез, отведя его руки в сторону и вытирая слезы внука сам. — Давай еще, возьми выковыряй себе свои новые глаза через минуту после того, как их обрел, придурок…

Пристыженно хлюпнув носом, Морти начал затихать.

Правда, еще одну подлянку он все же подкинул.

— Теперь мы вернемся в Цитадель?

Скрипнув зубами, Рик все же нашел быстрый ответ:

— Нахуй Цитадель! Я решил, что это место слишком тухлое для крутых перцев вроде меня, и мы отправляемся… бля, да я не знаю, куда, во Вселенной ведь всегда есть, куда податься! Будем носиться тут и там… — поцеловав Крота в нос, он увидел, как тот заливается румянцем. — И ты увидишь такое, от чего просто башню снесет!

— Пожалуй, эта идея мне нравится…

— То есть как это — не отпустите?!

В тот день возмущенный вопль Крота слышала, наверное, вся больница.

Уж слишком хотелось мелкому отправиться в приключение поскорее, и новость о том, что врачи хотят понаблюдать за его состоянием еще некоторое время, вызвало у него просто бурю негодования.

Рик был солидарен — не только из-за приключений, а еще из-за того, что по большей части иметь дело с только что прозревшим от слепоты подростком, у которого вдруг появились шило в одном месте и желание показать характер по поводу и без, приходилось именно ему, а не этим докторишкам.

Морти, как он сам недавно, на стены лез от скуки, готов был сорваться из-за любой мелочи и, кажется, сам не знал, куда девать внезапно появившуюся энергию.

В то утро, когда они опять поссорились из-за совершеннейшей херни, терпение Рика лопнуло.

Больше всего ему хотелось за ухо оттащить мелкого паршивца в сторонку и как следует надавать по заднице, и, скорее всего, так бы он и сделал, если бы не гребаный дипломат, притаившийся где-то в сознании и повторяющий раз за разом писклявым голоском, что надо действовать тоньше.

Что ж, попытка — не пытка!

Закрыв дверь в палату, Санчез вдохнул и выдохнул, сосчитал до трех и тихо спросил, потирая пальцами виски:

— Может, объяснишь, какого черта с тобой происходит?

Кажется, Морти ожидал, что он снова будет кричать, как только что на улице, но, когда этого не случилось, пацан стушевался.

Впрочем, ненадолго.

— Ничего! — процедил он сквозь зубы, сложив руки на груди и отвернувшись. — Я в п-полном порядке! Лучше просто не бывает!

Дипломат начал сдавать позиции, и самый первый план действий показался Рику намного более заманчивым.

Но, справившись с собой, он как можно более холодным тоном констатировал:

— Позавчера ты поссорился со мной из-за пульта от телевизора, вчера — отказался пить таблетки, которые тебе прописали врачи, сегодня ты обиделся на меня за то, что я сказал тебе не выбегать на улицу в одной пижаме, и ты мне говоришь, что с тобой все нормально? Серьезно, Крот?

Ответа не последовало.

— Ты хоть меня пожалей, терпеть твои закидоны на старости лет — то еще удовольствие, — хмыкнув, Рик положил руку Морти на плечо, и тот, хоть и дернулся, все же не стал ее сбрасывать. — Давай, колись! Будем разбираться с твоим эмоциональным дерьмом, а то бесишь ведь… больше, чем обычно!

В палате снова воцарилась тишина, прерываемая лишь тяжелым сопением парня, который что-то напряженно обдумывал, и, наконец…

— Аааа, блин! — резко повернувшись обратно, Крот неожиданно стукнул несколько раз кулаками по груди деда. — Достали, достали, сил моих больше нет! Почему… вы все… со мной сюсюкаетесь?!..

Такого Рик точно не предвидел.

— А можно с этого места поподробнее? — протянул он, глядя, как красный Морти медленно отшатывается назад, явно испугавшись этой вспышки злости. — Кто там с тобой сюсюкается, а?

— Ты, — нехотя ответил пацан, отводя взгляд. — Врачи, медсестры… Какого хрена вообще?! Туда не ходи, это не делай, как будто я одной ногой в гробу! Ну, вышел бы я на улицу без куртки, т-тебе-то что?.. Я, между прочим, уже не тот, что был! Я теперь зрячий, м-могу и… сам о себе позаботиться, вот!

Сдерживаться просто не было сил — Рик расхохотался.

Во все горло.

Выражение обиды на лице Морти почему-то сделало все только смешнее.

— Ну, умора! — взъерошив волосы Крота, он все-таки заставил себя успокоиться. — Раз ты теперь такой зрячий, то посмотрел бы сначала на себя в зеркало… Ты шкет, Морти! Мелкий надоедливый тупoй шкет, вдобавок еще и истеричный, как незнамо кто, и тебе было бы полезно слушаться взрослых, то бишь, меня, а не назло маме отмораживать уши и думать, что проявляешь этим крутость! Не представляю, что с тобой вообще делать, но я, кажется, знаю, куда девать твою дурную энергию…