субботний завтрак, а она любит делать это под музыку, поэтому включает радио, или же телевизор, который на кухне тоже имеется. Ольга и сама любит напевать, слух у нее просто замечательный. Она, между прочим, закончила в свое время музыкальную школу по классу аккордеона. Но сегодня было тихо, никто не пел, и музыка не играла. Не бубнил телевизор, не звякала посуда, не гудела микроволновка, и, самое главное – не было слышно звонкого голоса сына Димки, а уж он, поверьте, никогда в это время уже не спит. Не спит даже в выходной день, хотя всю неделю, собираясь по утрам в садик, мечтает о том, как он поспит долго-долго в субботу и еще в воскресенье. Малыш высчитывает, сколько дней остается до субботы. Наконец она приходит, и Димка, вопреки своим мечтаниям, просыпается раньше всех, начинает носиться по квартире, запрыгивает в кровать к родителям, приветствуя громким радостным воплем, и начинает их тормошить, чтобы они тоже вставали. И в самом деле! Как они могут еще спать, когда сын уже на ногах? А он есть уже хочет и гулять тоже! Какой уж тут сон! Приходится вставать и бодро приниматься за домашние хлопоты. Ну, так в чем дело? Почему же их совсем не слышно, звуков этих, голосов? Почему Димка еще не тормошит его?
Думалось Виталию с трудом, он перебрал в уме несколько возможных вариантов, пока что-то не начало проясняться в его голове.
– А-а, они в булочную вышли! – сообразил наконец он, обрадовавшись своей простой догадке.
Все сразу встало на свои места. Виталий облегченно вздохнул и, даже засмеялся над своей непонятливостью. А он-то уж испугался! Да куда они могут деться? Просто жена решила купить им на субботний завтрак свежих булочек, как бывало не раз и раньше. Эти булочки очень любит маленький Димка, а ещё он любит ромовую бабу, которую тоже привозят в этот магазин. Впрочем, в детстве Виталия, эти ромовые бабы бывали гораздо вкуснее, так, по крайней мере, ему запомнилось с тех далеких времен.
Нужно было вставать. Вообще, в их семье не принято было долго разлеживаться даже в выходные дни. Жалко было часы, потраченные на лишний сон, когда драгоценное время выходного дня можно было провести более плодотворно и интересно. Тем более, как уже было упомянуто, Димке не спалось по утрам, а это означало, что папе с мамой спать долго так и так не приходилось. Девять часов утра в их семье, это был тот край, к которому все домочадцы давно привыкли. Дальше – подъем.
Сегодня – случай особый: никто Виталия не будил. Лег он накануне очень поздно, почти под утро, вот и получилось так, что к тому моменту, когда он с трудом поднял с кровати, стонущее после вчерашних возлияний тело, стрелки часов подошли уже к одиннадцати. Кряхтя от усилий, Виталий немного подвигал плечами, повертел головой на затекшей шее и, кляня все на свете и, в особенности, вчерашнюю вечеринку, стал искать свою одежду.
По правде сказать, он и сам не одобрял своего характера, не позволяющего ему вовремя встать из-за стола, или пропустить тост, другой, но ничего не мог с собой поделать. В итоге всегда получалось одно и то же: он возвращался домой поздно и, едва держась на ногах. Ольге все это жутко не нравилось и ему приходилось выслушивать от нее все, что она об этом думает. Правда, надолго она нравоучения не затягивала, и все благополучно становилось на свое место.
Перед женой было в который раз стыдно – обещал же вернуться раньше и опять нарушил свое слово. Но ничего, сегодня он наверстает упущенное, будет со своей любимой семьей каждую минуточку. Наверное, надо будет сходить куда-нибудь. Димка давно в зоопарк просился… Все, решено: сегодня все вместе идут в зоопарк. Потом зайдут куда-нибудь пообедают, не все же Ольге возле плиты возиться, она тоже устает от домашних дел. Да! Еще и мороженого поедят в кафе зоопарка. А может, Димка захочет пиццы поесть…
Предвкушая, как радостно кинется на шею Димка, узнав о походе в зоопарк, и нежно посмотрит на него любимая жена, Виталий стал одеваться. К своему неудовольствию, он обнаружил, что спать ночью завалился прямо в брюках, носки каким-то образом снять сумел – они валялись на полу возле кровати, а вот брюки… Нет, ну надо же было так напиться! Теперь придется их долго отглаживать, ну а дома сойдут и шорты с футболкой.
Пора и о завтраке подумать. Пусть Ольга удивится и обрадуется, что он тоже принял участие в приготовлении завтрака. Он им сейчас такую яичницу организует – пальчики оближешь! С луком, помидорами и сыром. По дороге на кухню, Виталий посетил «комнату раздумий», а затем ванную, по правде говоря, все это находится в одной комнате, но все же… Можно же представить, что отдельно. Стоит только включить немного свое воображение.
Семакин долго, с некоторым презрением разглядывал себя в зеркале. Ему не доставил никакого удовольствия осмотр своего помятого, опухшего после сна и вчерашнего праздника, лица, успевшего затянуться темной щетиной. Он тщательно почистил зубы, побрился, умылся и причесал волосы. Немного подумал: не залезть ли ему, все-таки под душ, но решил дальнейшие водные процедуры на некоторое время отложить и сделать это после завтрака, справедливо предположив, что сейчас ему в первую очередь, не помешает чашка горячего чая или кофе, чтобы взбодриться. Тем более, что и Ольга не успеет увидеть его такого, ведь не зря говорят и пишут, что кофе и чай очень тонизируют и бодрят.
Семакин вновь строго осмотрел себя в зеркале, и на этот раз остался вполне собою доволен. Проведённые с лицом необходимые манипуляции вернули ему почти нормальный вид. Сейчас, конечно, он выглядит еще так себе, но уже гораздо лучше.
Зайдя на кухню, Виталий долго размышлял, что же ему все-таки выпить: чаю или кофе? Наконец, он пришел к выводу, что чашечка кофе будет результативнее, хотя он не очень-то его и любит. Вот Ольга – та большая любительница этого напитка, может его пить несколько раз в день. А он – нет. Он предпочитает обычный черный чай без всяких ароматизирующих добавок, но сейчас он выпьет крепкий кофе. Раз уж все считают, что кофе бодрит, его и выпьет, ему это будет очень кстати.
Ставя кипятиться чайник, Виталий с радостью подумал о том, как хорошо, что он никогда не мучается с похмелья и у него нет привычки опохмеляться, или там рассол литрами глушить, чтобы в себя хоть как-то прийти. Умылся, побрился и, вот он – нормальный, адекватный человек! А ведь послушать некоторых, так они после вчерашнего возлияния, до вечера следующего дня совсем не люди – так им плохо.
Виталий поленился варить кофе и сделал себе растворимый.
«Плохого кофе жена не держит», – с одобрением подумал он, прихлебывая обжигающую ароматную жидкость. Виталий то и дело поглядывал в окно, выискивая глазами возвращающихся из булочной домочадцев. Что-то долго их нет, пора бы уже им вернуться, булочная-то совсем рядом. Можно было за это время уже раз десять обернуться туда и обратно. Может, задержались где, а может, на рынок решили заглянуть, сметанки там, творожка купить свежего… Совсем недалеко от их дома расположился небольшой, но вполне хороший, недорогой рынок, где можно приобрести все самое необходимое. Только чего Ольга без него-то пошла? Сходили бы все вместе, или на машине съездили, чтобы пакеты не таскать.
Тут Виталий заметил на дверце холодильника, прикрепленный декоративным магнитом тетрадный лист. Заинтересовавшись, он потянулся и достал его. Через секунду у него тоскливо сжалось сердце. Бумага равнодушно вещала:
«Я так больше не могу, устала, попробуй жить без нас».
Виталий осмотрел лист с другой стороны – больше ничего написано не было, только Димкины неразборчивые каракули. Он не сразу понял смысл написанного на листке текста. Как же так? Ну, как же без них? Без Ольги, без Димки? Нет-нет, он не хочет! Семакин вскочил и заметался по маленькой кухоньке, обдумывая неожиданную ситуацию.
Так они, получается, уехали? Как он сразу не сообразил, листка этого не заметил? Так нужно их догнать, остановить! Найти их нужно! Куда Ольга может уйти с ребенком? К подругам? Галка с мужем и детьми в Турции, они еще не вернулись, неделя только прошла, как их проводили, а уехали они на две недели, это Виталий точно помнит. Ирка? Ирка на даче с дочкой, он их сам отвозил в прошлую пятницу. Игорек, Ирин муж, лично попросил его об этом, потому что сам не успевал отвезти – срочно в командировку вылетал.
