Я никогда не была фанаткой больших свадеб и всегда считала, что такие деньги лучше тратить на что-то более долговечное, например, на недвижимость в Хэмптонсе, которая свидетельствовала об успехе, даже, несмотря на то, что этот успех никогда не радовал. Затем последовала хирургическая практика, частная практика отдельно от Джеффа, и все остальное, что только способствовало нашему отдалению друг от друга. Мне следовало знать, что Джефф все дальше и дальше отдалялся от меня, пока я гналась за желаемым только ради того, чтобы доказать себе, что я была лучше, чем просто очередной приемный ребенок, которого никто не хотел, забывая, что единственное, чего от меня хотел Джефф, чтобы я сидела дома и рожала детей. Ему хотелось иметь жену и мать, не хирурга, а жену и мать, элементарные желания в данной ситуации. Он попросил меня сбавить обороты и оставить карьеру, но я отказалась, и как же я потом за это поплатилась, родив Маркуса с обернутой вокруг шеи пуповиной, которого не смогло спасти даже кесарево сечение. Но я также проигнорировала признаки того, что Джефф мне изменяет, решив стать женщиной, которая справляется со всем сама, отказываясь демонстрировать свою уязвимость.

Мое тело дрожит, пока я рыдаю, а Дэкс продолжает спокойно поддерживать меня. Я рада, что он ничего не говорит, но, даже, если бы он что-то и сказал, я все равно не в состоянии что-либо слушать. Мне просто хочется, чтобы кто-то держал меня в своих объятиях, и я осознаю, что это впервые, когда я позволяю себе так расплакаться и разрешаю кому-либо увидеть себя в таком состоянии. После того, как друг Джеффа показал мне документы на развод, я все время ото всех убегала, а позже села в машину и умчалась, полагаясь не только на свой GPS, но и на старенькую карту Томаса (прим. серия бумажных дорожных карт, впервые изданная в 1915г), по которой я по-прежнему определяю свой маршрут. Черт, Дэкс наверное слишком молод, чтобы знать, что такое карта Томаса.

Но разве это важно? Он здесь… со мной.

Я слышу дыхание Дэкса, чувствую аромат этого проклятого одеколона снова, смешивающегося с его собственным запахом. Когда я отстраняюсь, то фокусируюсь на его груди, где от моих слез намокла рубашка. Если бы я накрасилась, то увидела бы черные пятна от туши. Но я уже несколько недель не наношу макияж, даже месяцев, пользуясь только обычными средствами по уходу за кожей, чтобы увлажнять и защищать свою кожу от солнца. К тому же, для кого мне здесь краситься, в этой глуши? Здесь я не хирург, работающий в кабинете со стенами завешенными дипломами ― множеством наград, висящих рядом друг с другом, подобно колоде карт, разлетевшейся по ветру. Сейчас я всего лишь женщина в объятиях мужчины.

Когда я поднимаю взгляд на лицо Дэкса, то встречаю его голубые глаза, от которых перехватывает дыхание. Знает ли Дэкс, насколько он красив? Понимает ли, насколько точно высечены линии его челюсти, которые еще больше подчеркнуты его бородой, которая так идеально подстрижена, что в животе женщины начинают порхать бабочки? В курсе ли он, как хочется снова поцеловать его губы, что можно лишиться остатка самоуважения, чтобы заполучить хотя бы малость?

Когда я пробегаю пальцами по желобу, где позвоночник разделяет его широкую мускулистую спину, Дэкс напрягается, делая внезапный вдох. Его зрачки расширяются, когда я провожу языком по его верхней губе, пробуя остатки своих слез и его поцелуя. Он опускает голову, наши губы всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

― Есть кто-нибудь дома? ― раздается чей-то голос в дверях.

Дэкс ругается себе под нос и отстраняется. Он прислоняется ко мне лбом, когда я слышу на этот раз более громкий стук в двери.

― Это Бенни. Он, наверное, только что вернулся с работы, чтобы оставить мой грузовик, а это значит, что моя сестра тоже где-то недалеко.

Я жду, пока Дэкс выйдет из комнаты, прежде чем уйти в ванную, чтобы я смогла умыться, и, надеюсь, по мне не видно, что я плакала. Я слышу, как Бенни говорит, что Сара написала ему о том, что Дэксу нужно подогнать грузовик, и поэтому он приехал. Я пробегаю пальцами по волосам, и еще раз смотрю в зеркало, прежде чем выйти к Дэксу и Бенни.

― Привет, Бенни. Ребята, чего вы стоите на этой жаре? Заходите в дом, ― говорю я, когда вижу, как к «Жемчужине» подъезжает машина.

― Я бы зашел, но Сара начнет психовать. У нас сегодня свидание, и она не хочет отвлекаться, ― смеясь, отвечает Бенни и протягивает Дэксу ключи от его грузовика. ― Она полна решимости пойти поужинать и посмотреть этот фильм, который она так ждала.

― А где Диами? ― спрашивает Дэкс.

― Дома. С ним Нана, так что ты свободен от обязанностей няни, ― говорит Бенни, поворачиваясь ко мне. ― Знаешь, что? Диами попросил меня скачать какую-нибудь игру по анатомии после ваших разговоров о почках и прочем. И она показывает детям, как работает организм, например реакцию организма при аллергии, работу органов пищеварения, дыхания. Это потрясающе. Теперь ему интересен не только Майнкрафт (прим. компьютерная игра).

― Скажи ему, что он в любое время может задать мне вопросы, ― говорю я, когда Сара останавливается рядом с грузовиком Дэкса и выходит из машины.

― Скажу, ― отвечает Бенни, и мы все смотрим, как Сара открывает заднюю дверь и вытаскивает портативный кулер.

― О, точно. Совсем забыл. Нана кое-что тебе передала.

― О, нет, она не должна была, ― протестую я, когда Сара обнимает меня и передает мне кулер.

Он тяжелый, и я ставлю его на скамью возле двери.

― Что в нем? Еда? ― Дэкс тянется к крышке контейнера, но Сара отмахивается от него.

― Это не тебе, Большой Д, так что руки прочь, ― говорит Сара, смеясь, когда смотрит на меня. ― Нана сегодня была на фермерском рынке и кое-что для тебя раздобыла, она решила, что пока ты здесь тебе нужно это попробовать. Местные продукты, что-то в этом роде. О, и она еще сделала для тебя немного тамале (прим. мексиканское блюдо, лепешка из кукурузной муки).

― Скажи ей от меня спасибо. Я очень это ценю.

― Если мой младшенький братец начнет доставать тебя, просто выгони его, ― говорит она, рассмеявшись, когда Дэкс сердито на нее смотрит. ― В любом случае, нам уже пора, иначе мы опоздаем на ужин.

Они прощаются, оставляя нас у двери, наблюдать за облаком пыли позади машины.

― Так на чем мы остановились? ― спрашивает Дэкс, когда закрывает двери и поворачивается ко мне.

В этот раз, я не колеблюсь.

― На этом.

Я целую его, и мои действия застают его врасплох. Но я хочу Дэкса, и я устала притворяться, что мне этого не хочется. На этот раз, в моем поцелуе чувствуется настойчивость. Я очень хочу его, прямо сейчас. Чем скорее, тем лучше, потому что знаю, если мне дать время для раздумий, появится большая вероятность, что я решу, что это ошибка. Я скольжу руками под его рубашку, ощущая упругие мускулы. Когда я дергаю его рубашку и задираю ее вверх на спине, Дэксу больше не требуется никаких намеков. Он стягивает рубашку, бросает ее на скамью возле двери, после чего притягивает меня к себе.

― Мне нравится то, на чем мы остановились, ― бормочет Дэкс.

Его руки ласкают мое лицо, когда он смотрит на меня, именно на меня, словно поедая. Его глаза такие голубые, что напоминают мне небо Нью-Мексико. Мне нравится, как он пожирает меня своим взглядом и как жадно целует языком и губами, словно время хождения вокруг да около, наконец-то, закончилось.

Я отпускаю все свои мысли и позволяю своему телу взять верх. Я задыхаюсь, когда он ласкает мою грудь сквозь рубашку, большим пальцем надавливая на сосок. Другой рукой Дэкс снимает резинку с моего хвоста и зарывается пальцами в мои волосы. Его губы отстраняются, и я чувствую, как он осыпает поцелуями мою шею, оттягивая мою голову назад, таким образом, увеличивая доступ к моей коже. Когда он находит чувствительную точку у меня за ухом и нежно посасывает ее, я впиваюсь пальцами в его спину. У меня подкашиваются коленки, и я цепляюсь за него как раз в тот момент, когда Дэкс отстраняется.