Нет, дело во мне и моем чертовом «рыцаре в сияющих доспехах», желающем спасти каждую чертову девицу из беды, вот, что я чувствую у себя в крови.

С Харлоу Джэймс и ее долбанными сиськами, я буду тем, кому понадобится спасение.

Глава 7

Харлоу

― Дэкс сказал мне, что ты ― доктор, ― говорит Бенни, когда убирает пустую бутылку пива, стоящую передо мной, и заменяет ее другой, холодной, прямо из холодильника.

Это уже вторая бутылка, и я говорю себе, что она последняя, или я не смогу уехать домой, особенно когда мне в темноте нужно пересечь мост Рио-Гранде-Гордж-Бридж, а я всегда боюсь, что свалюсь с него.

Слава Богу, я настолько боюсь высоты, что в ту ночь мне даже в голову не пришло, что было бы гораздо легче свести счеты с жизнью, прыгнув с него. Но я отгоняю эту мысль прочь, пока смотрю на окружающую меня семью, спорящую и игриво подшучивающую друг над другом; не могу перестать думать о том, что пропустила бы все это, если бы тогда покончила жизнь самоубийством.

К тому же, мне бы не удалось посидеть за самым красивым столом, который я когда-либо видела ― неровным, словно вырезанным прямо из дерева. В нем нет никаких резких линий. Наоборот, он изящный и обтекаемый. А там, где имеется раскол, который расширяется к другому концу, крепятся две больших шпонки «бабочка», с выемкой, которая наполнена белой галькой и камешками различной формы. Покрытие смолой, для полной защиты стола, создает впечатление речного русла. Он должен стоять в выставочном зале Нью-Йорка, а не в столовой у Аниты.

― Да, ― отвечаю я, прочищая горло, когда Бенни встает, чтобы взять еще пива для Сары.

Если не считать Дэкса, мы уже практически закончили ужинать, и после непринужденного разговора о том, как все остальные провели день, по-видимому, настала моя очередь.

― Какой вы доктор? ― спрашивает Диами.

― Я — хирург. Специализируюсь на трансплантации почек у детей.

― Это как уролог? ― спрашивает Бенни. ― Который постоянно проверяет вашу простату?

― Что такое простата? ― задает вопрос Диами.

― Нет, думаю, она, определенно, сказала «хирург». И что-то на счет пересадки почек. Типа нефроны и все такое, ― говорит Дэкс (прим. нефрон ― структурно-функциональная единица почки).

Под столом происходит какое-то движение, и я подозреваю, что Сара просто пнула своего брата, после чего она говорит:

― Правда? А чем именно являются эти нефроны, Дэкс? Спорю, что ты не знаешь.

― Спорим на десять баксов, что знаю, ― ухмыляясь, произносит он, когда протягивает ладонь своей сестре. ― Я точно знаю, как пользоваться Гуглом. Я посмотрел.

Сара смеется.

― Да неужели? И почему кому-то взбрело в голову среди всех прочих вещей гуглить нефроны? У кого-то проблемы с почками?

Прежде чем лицо Дэкса полностью станет красным, вклиниваюсь я, чтобы спасти несчастного парня.

― Ну, уролог и нефролог ― оба лечат проблемы с почками. Урологи могут делать хирургические операции, касающиеся почек и расстройств мочеиспускательных каналов, в то время как нефрологи обычно назначают нехирургическое лечение подобных проблем. Я — хирург, и моя специальность — педиатрическая трансплантация почек.

― Так, что именно делают… почки? ― спрашивает Диами, когда я краем глаза вижу, как Дэкс пристально смотрит на Сару. ― Я занимаюсь каратэ, и нам говорят не бить в область почек, которая находится вот здесь, ― Диами тянется к боку.

― И это правильно. Вы не должны, ― отвечаю я. ― Почки очищают кровь. Они поглощают определенные вещества из нее, например, натрий и калий, но именно столько, сколько им нужно. Отфильтрованные из крови вещества, в конечном итоге, выходят с мочой. Но иногда, когда почки совсем не работают, вызывают меня, чтобы я заменила одну из них на донорскую.

Глаза Диами расширяются.

― Вау! Как в игре «Операция»!

― Да, но в «Операции» нет почек, ― говорит Дэкс, после чего хмурится. ― Стоп, или есть?

Хотя в возрасте Диами у меня никогда не было настольных игр, я помню, что видела ее, когда училась в университете. И нет, в той игре не было почек.

― Боюсь, что нет.

― Почему? ― спрашивает Диами.

― Возможно, потому что ты можешь получить доступ к почке только со спины, ― отвечаю я. ― А ты знал, что тебе не нужны две почки, чтобы выжить? Достаточно одной здоровой, чтобы она работала за две.

― Что происходит, когда обе не работают? ― спрашивает Диами. ― Что тогда очищает кровь?

― Тогда человеку понадобится диализ — это когда кровь очищается аппаратом вместо почек. И надеюсь, пока нет осложнений, человек также будет стоять в списке на пересадку почки.

― И тогда приходишь ты, ― ухмыляясь, произносит Бенни. ― Это весьма впечатляет. Я про саму идею о том, настолько в наши дни продвинулась медицина. Уму непостижимо.

― Конечно, она продвинулась очень далеко. Технологические прорывы происходят ежедневно, но одно остается неизменным. Наши тела в значительной степени остаются такими же, ― говорю я, замечая, насколько все стали серьезными.

Отлично. Я и мои превосходные навыки общения. Почему я не могу поговорить о чем-то другом, что не связано с медициной? Почему я должна быть таким ботаником?

― Так, если почки не работают, человек все равно может пописать? ― хмуря брови, спрашивает Диами.

― Ну, если у людей не работают почки, тогда, скорее всего, они находятся на диализе, а если это так, тогда количество выделяющейся мочи у них уменьшается или, в некоторых случаях, пропадает совсем, ― говорю я. ― Но не пугай остальных. Это зависит от того, как долго они находятся на диализе и по каким причинам у них отказали почки.

― Ничего себе, ― присвистывая, произносит Бенни. ― Ты точно знаешь свое дело.

― Уверена, так и есть, особенно, если она пересаживает чьи-то почки кому-то другому, ― посмеиваясь, говорит Анита. ― И, если я когда-нибудь в итоге окажусь в такой ситуации, то я бы хотела, чтобы обо мне заботился кто-то вроде тебя.

На этот раз настала моя очередь краснеть.

― Спасибо, но я больше этим не занимаюсь, не в данный момент. Я… в отпуске.

Я жалею, что запнулась, но это произошло только потому, что Дэкс рассматривает меня.

― Что так? Я заметила твои номера на машине. Ты проехала весь путь от Нью-Йорка до Нью-Мексико, а это довольно далеко, ― говорит Сара, когда я слышу потасовку под столом, пока Дэкс пристально смотрит на нее.

― Верно. Далеко, но это была прекрасная поездка. Все лучше, чем писать тридцать пятую страницу моей работы об отторжении ткани почек или о долгосрочной перспективе панкреатического аллотрансплантанта (прим. трансплантат живой ткани или органа, пересаживаемый от донора реципиенту), ― говорю я, и на этот раз делаю глоток пива медленнее, надеясь, что кто-то что-нибудь скажет и уведет разговор от меня, или они все из-за меня уснут.

― Ты одна проехала такой путь из Нью-Йорка? ― спрашивает Анита, когда я ставлю свое пиво на стол.

― Да, и это была забавная поездка. Я отлично провожу время.

― Насколько отлично? ― спрашивает Дэкс.

То, как он смотрит на меня, привлекает мое внимание. Это пристальный взгляд, от которого я задаюсь вопросом, знает ли он что-то такое, чего не знаю я.

― Прости. Что ты сказал? ― спрашиваю я.

― Насколько отлично ты так далеко от дома проводишь время? Тебе нравится в «Жемчужине»? ― снова спрашивает он.

― Ты знаешь, что это он ее построил? ― говорит Бенни, хотя я едва его слышу. ― И все эти изделия из дерева, которые ты видишь — это все тонкая работа, удостоенная наград. Если бы это не было таким экстраординарным… и прочным, уверен, оно бы попало на станицы лучших архитектурных журналов.

― Я очень хорошо провожу время, ― отвечаю я. ― Спасибо, что спросил.

― Дэкс два года подряд получал высшие награды по деревообработке, хотя он слишком скромен, чтобы кому-то об этом рассказывать, ― говорит Сара, и мне тоже ее едва слышно, пока Дэкс не сводит взгляда с моего лица. ― А ты знаешь, что этот обеденный стол построен без применения гвоздей, или болтов, или еще чего-либо?