Мои хорошие манеры удерживают эти мысли в голове. Я игнорирую их и смотрю на всё дерьмо, разбросанное по полу, которое хранилось в сумочке, и тогда вспоминаю, что прошлой ночью, когда мы с Джилл вышли из дома, который делим, было сумрачно, и я не надела солнцезащитные очки. Слишком поздно понимаю, что они остались на подставке в моей машине.

— Чёрт возьми, - бормочу про себя, закрывая глаза, желая, чтобы слёзы перестали катится. — Простите, - говорю мужчине, когда бесполезная парочка заходит в один из лифтов.

— С тобой все хорошо?

Я поднимаю плечи и пытаюсь дышать через нос:

— Я в порядке.

— Не очень похоже, - говорит он, наклоняясь, чтобы помочь собрать все мои вещи и забросить их обратно в сумочку. — Чем я могу помочь?

— Все в порядке, — повторяю.

Он передаёт мне немного мелочи и бутылку лосьона, которую я бросаю в сумочку и поднимаю телефон. Беру вчерашний концертный билет, подписанный Марком Эштоном, конечно, - а он поднимает футболку, в которой я была, прежде чем переоделась в другую, купленную для шоу, которая на мне сейчас.

Затем, к моему неловкому молчанию и полному унижению, мужчина вручает мне тампон и презерватив.

Серьёзно? Два самых смущающих предмета в моей сумке, выпадают рядом друг с другом? Да катись оно все подальше.

Мои щёки горят, когда я смотрю на него. Он взглянул на меня с самоуверенной улыбкой, и я чувствую, что могу разреветься снова. Я не стану плакать перед этим красивым незнакомцем. Хорошо, я не стану снова плакать перед этим красивым незнакомцем.

Телефон оповестил, что пришло смс. Утро не может быть ещё более смущающим, так как он продолжает собирать и вручать мне ещё больше моего хлама.

Джилл: Надеюсь, ты все ещё развлекаешься с Марком Эштоном. Не могу дождаться, чтобы узнать все подробности. Я еду домой проверив, что твоя машина все еще в Мандалае. Получай удовольствие и предохраняйся. 

Оглядываюсь и вижу ключи от машины на полу впереди меня. Хоть одно сегодня с утра радует: по крайней мере, я не оставила ключи в отеле с Джилл. Я была готова закричать от триумфа, но мне удалось сдержаться.

- Позволь мне угостить тебя кофе, - говорит мужчина после того, как мы собрали все мои вещи, и пол снова стал чистым.

Я почти спросила, не из-за презерватива ли это предложение, но смогла поджать губы прежде, чем сказала это. Девочка, которая носит презервативы в своем сумочке, должна потушить желание, верно? Тьфу.

— Нет, спасибо, - говорю я вместо этого.

Он смотрит на часы.

— Пожалуйста. Это наименьшее, что я могу сделать. — Его зелёные глаза, словно проникают в душу, останавливая меня. Он так уверенно стоял на своём, настолько самоуверенно.

Так мило.

Я думаю о том, чтобы сдаться. Думаю о том, чтобы сказать «да».

Но сейчас я ухожу из постели другого мужчины после секса на одну ночь. Утренний кофе с незнакомцем просто кажется плохой идеей после уже дерьмового утра.

Три

— Расскажи мне каждую мелочь и не пропусти ничего.

Я тяжело вздыхаю, когда прохожу по комнате Джил. Она убирает прядь своих рыжих волос за ухо и широко открывает глаза. Она смотрит на меня иначе, чем вчера - словно я её кумир. Я сделала вчера ночью то, о чём мы обе мечтали больше десяти лет.

Слишком рано для этого разговора. Я все еще одета в футболку Vail с прошлой ночи - в ту самую, которую Марк Эштон снял с моего тела перед тем как трахнул меня. Я думаю о его длинных, талантливых пальцах, когда они ухватились за край моей футболки, прежде чем стянуть её через голову.

— Это было ... Идеально, — наконец отвечаю.

— Это не каждая деталь. Я говорю о длине, обхвате, твердости ...

— Боже мой, Джил. Ты говоришь, как Тесс. — Тесс моя "рабочая жена", бесцензурная и с извращённым чувством юмора тринадцатилетнего мальчика.

— Да? Не каждый день мой лучшая подруга спит с настоящей рок-звездой.

— Мне нужно выпить чашечку кофе, а потом я все расскажу, — бормочу я. — Или рюмку текилы.

—Горячий кофе в турке, — она кивает головой в сторону кухни. — И ты знаешь, где мы держим текилу. Теперь давай рассказывай все подробности.

— Я не приняла душ, и все ещё пахну им.

— Боже мой, тебе определенно не стоит больше принимать душ. Никогда. Как он пахнет, когда голый? Можно я тебя понюхаю? У него большой? Секс был хорошим? — Она встаёт и идет ко мне, но я отталкиваю её.

— На вкус он, как мята, — задумываюсь. — И пахло каким-то сладким, древесным ароматом, смешанным с мятой. У него большой. И он знает, как им пользоваться. Как эксперт. Доктор философии по сексу, — вспоминая, я закрываю глаза от блаженства.

Когда я открываю их, она наклоняется, чтобы понюхать мою футболку. Я отталкиваю её.

— Сандал. Это сандаловое дерево. Черт возьми, я только что почувствовала запах Марка Эштона, - завизжала она. — Лучшая ночь на свете?

Я киваю, сосредотачивая взгляд на окне с видом на горы, окружающие Лас-Вегас.

— Тогда почему ты кажешься совершенно неудовлетворенной?

Я вытираю слезу, не понимая, как она появилась. Я думала, что всё выплакала в лифте.

— Не неудовлетворенная. Это просто ... вот и все. Одна ночь. Трам-бам, благодарю вас, мадам.

— Единственная ночь, которая запомнится навсегда.

Она смотрит на меня с огоньками в глазах, как будто я самая счастливая девушка в мире.

Но мои чувства находятся между сожалением и ликованием.

— Да, но что теперь? Никто никогда не сравнится с ним.

— Тем не менее, это всего одна ночь ...

— Единственная ночь, которая осуществила каждую фантазию, вспыхивающую на протяжение десяти лет жизни.

И эмоционально связала меня с человеком, которого я даже не знаю. Я не добавляю эту последнюю часть. Слишком смешно говорить об этом вслух.

— Ты взяла его номер?

— Нет. И я не оставила свой.

— Почему нет?

— Серьёзно? Я просто должна была сказать: «Эй, спасибо за потрясающий секс, дай мне свой номер?» Где я должна была оставить свой?

— Я бы написала это помадой на зеркале в ванной, - бормочет она.

— Нет, ты бы этого не сделала.

— Чёрт возьми, сделала бы!