- Да ну? – Дерек поднял брови, ехидно сверкая глазами и натягивая на губы издевательскую ухмылку. Стайлз вздрогнул. Подобное выражение ранило его, он покрутил в руках лямку взятой сумки с учебниками и закусил губы от досады. Захотелось расплакаться, уже в который раз за этот день! Что за жизнь такая?! – Заплачешь, я тебя ударю, – осторожно проговорил мужчина, меняясь в лице. Но! Если Стайлзу говорят не делать чего-то, то он не может пересилить желание сделать это самое «что-то». Слезы начали падать крупными каплями, разбиваясь о дощатый чистый пол. Юноша вмиг сделал испуганное лицо: глаза расширились, блестящие и влажные, взгляд тут же метнулся к хозяину дома, у которого лицо перекосилось от беспомощности, широкий рот задрожал от короткого вздоха, брови нахмурились от усилия сдержать эмоции. Синяк налился ярче, потому что вмиг побледневшее лицо выдало весь ужас Стайлза. Разбитые кубы покраснели, ссадина на щеке стала снова ярко-алой. Парень развернулся и быстро стал дергать за дверь, желая сбежать. Он только успел запнуться за сухой корень около ступени, как Хейл схватил его за воротник пальто, ловко приподнимая и впихивая в дом. Юноша забился в истерике или панике, было не разобрать. Из его рта вырывались ругательства, какие-то слишком остроумные и завихрастые, нервные смешки, мольба, он махал руками, поэтому Дереку пришлось перехватить их, больно сдавливая там, где уже проступили другие синяки. Вдруг в разрываемой протестами тишине раздалась звонкая пощечина и все смолкло. Ладонь Дерека горела огнем. Она стала влажной от мокрой щеки юноши, голова которого безвольно мотнулась в сторону, демонстрируя содранный участок на скуле и краешке уха. Восстановилась немая сцена. Стайлз молчал, шокированный подобным поведением, потому что рука у Дерека тяжелая, а из его черепа чуть не вылетели глаза и мозг. Потом он ощутил осторожное неприятное прикосновение шершавых пальцев к царапине. Он осторожно скосил свои покрасневшие карие глаза на напряженное лицо Дерека, который, заметив осторожный взгляд, замешкался, не зная куда деть глаза.

- Ты ударил меня, – подтвердил юноша, поднимая брови в удивлении. Мужчина отступил на шаг, борясь с желанием спрятать руки.

- Я предупреждал, – оправдался он. Стайлз тихо хмыкнул, потрогал скулу, почувствовав, что боли совершенно нет, и искренне удивился этому, поглядев на свою подрагивающую от пульса руку. Потом юноша тихо хохотнул, под хмурый взгляд, а следом весело, чуть-чуть истерично, рассмеялся. – Что?!

- Не один я не знаю что делать, когда люди плачут, – Дерек от реплики совсем немного смутился, а когда заметил, что Стайлз это увидел и пуще прежнего закатился в хохоте, махнул рукой и, громко топая босыми ногами, направился в кухню.

- Проваливай к черту! – гневно прогорланил мужчина. Стайлз же быстро скинул верхнюю одежду, снял свои ботинки, неряшливо раскидав их, закинул на диван сумку и быстро побежал за разгневанным и смущенным хозяином.

- Дерек!

- Я сказал, убирайся, – продолжал гневаться мужчина.

- Но, Дерек, я хочу… – пытался начать Стайлз, подходя со спины.

- Заткнись и проваливай, – почти прорычал он.

- Дерек, спасибо тебе, – проговорил юноша кротко и ласково, чуть улыбаясь своим большим ртом и щурясь от искусственного света. Мужчина замер, словно бы ловя отдельные звуки, вылетевшие из уст этого нервного непонятного и приставучего парня. Он его благодарит?

- Что ж, могу еще врезать, – ухмыльнулся он, явно польщенный, и продемонстрировал свой увесистый кулак прямо под носом юноши. Тот недовольно постарался опустить сильную руку.

- Я вообще-то спасибо тебе говорю, дурак ты! – забубнил юноша, довольно щурясь. – Давай чай попьем, что ли.

Стайлз начал подогревать чайник, заваривать разные травы, покопавшись по кастрюлькам и листам, обнаружил немного суховатый брусничный пирог, который он как-то приносил, и скорее всего Дерек решил воспроизвести кулинарный шедевр Стилински. Они уселись за стол и сначала ели молча, но потом осторожно юноша старался завязать разговор, который никак не клеился. Стилински даже на секунду показалось, что Дерек либо тугодум, либо словарный запас у него сравним с полевыми мышами! Но спустя какое-то время, мужчина расслабился и стал отвечать, что-то спрашивать, появились первые признаки эмоций и осторожной заинтересованности, которая медленно, словно лучики света, прорезалась через хмурую прилипшую маску. Стайлз же чувствовал, что ему просто хорошо сидеть здесь, спорить с этим иногда протирающим им разные поверхности мужчиной и не заботиться ни о чем! В этот момент не существовало Лидии, никакого Джексона, Скотта с его любовными проблемами, ни усталого отца, который только и ждет жалобы на своего немного «сломанного» сына. Они оба, сидящие напротив друг друга и усердно спорящие о рыбалке, были чуть-чуть «сломанные» жизнью. Дерек Хейл был той загадкой, которую Стайлзу хотелось разгадать, потому что он был не так прост как все остальные люди: упрямый, молчаливый, хмурый, агрессивный, печальный и одинокий.

- Ох че-ерт! Я наелся, а мне еще химию делать, – разгунделся юноша, на что хозяин хижины просто поморщил нос, ставя еще воды для чая. – У тебя как с химией? А?

- У нас с ней разная судьба, не по пути, дороги не пересекаются, звезды не сходятся, – начал монотонно Дерек, коротко поглядывая своими светлыми глазами на развалившегося на стуле парня, явно разморенного теплом, едой и компанией. Удивительно, ведь от его компании бегут так, что пятки сверкают! Так, как бежал бы заяц от волка.

- Ну новости, а мне ее, кажется, до конца жизни учить, – вздохнул он, взъерошив короткие темные волосы. – Может мы в комнату переберемся, ты книгу там читал… Если честно, я смертельно удивлен, что ты читаешь книги!

- Что за намеки? – недовольно отозвался мужчина, выкладывая печенье на красивую тарелку, явно из особенного набора, который хранился где-нибудь в дорогом шкафу в поместье. Этот набор доставали по праздникам, натирая до блеска, а потом выставляли на богато заставленный стол, за которым вечером собиралась большое семейство Хейлов. Когда-нибудь Стайлз задаст тот самый страшный вопрос, который так давно вертится на языке и который привел его к этой хижине и живущему в ней человеку. Стайлз подпер щеку рукой, от чего лицо его смешно перекосилось. Выглядело это как издевательство, а поэтому Дерек просто дернул плечами в недовольстве, забирая горячие кружки и тарелку и направляясь прочь из душной кухни в мягкое тепло большой комнаты.

- Ничегошеньки личного! Просто я думал, что ты не тот человек, который будет делать что-то монотонное. Чтение требует концентрации внимания, погруженности, усидчивости…

- Ага, как раз то, чего тебе не хватает, – ядовито ввернул Дерек. Стайлз умолк, выпятил губу и, как ему казалось, убийственно прищурил свои карие глаза, но его успешно демонстративно проигнорировали. В конечном итоге они расположились около столика. Стайлз уселся около дивана, подложив диванную подушку под себя и раскладывая свои учебники, листочки, карандаши и ручки на небольшом столе, там же разместились горячие кружки и печенье с сушеными фруктами и шоколадом. Дерек удобно утроился около подлокотника и сразу приступил к чтению, замерев. Но! Стайлз, как ранее успел заметить мужчина, не имеет усидчивости и погруженности. Ни капельки! Постоянные мурлыканья различных мотивов под нос мешали читать, потом вечное шуршание тетрадных листов, хлопанье учебников, скрип стержня по листу, усердное пыхтение – все это выводило из себя. Дерек тихо заскулил, моля всех богов о терпении. Стайлз не вытерпел и начал задавать вопросы по темам, которые не понимал. В конечном итоге мужчина сполз вниз, присел рядом и начал решать химию вместе с подростком, который нервно вцепился своей худой рукой в волосы, перебирая пряди и устало почесывая шею.

- Ты можешь хоть на секунду сосредоточиться на одном уравнении, – раздраженно выдохнул мужчина, после долгих попыток объяснить юноше как решается пример. Он устало потер переносицу и несколько раз моргнул. – Я уже в уме решил.