- Ого! Двадцать лет назад Хогвартс выглядел несколько иначе. Мне кажется мрачнее и больше, - Гарри впитывал в себя то, что мог, и насколько была способна его визуальная память.

- Возможно, что его реставрировали или перестраивали, - подумав немного, ответил Малфой, заламывая шею, чтобы перехватить восторженный взгляд гриффиндорца.

Гарри почувствовал, что на него смотрят, поэтому уставился в ответ. Не удержавшись и секунды, Поттер прижался к прохладным жаждущим губам. Они были на огромной высоте, на фоне мрачного замка волшебников, чувствуя, как их влажные языки напряженными кончиками касаются друг друга. Малфой, как ни крути, был романтиком, ведь он желал произвести впечатление, и он его, гринделлоу раздери, произвел!

Неожиданно метла под ними резко потеряла устойчивость, и они стремительно провалились на пару метров вниз. Юноши негромко вскрикнули. Малфой, ругаясь, схватился обеими руками за метлу. Гарри вцепился в мантию Малфоя так сильно, что побелели пальцы и выступили жилы.

- Что случилось?!

- Просто моя метла не рассчитана на двоих…

- И ты говоришь об этом тогда, когда мы находимся на сотне метров?! Кто из нас еще тупой?!

- Хватит орать, Поттер! Я не думал, что придется катать на ней всяких очкастых гриффиндорцев! – возмутился юноша, а потом стал говорить спокойнее. – Если ее держать двумя руками, то все нормально. В какой-то момент я просто отпустил руки… Интересно, что же меня могло отвлечь? – он картинно сделал вид, что действительно размышляет по этому поводу. Гарри покраснел и толкнул юношу в плечо.

- Ты дурак, Малфой!

- Не меньший чем ты, - рассмеялся Драко. – Держись крепко!

Не успели руки гриффиндорца сомкнуться на талии Малфоя стальным объятием, как «Серебряная стрела» точно название бросилась вниз, набирая скорость, потом юноша твердым движением руки вытянул ее ровно и они понеслись чуть-чуть выше кромки спокойного зеркала вод Черного Озера. У Гарри захватило дух, и он приник еще сильнее к напряженной спине слизеринца, думая о том, что мир в черном дневнике очень большой и насыщенный. Шум ветра шелестел в ушах, легкие светлые кончики щекотали лицо Гарри, а он просто прилип щекой к спине юноши, рассматривая красивый пейзаж и чувствуя безграничную нежность и тоску. Когда они повернули назад, петляя между построек, Гарри вытянулся и поцеловал прохладную шею юноши, зная, что это место вызывает у Малфоя приступ наслаждения. Драко напрягся и заулыбался. Они слезли с метлы сразу, как только влетели во внутренний двор. Двое парней спокойно шли в подземелья, растрепанные и довольные, бурно обсуждая квиддич и великолепную марку старых метел. Гарри согласился с Малфоем в том, что важно насколько искусный наездник сидит на метле, а не насколько крутая метла. Если посадить простофилю, то он свалится с трех метров и сломает шею даже на самой крутой метле мира. А есть и те, кто на домашнем венике уделает чемпионов. Гарри рассмеялся такому сравнению, озвученному Драко.

За разговором они пришли на привычное место прощания. Улыбчивые и довольные, они неловко потупились.

- По правде говоря, я очень сильно устал. Эта поездка вымотала меня, - проговорил Малфой, поведя плечом. Гарри прищурил глаза, улыбаясь. Драко выглядел нетипично: растрепанная поехавшая с плеч мантия, несколько алых пятен на шее, розовые щеки, полуулыбочка, всклокоченные волосы и тяжелое дыхание, а в руках прекрасная тонкая метла. Они действительно смотрятся очень эффектно в дуэте. Гарри шагнул ему на встречу, снова желая окунуться в удовольствие. Он взял Драко за левую руку, спрятавшуюся в широком рукаве мантии. Драко только приподнял чуть-чуть верхнюю губу в своем фирменном неясном оскале.

Малфой склонился, легко касаясь губ гриффиндорца, оставляя на жаждущих губах крепкий поцелуй. Поттер хотел было углубить его, но слизеринец отстранился, мягко заглядывая в тревожные глаза за стеклами. Так близко, что можно увидеть отражение. Слизеринец рассмеялся, обнимая Гарри, утыкаясь носом в приятно пахнущие ветром волосы, а следом отстраняясь.

- Не торопись, я никуда не денусь, - улыбается Драко, и Гарри ему верит. Успокаивается окончательно. – До встречи, мистер Поттер!

Гарри моргает и в следующую секунду оказывается в лесу, уже наступает поздний вечер. Ужин совершенно точно он пропустил. И уроки… Юноша хватает дневник в охапку и бежит со всех ног обратно.

На следующий день Гарри пытается написать Малфою, но тот молчит. Такое бывало и раньше, и юноша не знал с чем это связано. Может быть, воспоминание не всегда бывает на своем «рабочем» месте? Или Малфой «отдыхает»? Но уже вечером он обнаруживает, что дневник выглядит странно. Страницы вспучились, старые надписи местами стерлись, а половина страниц осыпалась по краям. Обложка приобрела очень потрепанный вид. Но больше всего его беспокоило то, что Малфой не отвечал ему.

Никак.

Гарри мучился так пару дней, каждый раз с утра до вечера, думая о том, что же приключилось и как это выяснить. К слову, Гермиона и Рон устроили ему дикую взбучку, всерьез обеспокоившись его поведением. Гарри снова ощутил те сильные эмоции, что он испытал в библиотеке, и нервозность с беспокойством снова вернулись, усилившись стократно. Поттер потерял сон. Прогулянные уроки он честно отрабатывал. В четверг, на уроке ЗОТИ ему вдруг пришла идея. Люпин был тем человеком, которому можно довериться. Тем более, он много что знал о магических предметах, все-таки преподавал защиту от темных искусств!

Гарри решился обратиться к нему. После уроков он взял все необходимое и уверил друзей, что идет на занятие к Люпину, но Рон с Гермионой итак знали, что по четвергам Гарри лучше искать в кабинете истории. Юноша поспешил к тем местам, где мог бы найти профессора. Он обнаружился выходящим из школы в направлении крытого моста, и гриффиндорец припустил по коридорам к профессору, твердо намеренный получить ответы на свои вопросы, потому как дольше он просто не вынесет.

- Профессор! Профессор Люпин! Постойте! – кричал Гарри, подбегая и немного наклоняясь, потому что в боку кололо невыносимо.

- Гарри? Но мы же отменили занятие, - удивился Люпин. – Но я все равно рад тебя видеть. Я хотел прогуляться, составишь мне компанию?

Профессор улыбнулся ему, но в глазах мужчины блеснул какой-то беспокойный огонек, ведь именно его урок прогулял Гарри несколько дней назад.

- Я хотел с вами поговорить, - пропыхтел юноша. Они медленно двинулись в сторону моста. На улице неожиданно начал пробрасывать снег, оба подняли головы, наблюдая за снежинками, лениво кружащимися и оседающими на черное полотно теплых мантий. – Это очень важно!

- Конечно, - Люпин двинулся с места, начиная беседу об уроках и друзьях. Гарри подумал о том, что когда они отойдут и их точно никто не услышит, то он может задать все вопросы, а пока они вели непринужденную и ни к чему не обязывающую беседу. Римус Люпин был тем человеком, которому незачем было лгать, казалось, его всепонимающий и всепрощающий взгляд снимет с тебя самый страшный грех. Они остановились на корявом сколоченном мосту, опираясь на перила и рассматривая открывающиеся осенние пейзажи с точечками белых снежинок.

- Профессор, я нашел старый личный дневник. И мне хотелось бы знать, почему он сначала был как новый, а буквально пару дней назад стал каким-то странным… - Гарри достал из-за пазухи толстую потрепанную книжку, но не спешил вкладывать в протянутую руку. – Я только прошу вас, не открывайте его!

Люпин странно и долго посмотрел на Гарри, а потом кивнул и принял из рук ученика обычную старую книжку, каких в Выручай-комнате полным полно. Повертев в руках, он вернул ее обратно Поттеру.

- Волшебники, Гарри, удивительные люди, окруженные магией. Все, чем мы пользуемся, имеет наш след, как запах духов на личной вещи. Эти вещи хранят энергию, в среднем очень не долго. Но, - он выразительно глянул на книжку в замерзших руках юноши, - есть такие вещи, как личные дневники, или что-то очень важное – это оставляет сильный отпечаток магии, и заклятия, наложенные на такие вещи, хранятся некоторое время, примерно около пяти летпосле того, как владелец исчезает. Поэтому так опасны личные вещи темных волшебников, их еще называют артефактами. В них заключена огромная страшная сила, которая потом существует уже сама по себе, такие как…