— Не я одна пила в тот день. Хотя в кабинет вы вызвали только меня.

— Ты на что-то намекаешь?

— Мне кажется, вы проявляете ко мне больше внимания, чем ко всем остальным.

— Тебе только так кажется, Агнус, — произнесла она надменно, но с нотками едва заметной неуверенности. Женщина продолжила идти, ускорив шаг.

— А почему досталось Лидии? В день похорон на её щеке был след от ваших ногтей, — Агнус продолжила стоять на месте ещё несколько секунд.

— А тебе известно какой след оставляют мои ногти на щеках? — Эржебет ответила не оборачиваясь.

— Я не думаю, что кроме вас кто-то мог посметь её ударить. Да и подобным маникюром в компании никто не обладает.

— Я смотрю, ты любишь детективы, Агнус. Или может быть меня?

— Что? — девушка вновь остановилась. Этот последний вопрос шокировал её.

— Неужели я смутила тебя? — Эржебет развернулась и снова внимательно посмотрела на девушку.

— Тебе не кажется, что на самом деле это ты проявляешь ко мне повышенное внимание. К размеру моих ногтей, к примеру?

— Я…Я…

— Ты в шоке? — Эржебет рассмеялась. — Успокойся, я просто пошутила. Идём, найдём твою карту, я провожу тебя обратно и мы наконец расстанемся, — Бет сделала акцент на слове «расстанемся».

Агнус молча проследовала за ней. Они вошли в аппартаменты жилого блока.

— Иди ищи. Я подожду здесь. — Эржебет остановилась у выхода.

— А что если я оставила её в комнате?

— Тогда ты последняя идиотка, Агнус.

Агнус хотела было возразить, но вместо этого сказала:

— А у вас нет дубликата?

— С чего вдруг ему у меня быть?

Агнус пошла дальше по коридору. Эржебет проводила её взглядом, после чего достала из кармана брюк золотистый портсигар и закурила.

Агнус вернулась быстрее, чем Бет докурила.

— Разве здесь можно курить? — Агнус опешила от увиденного.

— Мне можно всё. Ты нашла карту?

— Да, я, как выяснилось, оставила её в бильярдной.

— А ты играешь в бильярд по утрам?

— Нет, я заходила туда, чтобы…

— Чтобы что? Перепрятать пустую бутылку виски?

— А вы всегда за нами следите? Или может быть только за мной?

— Боюсь, что смутить меня у тебя не получится. Я не слежу. Доложил сотрудник охраны.

— И что же, накажете меня?

— Зачем? Мне казалось, что мы этот вопрос уже обсудили и не раз. Странно, что ты решила сделать это только сейчас.

— Я вспомнила о ней только сегодня.

— Прошло несколько дней, а ты вспомнила о ней только сегодня? Какая-то ты стала рассеянная, Агнус, будто и вправду влюблена, — Эржебет затушила окурок о бетонную стену под подоконником, после чего бросила его прямо на пол.

— А гендиректора всегда ведут себя, как свиньи?

— Пришлю уборщицу чуть позже. А подопотные всегда оскорбляют начальство?

— Нет, но…

— Я, конечно, постараюсь об этом забыть…

— Иначе что?

— Накажу, Агнус. Хочешь знать как?

— Боюсь, что если спрошу, вы ответите что-нибудь пошлое.

Эржебет громко рассмеялась: «Надеюсь, это не способ меня охмурить».

Агнус встретила её пытливый взгляд.

— Кажется, ты приняла во внимание мою просьбу и теперь не отворачиваешь взгляд. И что же? Будем играть в гляделки или пойдём?

— Вы ведь сами хотели, чтобы я чаще на вас смотрела.

— Но без особого фанатизма, Агнус. Ну всё, идём. Эти игры мне наскучили.

Эржебет стала выходить из помещения. Девушке оставалось лишь идти вслед за ней.

— Да ты гонишь! Ей богу, ну и бред… — Элай ржал, как лошадь. Он упорпно не замечал льющуюся из горлышка пивную пену. — Ты супергерой!

— Посмотри на меня! Ты же сам удивился, когда увидел меня.

— Да тебя сколько не было-то? Я бы может быть и сам смог набрать такой вес не выходя из зала года два.

— Я набрал форму за неделю.

— Да ну брось ты. Какой идиот будет платить за то, чтобы ты вернулся на ринг? Да ещё и такие деньги!

— Мне платят не за это. В любом случае мне насрать, веришь ты мне или нет. Я готов выйти на ринг и у меня есть деньги.

— Ну и выходи, в чём же проблема? Заплати взнос и сражайся.

— Я хочу выступить против Рекса.

— Это невозможно. Он почти в конце турнирной таблицы. Хотя такой формой, что у тебя сейчас, думаю, ты быстро догонишь его. Месяца через два.

— Я не могу столько ждать. Я готов заплатить больше, чем обычно.

— Кому ты собрался платить? Комиссии? Из стариков остался один Шакал. Я сильно сомневаюсь, что его мнение сильно повлияет на мнение остальных, даже если ты заплатишь ему миллиард.

— Я дам деньги и остальным.

— По миллиарду каждому, друг! И про меня не забудь. Давай, за светлое будущее, — и он громко ударил своей бутылкой пива по бутылке, находившейся в руке Барека.

— У тебя ведь есть связи, я не сомневаюсь.

— Да есть то они есть. Но допустим, только допустим. Ты подкупишь людей в комиссии, тебя выставят не перед сотней, а перед пятью — десятью бойцами. Как встретит тебя публика? Ты подумал?

— Они помнят меня, как «Непобедимого Барека».

— Да никто тут тебя уже не помнит.

— Этого не может быть, — голос Барека зарокатал в горле.

— Ну кто-то ещё может быть… Но суть не в этом. Подобный резкий взлёт вызовет недовольство. Толпа просто порвёт тебя.

— Я сам их порву. Порву каждого недовольного урода, пусть только сунутся.

— Как ты порвал того мальца в туннеле?

— Он угрожал мне пистолетом.

— Тебе не кажетя, что ты перестал держать себя в руках?

— Так ты поможешь мне или нет?

— Посмотрю, что можно сделать.

— Вот так бы сразу. Ещё пиво будешь?

— Буду конечно.

Они взяли ещё пару бутылок. Пиво было изумительным, так как изготавливалось здесь же из натурального, выращенного хмеля. Хмель и солод привозили из небольшой частной фермы на окраине. Барек всегда удивлялся тому, как им удавалось незаметно спускать ящики и бочки с провизией в канализацию.

Уютным этот бар назвать было невозможно. Помещение было совсем маленьким. Перед барной стойкой стояло всего пять изрядно прогнивших столов, которые в большинстве своём были заняты. Многим приходилось пить стоя, а тем кто уже не мог держаться на ногах — облокотившись на мокрую кирпичную стену. По какой-то причине сегодня помещение было почти полупустым, и Бареку с его другом повезло занять стол.

Внезапно Барек обратил внимание на бородатого мужика за стойкой. Тот больше минуты сверлил его взглядом. Но как не пытался Барек, не мог вспомнить, кто бы это мог быть.

— Что это за чёрт за стойкой?

— А, этот? Новенький. Крюгер кажется. Ну как новенький, он и раньше в канализации ошивался, но теперь совсем сюда переехал. Работает в этом баре. Говорят, у него самого был бар, наверху, но какие-то суки его подожгли.

— Подожгли говоришь…

— Да, а что? Ты его знаешь?

— Заочно знакомы, — сухо бросил Барек. Ему захотелось поскорее покинуть это место, но пиво ещё не закончилось. А вызывать лишние подозрения ему не хотелось, хотя какие именно он не мог и предположить.

Наконец пиво закончилось и Барек стал показательно собираться.

— Ты не хочешь взять ещё? Я тебе не успел рассказать о… — спросил Элай с мольбой в голосе.

— Достаточно. Я ведь говорил, что мне нельзя пить.

— Тогда возьми мне.

— Разве что с собой. Идём, договорим в другом месте.

— Почему не здесь?

— Зад отсидел, хочу пройтись.

Барек неуверенной походкой направился к барной стойке, чтобы взять другу ещё пива. Сейчас за ней никого не было.

— Ей есть тут кто? — достаточно громко спросил он, слегка перевалившись за стойку.

Послышался шелест шагов и из подсобного помещения вышел бородач. Горло Барека в секунду пересохло. Тело его застыло в нервном ожидании.

— Чего встал, как вкопанный? Чего тебе?

— Пива налей, — как можно непринуждённее ответил Барек.

— Сколько?

— Четыре.

Всё то время, что бородач налевал пиво из бочонка в стене, Барек не отрывал от него взгляда. Крюгер же, наоборот, не обращал на парня никакого внимания. И лишь когда закончил, произнёс: