Но обсудить путешествие Ворнетта компания не успела: неожиданно окна в комнате начали покрываться инеем, как будто зимняя стужа, бесновавшаяся за окном, сумела как-то проникнуть в дом. Каждый участок комнаты наполнился холодом, лютым, пробирающим. К счастью, не коснувшимся никого из находившихся там: заклятие против мороза в этот момент пришлось как нельзя кстати.

— Уберите свет, — послышался чей-то свистящий шёпот.

— Призрак, — резко подскочила с места Сара, принявшись с изумленным видом оглядывать комнату.

— Кажется, ты права. Но… Откуда? — Роуз стала в замешательстве осматривать комнату. Свет на всякий случай погасила, хотя движение её руки при этом было крайне неуверенным — логично: мало ли кто мог пробраться в их дом? Чары безопасности — довольно сомнительная мера. На одну магию подействуют, другую пропустят, просто по случайности. А мастера Ворнетта рядом не было и, судя по всему, не будет ещё долго.

Остальные тоже погасили свет и приготовились осуществлять оборонительные заклинания. Призраки магией не владели, даже призраки магов, но иногда тоже могли здорово навредить. А позвать Кантиду не вышло бы, потому что она находилась в очередном таинственном странствии.

Призрак появился быстро — в редких бликах, пробивающихся через шторы, чётко вырисовывалось фигура. Это была женщина, прозрачная, лишенная всяческих жизненных красок. В свой последний миг она явно была одета в длинное светлое платье и такую же мантию: ткань одежды вырисовалась такими же прозрачными, бестелесными складками.

— Здравствуй, Лили. Я рада, что тебя нашла, — произнесла она приглушенным потусторонним голосом, протянув Лилиан свою руку.

— Симона? — Лилиан невольно сделала шаг назад, ее глаза широко раскрылись. — Почему ты здесь оказалась, и почему ты призрак? Что произошло?

— Во-первых, я хотела бы поздравить тебя с прошедшим днём рождения. Всё-таки не каждый день исполняется девятнадцать лет, — Симона улыбнулась — улыбнулась бы, будь чуть-чуть живее. Но в этом случае улыбка получилась лишь смутной тенью, которой Вульфорд, впрочем, было достаточно.

— Да, спасибо, — озадаченно произнесла она, неотрывно глядя прямо на свою старую приятельницу. Сквозь неё теперь просвечивались предметы, она плыла по воздуху, говорила каким-то свистящим шепотом и вообще была мёртвый — так странно. Лилиан привыкла видеть перед собой немного другую Симону. Когда ещё имела такую возможность.

— Ты знаешь о разрушении белой школы? — безэмоционально спросила Симона. От этого голоса даже Роуз стало не по себе, хотя они не были знакомы. Но призраков она не особенно любила — нет, не боялась, как некоторые подруги, а просто не любила. От каждого из них в любом случае падал чуть заметный силуэт смерти. Это ей не нравилось больше всего.

— Да, конечно. Увы, Сивесса Глор, Роберт Квэйн и его коллега погибли.

— И не только они. С ними была я. Об этом просто пока не все знали. Меня убили летящие лезвия Элеоноры Вульфорд — она недавно освоила это заклятие. Это я спасла ту девочку, Мэри, а не Роберт, хотя он тоже сыграл немаловажную роль, но все же сюда она попала именно благодаря мне.

— Да, мне искренне жаль, что так произошло. — Лили вмиг стала угрюмой и обескураженной. — Но всё же, если это не трудно, мне хотелось бы чуть больше подробностей. — Лилиан взглянула в бесплотные глаза призрака и, внезапно вздрогнув, отпрянула. И вытянула руку вперёд, приготовившись к магии.

— Уходите, — на миг обернувшись, лаконично попросила она.

— Что? Это что-то личное, да? — Сара подозрительно сощурилась.

— Хуже… — начал было Алекс, однако его перебили:

— Да, личное, — почти певуче прозвучал потусторонний голос — и в недоумевающую Сару неожиданно прилетел светящийся камень. Отбежать она не успела: все произошло слишком быстро, буквально мимолётно. Сдавленно вскрикнув, она сделала нерешительный шаг назад — как вдруг всю комнату озарил необычно яркий, сияющий голубовато-серебристый свет.

— Роуз, Сара, Алекс! — послышался голос Лили, растворившийся туманными отзвуками. Было поздно: странное перемещение уже свершилось, и теперь вся компания летела в цепкие объятия неизвестности.

Но вот расступились туманные комья — и предстал перед всей компанией неведомый уголок мира, утопающий в далёких заснеженных лесах и дремлющий под смутную песню сталкивающихся ветров.

Здесь была своя красота — изящный лес, блаженствующий под снежным занавесом, нескончаемая игры снега и стужи, даже ночью переплетающиеся в светлом небе линии, налитые разными оттенками. Сегодня зеленоватого — немного выбивающегося из общей цветовой гаммы. Но последнее Лилиан не интересовало, ее внезапно охватили приятные чувства, далёкие, тёплые воспоминания о днях, проведённых в этом доме.

Она его сразу узнала. В отличие от остальной компании, сразу же принявшейся в недоумении озираться по сторонам. Сара ещё и держалась за ушибленную руку, корча гримасу жуткого страдания.

— Сара, тебе чем-нибудь помочь? С тобой всё хорошо? — обеспокоенно поинтересовалась Роуз; как и всегда в таких случаях, в ее светло-голубых глазах отчетливо засверкали искорки тревоги. Она осторожно подобралась к Саре, посмотрела на её руку, с тревогой ожидая ответа.

— Нет, не стоит, я сама, — приглушенно отозвалось Сара, печально опустив голову.

— Точно?

— Хотя… — Ретт неожиданно оживилась. — В качестве компенсации за двойной моральный ущерб — вполне можно. Я не против.

— Хорошо. Мне не трудно, — спокойно отреагировала Роуз и принялась за заклинание исцеления — однако Сара остановила сторонницу, положив здоровую руку на ее запястье.

— Ладно, не нужно. Сама справлюсь. Мы не в том положении, — с ноткой драматизма в голосе решила Ретт.

Судя по краскам неба, уже приближался рассвет — неплохо. Да, это действительно радовало — хотя бы тем, что так все же искать обратные пути было легче, чем в кромешной ночной темноте.

А впрочем, в этих краях вряд ли вообще царила темнота. Ночи здесь явно были светлыми, сверкающими, выкрашенными в самые яркие оттенки природы. И покачивался под их хрустальную музыку лес — днём, ночью, днём, ночью… Кого-то это могло пугать, но местных жителей (в прошлом местных жителей, потому что теперь там никто не жил), кажется, такая глуховатая местность только радовала.

— Итак, все мы попали под какую-то сильную магию от камня телепортации, — Лили сразу принялась выискивать из происходящего очевидные выводы.

— Да. От камня, который как-то оказался у тёмного призрака, — поддержал ее Алекс. — Я тоже увидел этот мелькнувший красный огонёк в ее глазах.

— Тёмные призраки — это призраки людей, которые перед смертью были одержимы ненавистью? — Роуз затуманено посмотрела на Алекса, очевидно пытаясь вспомнить, где и что она уже слышала о тёмных призраках.

— Да, но от одной лишь ненависти они могут стать только бунтующими, не становятся тёмными… — Лили настороженно обратилась в сторону не понаслышке знакомого ей дома. — Чтобы призрак стал тёмным, необходима чёрная магия, которая наполнит дух того самого одержимого ненавистью человека проклятием. Любым. Причём передающимся. Призрак передаёт проклятие и становится обычным, а его жертва мучительно погибает.

— Отлично. У нас есть какое-то странное место, тёмный призрак и проклятие, которым тебя опутали прислужники Маунверта. Оно может призвать их в любой момент. Что же, мы явно не в лучшем положении, — с горечью подметила Сара, убирая здоровую руку от ушибленной — недавно ушибленной, уже нет. На счастье Сары и прочей компании, камень не сильно ей навредил. Все же от основного удара она успела увернуться.

— Я знаю это место. Теперь главное — не паникуйте и внимательно слушайте меня, — взялась командовать Лилиан.

— Может, лучше не тебя, а, например, хотя бы Роуз?.. — опасливо попятилась Сара, глядя на Лили без злобы, но с явным подозрением. Подозрением, что благодаря Лилиан в скором времени всем четверым придётся сразиться с небольшой (или весьма внушительной, что тоже не стало бы удивительным) армией прислужников Маунверта, — это было очевидно даже без вопросов. В общем-то, сама Лили, будь она на месте Сары, тоже бы не стала всецело доверяться проклятой дочери прислужников Маунверта — да, пусть и предавшей своих, но постоянно преследуемой.