— Ты не совсем по адресу, Джереми. Она — взрослый человек.

— В любом случае я считаю, что она движется против общего течения культуры. Модели — это вершина общества потребления. Чистый образ. Актеры должны говорить, они должны симулировать. Им и вправду приходится что-то делать. Патер сказал, что поэзия стремится к музыке. Я думаю, что современные знаменитости стремятся к состоянию чистого имиджа. Модельный бизнес — чистейший. Не осложненный содержимым.

— Я думаю, что Фил хочет найти немного содержания в своей жизни. Разве мы не занимаемся тем же?

— Только не приходи ко мне плакаться, когда она будет спать с режиссером.

Так мой лучший друг успешно сделал еще темнее потемки моей души.

Я заказал по телефону еду из вьетнамского ресторанчика, чтобы не отлучаться от телефона в тот момент, когда Филомена позвонит из Сан-Франциско.

Красные вспышки света «скорой помощи», проникающие сквозь щели в шторах. Знак? Что он обозначает? В итоге я даже проверил звонок в телефоне, позвонив самому себе, чтобы убедиться, что он работает. Потом проверил тональный набор — звук одиночества, который эхом отозвался во всех пустотах моего организма.

Перерыв на онанизм

Коннор мастурбирует, проигрывая перед мысленным взором эротические моменты, имевшие место в предыдущие дни. Это похоже на колдовство, магический обряд, который сделает ее ближе. Это его специфическая форма верности: Филомена является эксклюзивной музой по этой части.

«Должно быть, это любовь, — размышляет он, — если по прошествии трех лет ты по-прежнему воображаешь перед собой свою подружку». Правда, смущение не позволяет ему поделиться этой информацией с объектом страсти. И он принимает решение рассказать ей обо всем, когда она вернется. Он раскроет свое сердце, подкорректирует свою жизнь и приложит наконец усилия, чтобы стать мужчиной для нее (что ему никогда не удавалось). Аминь.

Внешний мир

Никаких сообщений на автоответчике не было и когда я проснулся.

На улице троица в инвалидных креслах, упакованная в теплые куртки, оптимистично изучала серебряное ноябрьское солнце. Рискованная вылазка за капуччино и шоколадным круассаном помогла мне смириться с наступлением дня. Я обошел гигантскую красно-белую кость с остатками мяса — на взгляд, бедро загадочного мастодонта.

У перехода в ожидании зеленого света девушка в инвалидной коляске. Шикарное черное пальто и черная юбка, тигриный окрас черно-золотых волос под беретом, ботинки «доктор Мартенс» возвышаются на блестящем пьедестале. Первая утренняя любовь. Влюбляюсь по меньшей мере двенадцать раз на дню, но ты, моя дорогая, абсолютно точно моя первая любовь на колесах.

По тротуару слоняются без дела двое полицейских.

— Мэтью Бродерик!

— Я не видел такого.

— Не, это точно был он. Только что.

— Да ты че?

E-mail

«Поздравляю, мистер Макнайт! Вам письмо!» — сообщил мне компьютер.

Кому: Бумагомарателю.

От кого: От Адвокатши.

Тема: Ленивые бледнолицые дружки.

«Дорогой Коннор, что там с Брук? Она опять собирается свести нас с ума? Не могу заставить девчонку перезвонить мне или ответить на письмо. Не мог бы ты — пожалуйста — попросить ее как можно скорее объявиться? Или мне пора вернуться и хорошенько вытрясти дерьмо из вас обоих? Передай ей, что я вряд ли появлюсь на Рождество в этом году, потому что дядя Эррол из Фрипорта сильно болеет и мне предстоит навестить старого засранца пока еще не поздно. Все, убежала.

Твоя любящая сестра,

Корветта».

Приятно видеть, что искусство личной переписки не умерло до сих пор. Я уже упоминал Корветту? Ее родители — выходцы с Багам — были мигрирующими рабочими и собирали апельсины в наших рощах до тех пор, пока папаша не вспорол мамаше живот консервным ножом. Случилось это все на глазах у Брук и Корветты, которые в это самое время играли напротив трейлера. Я ничего этого не помню, но мои родители связывают патологическое чувство сопереживания, свойственное Брук, именно с этим моментом. С другой стороны, Корветта, так трагически потерявшая свою мать, выросла человеком твердым и устойчивым… хм… Скажу просто, что она стала адвокатом. Будто в тот момент, когда кровь изливалась из матери Корветты, все психологические защитные силы Брук перетекли в ее сестру.

Брук никогда не могла понять, почему мои родители не удочерили Корветту. Через несколько дней после убийства в попытке переубедить их Брук объявила первую в своей жизни голодовку. Корветту вырастили родственники, но все лето и рождественские каникулы она проводила с нами, и мои родители оплатили ее обучение. С агрессивной поддержкой Брук она закончила Гарвард, где они снимали вдвоем квартиру, и узрела свое будущее в юридической школе. Лучший друг Брук с трехлетнего возраста до настоящего времени, она занимается криминальным правом в Окленде, устроившись получше всех ее друзей, Брук и меня.

Еще один e-mail

Кому: Бумагомарателю.

От кого: От Дженрод.

Тема: Поклонница!

«Дорогой Коннор,

Ничего, если я буду называть Вас Коннор, мистер Бумагомаратель? Я нашла Ваш адрес в списке сотрудников на обложке журнала. Вы замечали, что большинство прикольных электронных имен уже кем-то используются? Меня на самом деле зовут Дженифер Родригес, но я подумываю сменить имя. Это одна из вещей, о которых я хотела Вас спросить. Но прежде чем Вы спросите себя, кто эта сумасшедшая девица и почему она пишет мне, позвольте сказать, что я Ваша БОЛЬШАЯ ПОКЛОННИЦА! (Это не значит, что я толстая, напротив, я очень стройная!). Я не знаю, есть ли у писателей поклонницы, но, по-любому, в Вашем случае они должны быть! Т. е. я имею в виду, что писательство надо воспринимать наряду с прочими талантами, типа актерского или певческого. Может, я смогу основать клуб фанатов Коннора Макнайта, но пока что я хочу приберечь Вас только для себя (шутка!). Особенно мне понравилось Ваше интервью в прошлом месяце с Дженифер Лопес — и не только потому, что мы тезки и обе латиноамериканки (я — только наполовину, моя мама — ирландка). Мне и вправду показалось, что Вы влезли в ее мысли. Это, должно быть, очень прикольно — встречать такое количество знаменитостей и проводить с ними время. Иногда читаешь статью и совершенно не ясно, что это за человек, о котором она написана, и звучит все это просто как Пиар с большой буквы! НО!!! Ваши статьи создают ощущение, будто я и вправду знаю этих людей. Но, клянусь, Вы и сами заслуживаете внимания. Ведь не только знаменитости — интересные личности, да и не можем мы все быть знаменитыми! Ваша фотка в прошлом номере журнала очень прикольная, клянусь, Вы и сами могли бы стать кинозвездой. Хотите верьте, хотите нет, но мне так люди говорили. И не только одна моя мама (ха-ха!). Может быть, я пошлю Вам свою фотку. Я ведь тоже уже играла на сцене: это была Молли из «Непотопляемой Молли Браун» в старшей школе, и после этого я еще брала уроки, и мои учителя говорят, что у меня есть потенциал. Что меня особенно занимает, когда я читаю о звездах, это как у них происходит первый скачок, взлет. Я его пока еще жду, кажется, тут все зависит от того, «кого ты знаешь», и «связей», а вовсе не от истинного таланта. Плюс к тому, будучи наполовину доминиканкой, я думала, что все против меня, но теперь, когда есть Дженифер Лопес и Дейзи Фуэнтес и еще кто-то, мне кажется, у меня есть шанс. Я понимаю, что карьера модели могла бы стать первым шагом на пути к карьере актрисы, например, как в случае с Рене Руссо, хотя после того, как я увидела Синди Кроуфорд в том фильме с Билли Болдуином, я совсем в этом не уверена! (Дженни Родригес дважды голосует против.) Может, мы могли бы встретиться попить кофе. Я могу приехать на Манхэттен в любое время за исключением вечеров вторника и четверга, когда занимаюсь в актерской студии. Вы не слышали про Дона Гаррисона? Он мой учитель. Он участвовал в постановке «Спасенного колоколом» и еще в куче всяких театральных постановок. Ладно, кажется, я уже достаточно натрепала о себе. А как насчет Вас? Напишите мне!