- Я тоже, - Фома подхватил свой рюкзак и пошел за ним. Хотелось есть, а еще больше хотелось покинуть это жуткое место: запах помойки и пота так и подталкивал его к выходу.

      Когда Фома наконец-то вылез на свет божий, то сразу увидел Яна, сидевшего у люка прямо на траве и расправляющего косяк. Самокрутка помялась за пазухой, и Ян осторожно, чтобы не поломать дежурную порцию марихуаны, разглаживал ее длинными аристократическими пальцами, разглаживал неспешно, с увлечением, предвкушая состояние приятной расслабленности.

       Фома непроизвольно обратил внимание на его желтые ногти. Неестественный цвет - он даже украдкой взглянул на свои для сравнения - нет, они были совсем не такие.

       - Хочешь? - Ян вдруг поднял голову и протянул руку с покоящейся на ней самокруткой.

       Ладонь была неестественно розового цвета, неестественно - Фома снова сравнил со своими. Что-то в облике Яна его настораживало.

       - Не хочу.

       Ян начал раскуривать косяк, а Фома тем временем сумел в полной мере оценить внешний вид нового товарища. Типичное «профессорское» лицо: тонкие черты, почти правильные, наверно, несколько лет назад его можно было назвать красивым, но вот теперь кожа приобрела бронзовый оттенок, на скулах появились едва заметные «мешочки» - верный знак наркомана-курильщика, а белки задумчивых глаз пожелтели. Вспомнив о своем ритуале, Ян поменял очки на солнцезащитные, пряча от постороннего глаза начавшие сужаться зрачки.

       «Опустившийся интеллигент», - смекнул Фома, разламывая остатки батона напополам и протягивая один из кусков Яну.

       - Давай попозже, - умиротворенное лицо Яна подернулось легкой гримасой, словно напоминание о еде вызвало ощущение боли.

       - Потом может ничего и не останется, - Фома быстро вонзился зубами в ароматный мякиш, - блин, куда мне сейчас податься? - продолжил он с набитым ртом, - надо найти работу и жилье. Прохладно, - Фома неуютно поежился: руки покрылись «гусиной кожей».

       - Я сейчас тебе кофту принесу, - Ян привстал.

       - Не надо, - жестом остановил его Фома, - сейчас пройдусь и согреюсь, - он снова откусил кусок батона - хотелось запить, да было нечем.

       - В МакДональдсе попьешь, - Ян безошибочно угадал его мысли, - там же умоешься в туалете, - ну что, пошли? - он сделал последнюю затяжку и отбросил от себя обгоревший ошметок.

       - Пошли, - согласился Фома, перекидывая рюкзак через плечо.

       Они двинулись по пустырю, при дневном свете оказавшимся заросшим травой и колючим кустарником. Ян дефилировал впереди, что-то насвистывая себе под нос. За спиной в чехле болталась гитара, а складки слишком объемной шапочки на затылке подскакивали при каждом его шаге. Фома старался не отставать и при этом очень тщательно смотреть себе под ноги: то тут, то там попадались нечистоты, использованные шприцы и почерневшие «бычки» - по всей видимости, безлюдное место пользовалось особым спросом у местной шпаны.

       - А теперь вникай, - начал Ян, когда Фома с ним поравнялся. - У тебя есть несколько вариантов. Вариант первый - это приюты. В нашем городе их два: один - социальный, там можно только ночевать, днем придется уходить на заработки, и второй - частный, благотворительный. Там живут и работают, причем, как в монастыре: у них есть свое подсобное хозяйство. Чтобы попасть в любой приют, нужно анализы там всякие посдавать и все такое. Выпивать нельзя, с этим очень строго, чуть застукают - сразу на улицу, - Ян махнул рукой куда-то в неизвестном направлении, - если документов нет, их помогут восстановить.

       - У меня есть, - подал голос Фома, проводя рукой по затылку и понимая, что забыл в подземелье кепку.

       - Тогда проще, - одобрил Ян, - а у меня нету, и я очень доволен. «Я - никто, и звать меня никак», и вообще я в шапке-невидимке! - он хохотнул, сверкнув обломком зуба.

      В вышине раздался приятный гул - Фома задрал голову, с удовольствием наблюдая за растущим белым порезом - самолет грациозно окучивал небо, прокладывая себе борозду в голубом просторе. Ян заметил тень от улыбки, озарившей его серьезное лицо.

       - Мечтаешь улететь?

       - Мечтаю летать, - вздохнул Фома, - в университет хочу авиационный.

       - А, - коротко отозвался Ян, - ну, удачи.

       Рюкзак с учебниками стал неприятно оттягивать плечо, напоминая о досадном жизненном промахе. Английский язык был бичом его судьбы, Фома же стал бичом по жизни.

      Заходить в МакДональдс Фома даже застеснялся. Он остановился на пороге, опустив глаза на носки пыльных берец, и обеими руками вцепился в лямку своего рюкзака.

       - Да пошли, - понимая эту застенчивость, Ян тронул его за плечо, - ты еще нормально выглядишь. Здесь вообще персонал добрый, мне один раз даже булочку дали.

       Когда Фома вошел в помещение и вдохнул в себя запах жареной картошки, то почувствовал, как в животе все заныло - куска батона оказалось мало, и организм просто умолял о добавке. Увидев, как замешкался Фома возле кассы, Ян ловко подцепил его под руку и потянул в сторону сортира.

       - Не трать деньги на еду. Ее можно и так всегда найти, - с этими словами он подтолкнул незадачливого товарища к умывальникам.

       В туалете никого не было: раковины сверкали чистотой, уровень мыла в дозаторах зашкаливал, как температура при солнечном ударе. Фома поднес руки к крану и, наспех сполоснув ладони, с наслаждением приложился губами к прохладной влаге. Глоток за глотком она тушила огонь жажды, ставшей почти нестерпимой. После третьей порции, испитой из чашечки ладоней, Фома умылся и уставился на себя в зеркало: на лице начала проступать синева щетины.

       - Ага, - Ян появился откуда-то сзади и провел ногтем по его колючей щеке, - еще пара дней, и ты будешь на хачика похож.

       - Я и так на него похож, - буркнул Фома, доставая бритву и пену для бритья, - я сейчас, по-быстренькому, - он очень торопился. Каждую секунду ему казалось, что кто-нибудь вот-вот войдет в помещение, презрительно фыркнет и назовет его тем самым ужасным словом «бомж», а еще, чего доброго, персонал позовет.