- На! - Владимир подбросил коробок в воздухе, Фома ловко поймал его и, открыв, высыпал спички на стол.

       - Итак, - он картинно вскинул руки и поиграл пальцами на воображаемом пианино, - смотрите внимательно, сейчас я сложу обратно в коробок примерно половину, - он в несколько щепоток вернул часть спичек снова в коробок, оставив только широкую щель, - а теперь пусть один из вас загадает любое число от десяти до девятнадцати.

       - Загадал, - подал голос Захар, с любопытством глядя на деревянные палочки.

        - Теперь сложите вместе две цифры этого числа и назовите, - темные глаза Фомы озорно блеснули.

       - Десять! - Захар в предвкушении потер ладони.

       - Значит так, я кладу в коробок еще десять спичек. Считаем: один, два, - Фома стал складывать спички по одной в коробок, то и дело поглядывая на своих зрителей. Его робость начала развеиваться. Несколько пар заинтересованных глаз не отрываясь следило за волшебными манипуляциями. Он владел моментом, владел ситуацией, и ему это определенно нравилось.

       - Есть, - когда все десять спичек были возвращены на место, Фома демонстративно потряс коробок и открыл его, - и сейчас я угадаю число, которое вы задумали, - загадочно произнес он, вынимая спички по одной, - один, два... девятнадцать, - последняя спичка покинула картонный плен и оказалась на поверхности стола.

       - Да! - Захар довольно хлопнул в ладоши.

       Ян нервно хохотнул и присел поближе к столу, отложив гитару в сторону.

       - А теперь я, - Шурик выдвинулся на первый план. - Я хочу!

        - Хорошо! - Фома сгреб половину спичек и вернул их в коробочку. - Загадали?

        - Ага, в сумме четыре, - Шурик самодовольно осклабился. Ему было невероятно интересно, угадает ли фокусник на этот раз.

       - Отлично! Кладу в коробок четыре штуки! - демонстративно, двумя пальцами, по одной Фома сложил четыре спички в коробок и, закрыв его, снова потряс им в воздухе. Спички приятно и таинственно зашумели, а жители подземелья наивно заулыбались - сегодня в их мрачном подземелье появился лучик света - и этим светом была простейшая магия, магия чисел и ловкость пальцев.

       - Считаем! - Фома снова начал доставать спички по одной, - тринадцать!

        - А! - вскричал Шурик, - не, ну ты видел? Ты видел? - он толкнул Владимира в бок.

       Каждый придумывал число, и всякий раз Фома отвечал правильно, потому что в коробок он изначально откладывал незаметно для зрителей ровно девять спичек. И прибавление любой суммы чисел от десяти до девятнадцати давало на выходе именно то, что загадывал каждый.

        - Лады, - Владимир удовлетворенно хмыкнул, - повеселились и будет. Завтра на работу вставать. Нужно свечи экономить.

       Все начали расходиться по своим местам, поудобней устраиваясь на тюфяках и матрасах, накрываясь при этом кто чем, кто одеялом, а кто и телогрейкой. У изголовья своего лежака Фома нащупал какой-то плед, очевидно, принадлежавший ныне покойному узбеку. Плед неприятно пах, будто какой-то плесенью, но выбирать не приходилось. Вначале Фома вообще не хотел накрываться, но, глядя на то, как обитатели коллектора кутаются в свои вещи, он все же решил накинуть на себя это колючее покрывало.

       Владимир торжественно прошелся по комнате, заставляя огоньки свечных фитилей затухнуть под заскорузлыми пальцами. Несколько секунд - и все помещение полностью погрузилось во мрак.

       - Спокойной ночи, а о завтрашнем дне подумаем завтра, - с этими словами он улегся на свое место, на живот, положив руки под подбородок, потому что обожженная спина давала о себе знать, несмотря на действие обезболивающего.

      Фома устал настолько, что даже не стал маяться тяжелыми мыслями, а сразу погрузился в глубокий сон до самого утра.

2. Уличные фокусы

 Когда Фома проснулся, то даже испугался кромешной темноты: он не сразу вспомнил, где находится, и лишь нашарив мобильник на дне рюкзака, брошенного на пол, сумел сообразить, что к чему. От заряда батареи на телефоне осталось ровно пятьдесят процентов, и под светом персонального фонарика Фома осмотрел подземный приют.

       Почти никого не было, лишь Ян от пронзительного луча, случайно попавшего ему на лицо, завозился на матрасе и открыл глаза.

       - Сколько времени? - не самым довольным тоном осведомился он, потирая лицо ладонями. Его светлые волосы разметались по плечам, подслеповатые глаза беспомощно сощурились, а слабая улыбка затронула тонкие губы - в этот момент Фома почему-то решил, что Ян очень похож на Иисуса.

       - Почти десять, - Фома еще раз осветил мобильником комнату. - А где все?

       - Князь пошел бутылки собирать, Шурик - он по электрике, обычно медь где-нибудь добывает или из фонарных столбов провода алюминиевые дерет, к примеру. Захар у какого-то мужика в гараже «Москвич» чинит уже неделю, а тетя Маша за едой пошла.

       - А ты? - Фома хмуро глянул на него.

       - А я, - Ян нацепил на нос очки и бодро подскочил с лежака, - как сказал вчера: сам по себе. Но, - он запрыгал на одной ноге, поправляя задник кроссовки, - работу никто не отменял.

      Фоме надоело его подсвечивать, и он опустил фонарный луч на пол - берцы стояли на месте, прямо от души отлегло. От Яна не укрылось выражение его лица.

       - Не сперли, не боись. У нас здесь компания реально нормальная подобралась. Вот я, когда еще к нашим не прибился, один раз к таким жутким челам попал - пока под трубой дрых, ботинки сперли, паспорт и всю заначку.

       - Пьяный что ли валялся?

       - Я не пью, - голос Яна прозвучал обиженно, - религия не позволяет. Я - на улицу, - с этими словами он перекинул гитару через плечо и начал шустро подниматься по лестнице.