- По улице осторожней, в домах могут быть. Зато сразу в тыл выйдешь и через мост они назад не смогут.

- Хорошо, - сказал Мишка. - Мы идем.

В кабинете разом заговорили присутствующие, перебивая друг друга и требуя именно его услышать.

Игнорируя бардак нажал с заминкой, вспоминая, нужную кнопку, переходя на другую волну.

Меньше всего ему хотелось сейчас принимать решение и посылать людей под пули. Но девять пацанов при трех ручных пулеметах гораздо выгоднее девяти девчонок. Может они и не хуже, но те элементарно здоровее. В охрану при тревоге загнал наиболее подготовленных и соответствующего возраста.

- Патрули! Первый, третий, четвертый.

Второй караул решил не трогать. Вертолеты надо прикрыть.

- Как слышите?

- Слышим.

- Есть.

- Здесь, - ответили вразнобой почти сразу.

- По машинам и мухой к штабу. Вы мне нужны срочно. Выступаем. Ну, хоть испытаем бронетранспортер, - сказал уже для своих. - Пошли, - вешая на плечо автомат, приказал.

- Смирно, - зарычал на выходе Семеныч, демонстрируя военное воспитание.

- Мы идем на помощь соседям, - сказал Мишка, дождавшись пока выстроятся. - Ты, ты, ты, - показывая пальцем на наиболее маленьких девчонок, - смените первый патруль. Они сейчас придут. Ты, ты...

- Почему это я? - возмутилась выбранная. Чем я хуже остальных?

- Фамилия?

- Саржакова Дарья.

- За обсуждение приказов, будешь с завтрашнего дня мыть туалеты во всех казармах. И я еще проверю. Это не игра! - заорал в лицо, побледневшей. - Там убивают! Не глядя на пол и возраст. И мне плевать на феминизм, равноправие и прочие глупости. Кто не может таскать пулемет, будет сидеть здесь! Ты, - показывая на очередную, - по маршруту третьего. И не спать! Война ... можно проснуться без головы. Кого поймаю, унитазами не отделается.

- Миша! - закричала от дверей Зубарева, выскакивая наружу.

- Что?

- Равиль снова на связь вышел. Они уходят и пленных забирают.

- Ну может и к лучшему, - сказал Семеныч. - Целее будем.

- А потом они вернутся, - пробурчал недовольный летчик.

- Просит спешить и попробовать перехватить.

Черт, подумал Мишка и что теперь? Скакать вдогонку? Не успеем.

- На Автовокзал надо, - сказал негромко Слава, - есть шанс подловить.

- Вот ты и пойдешь, - решившись приказал. - Садись за водилу в бронетранспортер, всяко лучше пацана сумеешь. Травкин, возьмешь на себя остальных?

- Без вопросов, - согласился тот.

В прошлой жизни он был сварщик и побывал на последней чеченской. Правда ни к каким спецназам и десантам отношения не имел. Обычный мотострелок, даже не сержант, но хоть какое-то представление о правильном поведении при боестолкновении имел.

- Патрули с тобой и кто останется из этих, в грузовики. Идете за броней без героизма. Если не сумеешь перерезать дорогу, - снова Славке, - гони вдогон. Уже сам. Давай Сердюков, - повернулся к летчику, - пришел твой час. Покажи класс. Поднимай в воздух двадцать четвертый.

Тот встрепенулся, как застоявшийся конь и широко улыбнулся.

- Если что, прямо сверху на трассе расстреляем, чтоб вторично не заглянули в гости без приглашения. И да, Ирину кто-нибудь с медикаментами забросьте на Заводскую. Семеныч - займись.

У того на лице была написана смесь обиды и одновременно радость. Бежать под пули ему явно не хотелось, при этом отстранение выглядело не очень хорошо. Вроде не доверяет какой-то молокосос.

- Будешь налаживать контакты, - объяснил Мишка, давая сохранить лицо. - Заодно посмотришь, в чем они нуждаются. Если что, будет кому смотаться на склад и за лекарствами. Ты, ты, ты, - принялся опять показывать пальцем, определяя в охрану.

Мысленно от выбирал будущий десант. Та еще задача. Выбор лучших из худших, выделив сначала группу для автовокзала, причем перекрыть дорогу парни важнее.

Он натянул шлем, поправив сбившейся наушник.

- Ничего не слышно, - сказал с недоумением.

- Пока питание не включено, - ответил Сердюков, продолжая сдвигать на панели какие-то предохранители и изучать циферблаты. - Радиостанция работает, - сообщил вслух, скорее всего по привычке, чем необходимости. Запрашивать разрешение в диспетчерской не требовалось, за полным отсутствием руководителей полета. Парочка наблюдательниц присутствовала, но они тут для охраны, а не контроля. - Все, мы готовы. Не торчи за спиной. Давай на стул.

Для бортмеханика предусматривался специальный. Там даже ремни безопасности имелись. Где-то в недрах вертолета нечто завыло и задвигались лопасти. Потом зарычал двигатель во все нарастающем тоне. Остальные семеро посмотрели на него. Изначально в десант пошло шестеро при трех ручных пулеметах, благо этого добра хватало, как и патронов. Уже при погрузке в машину нарисовался Серый, посланный соседями за помощью с той стороны еще до беседы по рации. Стас его хорошо знал, он чисто через брата, но раз просится, почему не прихватить дополнительный ствол. Конечно считалось что в данной модели шестеро в штурмовой группе перевозятся, но у них габариты несколько меньше и вес.

Неизвестно насколько боялись, но показал на всякий случай большой палец. Неожиданно остро почувствовал, как тот же Семеныч глядит на него или остальных. Ведь любому нормальному человеку, эти четырнадцати-пятнадцатилетние девчонки и мальчишки должны представлять натуральными детьми. Если уж он с высоты своих почти семнадцати не способен всерьез воспринимать увешанных оружием подростков. И самое страшное, что они идут не баловаться на стрельбище по тарелочкам, а участвовать в реальных боевых действиях.

Вертолет явно превратился в миксер, трясясь и завывая. Поэтому, когда сердце провалилось куда-то в желудок, а в иллюминаторе мелькнули уходящие вниз строения, даже полегчало. Как бы странно это не звучало, но летать на вертолете намного безопасней, чем ездить на машине. Тяжелее всего взлет и посадка. В воздухе нет ни встречного движения, ни пьяных водителей. При определенной сноровке не так уж тяжко гнать транспортник по прямой. Крейсерская скорость 250-270км в час и можно не сомневаться, какими бы не были лихими шофера из налетчиков, обогнать их удастся без особых проблем. Горючего хватит часа на два, с учетом возвращения. При желании можно махнуть и за Волгоград, но сейчас не требуется.

- Железняк, - называя позывной Славы, сообщил голос летчика в наушнике, - на связь вышел. Волгоградские по улице Ленина двинули. Обошли засаду.

- Один черт, на трассу выйдут. Другой дороги нет, разве по степи и оврагам. Как договаривались, перед Печеневкой сажай.

Вертолет заложил вираж, так что Мишку вдавило в борт и автомат чуть не ускакал. Ящики, набитые заранее приготовленными магазинами для пулеметов и автоматов (этим занимались в детдоме, лучшие набивальщики получали право отстрелять пару) поехали по полу, останавливаемые ногами под ругань. Практически не слышно, но по губам почитать не сложно. Народ недоволен таким поведением пилота. В принципе Сердюков прав. Пройти над дорогой, означает предупредить, показав главный козырь. Можно и пренебречь парочкой синяков у пассажиров.

- Садимся, - прозвучало в наушниках через несколько минут.

Он показал остальным рукой. Когда достаточно мягко приземлились, половина дружно полезла наружу под летающий мусор и пыль, пригибая головы от вращающихся лопастей. Остальные передавали уже спрыгнувшим груз. Все заранее знали, что делать. Перед взлетом подробно обсудили, распределив роли. Место оказалось то самое, хорошо знакомое местным. Дорога идет практически прямо, здесь подъем и снизу не видно кто стоит за пригорком. Дорожная полиция обожала ловить сильно разгоняющихся, подстерегая сбоку с радаром.

Двое побежали к дороге, волоча за собой разворачивающуюся на ходу ленту с набитыми гвоздями. Готовили сюрприз для соседей, на случай осложнений, стыренный из какого-то фильма про ловлю преступника. Любой наехавший на эту гадость останется без колес и вынуждено остановится. Вторую они положат чуть дальше. Потом залягут на той самой площадке. Стоять на дороге - напрашиваться быть раздавленным. Если не удастся остановить, вертолет займется уцелевшими.