Некоторые экспозиции ставшая на время шатенкой Ассина пролетала, практически не оборачиваясь и не рассматривая, а к другим подходила, даже еще толком не видя, что там находится. Останавливалась и замирала, время от времени покусывая губу и наматывая на руку ремешок стильной бледно-серебристой сумочки. Затем быстрое перемещение по залу. Глядя на менее плавные, чем обычно движения, на постоянно поднимавшуюся к челке и очкам руку, на нервно перебиравшие застежки пояса пальцы, становилось очевидным, что девушка нервничает и очень торопится. Но это как раз было не удивительно, до закрытия оставались считанные минуты. Четверка мужчин переглянулась. Жан пожал плечами на невысказанный вслух вопрос Кортаса. ВИПы терялись в догадках, по каким признакам шатенка выбирала экспонаты. Правда, не все. Пока друзья безмолвно обменивались мнениями, Сатор понятливо кивнул сам себе, буркнул что-то и шагнул к посетительнице.
Стоявшая в нескольких метрах позади, чтобы не мешать девушке, служащая увидела начальство и с поклоном подошла.
— Это моя хорошая знакомая, — пояснил скульптор, приветливо махнув рукой как раз заметившей его Ассине, — Можете идти домой, я сам закрою.
С трудом спрятав облегченный вздох и радостный блеск в глазах, средних лет женщина в строгом элегантном костюме вежливо попрощалась с присутствующими и поспешила на выход, радуясь, что и без того длинный и напряженный рабочий день, наконец-то, закончился. Тем временем блондин приблизился к стоявшей у очередной композиции Ассине. Остальные члены ВИП-команды подошли как раз вовремя, чтобы услышать окончание заданного блондином вопроса: — …не понравилась?
Астор с Кортасом и Жан снова переглянулись. Девушка молчала, покусывая более пухлую нижнюю губку и прикрыв глаза длинной рваной челкой. Она настолько явно раздумывала, стоит ли говорить правду, что окружающие не удержались и рассмеялись, а Сатор, всхлипывая от смеха, выдавил: — Можешь честно отвечать, — выпрямился, тряхнул головой и добавил, серьезно глядя в нефритовые смущенные глаза, — мне, действительно, важно знать твое мнение, — после небольшой паузы продолжил, — признаюсь, у меня есть некоторые догадки, но хотелось бы подтвердить их… или опровергнуть….
Модель убрала за ухо челку, повесила на плечо сумку и сцепила руки в замок. Оглядела окружающих, чему-то улыбнулась и, наконец, расслабилась, разжала пальцы: — Можете считать меня не совсем нормальной, но … — она притихла, раздумывая и подбирая слова, — пожалуй, начну сначала. Я ищу подарок для очень дорогого для меня друга, — Астор нахмурился и подобрался, — он с женой, — шатен незаметно для окружающих выдохнул, оглянулся и словил ехидную улыбку от Жана, понимающую от Кортаса и укоризненную от скульптора, а вот девушка, кажется, ничего не заметила, — уже очень давно собирают миниатюру. А где же еще искать хороший подарок, как не на персональной выставке господина Калона, — вежливый изысканный поклон в сторону блондина. Ассина открыто посмотрела в темно-серые внимательные глаза, — Я очень много слышала о твоих работах. Хорошего. В том числе и от этих своих друзей. А теперь и сама убедилась, — шатенка покачала головой, — Ты, правда, гений, — мягкая улыбка промелькнула на губах девушки, — это неоспоримый факт. Твои скульптуры… они красивы не только внешне, но… — модель взмахнула рукой, пытаясь помочь себе сформулировать мысль, — может быть, это смешно, странно или банально, но по моим ощущениям в каждой твоей работе есть часть пережитого тобой. Мы все читали, так или иначе, про энергетику и связанное с ней. Можно верить или не верить….
Сатор внимательно слушал. В какой-то момент в зале повисла оглушающая тишина. Ассина неуверенно склонила голову и нахмурилась: — Я не знаю, захочешь ли ты, чтобы это услышали и другие.
Пока остальные недоумевали, скульптор улыбнулся уголками губ и кивнул ободряюще: — Я уже догадываюсь, что ты хочешь сказать. При них, — он указал взглядом на остальных ВИПов, — можно. Большую часть моей жизни они прошли рядом.
Кивок каштановой головы. Голос девушки в пустоте зала звучал мягко, приглушенно: — У тебя, действительно, великолепные произведения, но… ты видел в этом мире очень много не слишком радостных вещей.
Мужчины обменялись настороженными взглядами, не совсем понимая, к чему ведет Ассина, а также размышляя над тем, когда она успела собрать досье на блондина и зачем. И только Сатор спокойно следил за замявшейся девушкой. Судя по безмятежному, лишь немного заинтересованному выражению лица, он очень хорошо представлял себе дальнейшее развитие событий, но хотел подтверждения. Шатенка продолжила: — Когда тебе хорошо, ты творишь. Когда тебе плохо, ты тоже идешь в мастерскую, — взгляд девушки был направлен на скромный изящный цветок, светлого, пастельного, слегка приглушенного зеленоватого оттенка, тонкие хрупкие лепестки которого казались почти прозрачными. Стоявший сбоку блондин обозначил кивок головой, но Ассина не увидела это подтверждение своих слов, поглощенная объяснением, — Все это, — она широким жестом охватила привлекшую ее внимание композицию, — искрит радостью, теплой грустью, а кое-что бесшабашным весельем.
Переминавшийся с ноги на ногу чуть позади беседовавших друзей Кортас сделал несколько шагов вправо, постоял рядом с хрупкой скульптурой спрыгивавшего с подоконника серебристого кота, на лукавой морде которого притаилась улыбка, даже провел над ним рукой. Пожал плечами. Ничего из того, о чем говорила шатенка, наследник корпорации не чувствовал. Наблюдавший за ним Жан прикусил костяшку пальцев, чтобы не портить момент оглушительным смехом. Тем временем Ассина, сама не заметив этого, ласково провела пальцем по тонким лепесткам: — Согласись, что дарить подарок, в котором чувствуется боль или гнев, не стоит. Вот я и проходила мимо. Странно, да? — она встревоженно оглядела мужчин.
— Немного, — согласился Жан, Кортас кивнул. Астор, задумчиво покачался с носка на пятку, прикрыл глаза и вроде бы стал медитировать. Девушка удивленно приподняла брови.
— Скорее всего, наш друг вспомнил, что восточные практики позволяют расширить сознание и пытается через них понять то, что ты чувствуешь, — поспешил объяснить Кортас, до которого и самого не сразу дошло происходящее, — Кстати, неплохая идея, — буркнул он уже себе под нос.
— Расскажи мне о «настроении» моих скульптур в этом зале, — перебил Сатор, — а я потом помогу тебе выбрать подарок. И даже не буду торопить, — он подмигнул раздумывавшей над предложением шатенке. Та кивнула и прошла к расположенной в углу искрившейся золотистыми искрами и радужными цветами композиции, замерла на несколько мгновений, прикрыв глаза, потом вытянула руку вперед и влево, и, не открывая, глаз, указала на изящную статуэтку: — Боль, обида, — кисть переместилась вправо, — Равнодушие, злость, обида, опять боль. А здесь случилось что-то хорошее, но этого было так мало….
Слова лились следом за движениями руки. Наконец, девушка распахнула ресницы и потерла ладони, словно снимая с них что-то. Три пары глаз внимательно следили за побледневшим удивленным, но очень довольным Сатором. Стало понятно, что Ассина «угадала», причем не раз.
— Я обещал помочь тебе выбрать подарок, — скульптор подал руку посетительнице и повел ее через зал, по широкому коридору с идеально чистыми панорамными стеклами с обеих сторон, в которые щедро светили окружавшие галерею фонари. Прошел насквозь еще одно огромное помещение, на данный момент окутанное темнотой, лишь немного разбавленной слабой дежурной подсветкой экспонатов, толкнул тяжелые резные двери. Следовавшие за ним и девушкой ВИПы дождались, пока Сатор включит свет и, щурясь, оглядели более скромный по размерам, чем предыдущие, зал. Блондин проморгался и направился мимо центральной скульптуры распахнувшего кожаные крылья демона к окнам, где и остановился у небольшой композиции, вызвавшей у молчавшей до того момента шатенки восторженный вздох.
Спустя несколько минут девушка смущенно взглянула на Сатора: — Мне нравятся несколько, но… извини, а как узнать, сколько они стоят? Я ни разу не покупала выставочные экспонаты.
