– Зачем Мише? Сами оторвемся.

Таня свернула в последнюю секунду в тихий переулок и, проехав несколько метров, как заправский гонщик, встроилась между двумя автомобилями.

– Шпионский прием, – довольно проговорила она. – Я как – то в кино такое видела. Думала, уж мне – то не понадобится никогда, хотя понравилось. Лихо так было. Их полиция ищет, мимо пролетает, а они стоят припаркованные и все, словно невидимыми стали.

Они постояли какое – то время в переулке, заметили проезжающий серый «Опель» с затемненными стеклами, а потом спокойно двинулись дальше.

– И как тебя одну оставлять с такими шпионскими играми? Ты мне обязательно позвони, расскажи, как домой добралась, ладно?

Света хотела еще что – то добавить, но взглянув на подругу, передумала.

На Московском вокзале, расставались тяжело, со слезами. Понимая, что встреча может быть не скоро. Долго обнимались, обещали звонить или писать, просили беречь друг друга.

– Свет, ты, может, со своими рабочими будешь мне письма передавать? Они же прилетают на большую землю и пусть письма твои в почтовые ящики бросают. А то совсем без связи то как?

– Точно, Танюшка, я как то об этом не думала. Обязательно буду писать. Да мы скоро и сами к вам переедем. Жалко, что дом так и не присмотрели.

– А я сама могу тебе варианты подбирать. Вкус то у нас с тобой похожий, – обрадовалась Таня. – Да, и дай наши номера телефонов своей маме. Вдруг, у них что – то случится, помощь, может, понадобится, а вы далеко. Я и приехать смогу. Вот, держи, – и Таня смущенно вытащила из сумочки белый прямоугольник с номерами телефонов. – Тут мой и Мишин. Сделала визитки как – то, дурачась.

– Спасибо, Танечка. Я обязательно передам маме.

Но пришло время прощаться…

Света зашла в вагон и еще долго махала рукой, стоя у окна, а Таня шла рядом с медленно отходящим поездом. Слезы застилали ей глаза, и она почти ничего не видела, только расплывавшиеся силуэты таких же провожающих и тяжело проплывающие, серебристые вагоны поезда. Который вышел из пункта «А» и прибудет по расписанию в пункт «Б», если Коля Сорокин правильно решит свою задачу, вспомнился Татьяне любимый мультик из детства.

Слезы высохли, и она даже улыбнулась. Навстречу ей шел высокий статный красавец в светлом плаще. «На артиста похож, какого – то», – задумалась Таня, вспоминая, где же она могла видеть этого мужчину. Но долго раздумывать ей не дали, красавец, заметив ее, расплылся в широкой улыбке, раскинул объятья и тут, же заключил в них ошеломленную Татьяну.

– Душа моя, как я рад нашей встречи! – искренне засмеялся незнакомец, слегка оторвав Татьяну от земли.

– Мужчина, вы меня с кем – то спутали. В последнее время это уже входит у многих в привычку. Поставьте меня на место, – отбивалась Татьяна.

Но объятия оставались крепкими, взгляд карих глаз любящим, а Таня продолжала висеть в воздухе.

– Я не ваша знакомая, – шипела она, чувствуя, что на них обращают внимание. Ей даже показалось, что их кто – то сфотографировал.

– Вы разве не Алена Шоколадная?

– Какая еще Шоколадная? Нет такой фамилии! – возмутилась Таня, опустившись, наконец, на землю.

– Фамилии нет, а сценический псевдоним может быть любым. Никто не запрещает, – немного обиженно проговорил красавец. – Простите, сейчас я и сам вижу, что ошибся.

«Может, у меня какое – то лицо особенное, что меня стали часто путать с другими? Наверное, надо сменить цвет волос или сделать короткую стрижку. А то хожу со школы с одной длинной. Завтра и пойду в парикмахерскую. И, вообще, надо собой заняться. А то что – то запустила себя – ем, все, что не приколочено, зарядку перестала делать, а абонемент в спортзал даже забыла когда видела в последний раз. А ведь собирались с Мишей вместе ходить с утра, перед его работой; планы строили, мечтали, как будем плавать в бассейне. Но каждый раз придумывали себе новые отговорки, находя оправдания собственной лени.

Света, вон, в тайге живет, без спортзалов, а выглядит, словно из салонов не вылезает. Может, действительно, экология так хорошо влияет на человека? А, может, счастье так подсвечивает людские лица. Светка светится от своего счастья, а вот мне явно его не хватает. Словно мешает что – то, заслоняет…. Но в парикмахерскую я все – равно пойду, сейчас приеду домой и запишусь на завтра. Буду менять свою жизнь с мелочей, а там дальше разберемся.

Права была моя учительница, когда говорила, что я всегда все усложняю, от этого и на жизнь смотрю мрачно. А иногда надо просто принять ситуацию такой, как она есть, и выкинуть из головы умные мысли».

От собственного сеанса психотерапии настроение явно улучшилось. Таня уже улыбалась, спокойно ведя машину по Мурманскому шоссе. До дома оставалось не больше пяти километров…

Василиса

По мере того, как пустел избавленный от вещей дом, Кирилл все больше уходил в себя, замыкался, мрачнел. Василиса усиленно делала вид, что все в ее жизни под контролем, и она не собирается складывать руки. А без вещей даже лучше, свободнее, легче. И надо время от времени избавляться от всего лишнего. Она тормошила Кирилла, уговаривая его не сдаваться, действовать, искать пути выхода. И он уезжал из дома и с кем – то встречался и вел долгие телефонные переговоры, плотно закрыв за собой дверь.

– Помнишь, как долго мы возводили замки из песка в детстве? – как то спросил он Василису.

Они сидели на любимой открытой веранде, светило солнце, порхали яркие бабочки, буйно цвели розы – Васькина гордость, – перед ними стояли чашки с ароматным кофе. И казалось, что они каким – то чудом вместе увидели один и тот же страшный сон о крахе своей счастливой жизни. И вот теперь сидят рядышком, и думают: как же надо ценить все, что окружает тебя в эту минуту. Как надо беречь дорогих тебе людей!

– Помню, конечно! Мы и сейчас с Ванечкой их строим на море. – Вышла из своих мыслей Василиса.

– А помнишь, как быстро и легко их разрушал тот, кто был сильнее? Вась, я всю жизнь строил свой замок. Всю жизнь! А разрушили его за один год. Представляешь?

– Кирюш, тебе еще и сорока нет. Можно сказать: жизнь только начинается! А ты уже списываешь себя в отставку. Создадим еще одну империю, построим новый дом, – сглотнула комок Василиса.

– Все ты правильно говоришь, Василиска! Все правильно! – обрадовался неизвестно чему Кирилл. – Я создам все заново. И новую империю мы назовем: «Феникс».

– Ой, много я таких названий встречала, – улыбнулась Василиса. Но настроение мужа ей понравилось.

Вечером Кирилл надел свой смокинг, который доставал только в исключительных случаях и который продать было решительно некому.

С ослепительной улыбкой он спустился по лестнице, Василиса не отрывала от мужа восхищенных глаз.

– Ты куда? – прошептала она.

– Василиска, родная, просто поверь мне! Все вернется. И все будет хорошо! Не волнуйся! Ты мне веришь?

– Абсолютно! – Васька счастливо улыбнулась. В эту минуту она особенно была уверена в муже и в своем светлом будущем.

– Ну и чудненько. Твоя улыбка всегда приносила мне удачу, – чмокнул Кирилл жену в носик.

Он сел в свой любимый БМВ, с которым все не мог расстаться и, подняв два пальца, как знак победы, резко взял с места.

Под утро Василисе позвонили и потребовали привезти сто тысяч евро в погашение долга перед казино.

– Подождите, какого долга? Где Кирилл? – на другом конце что – то заскрипело, зашелестело, а потом она услышала голос мужа:

– Василиса, привези деньги, пожалуйста! И забери меня отсюда. Я тебе все объясню.

– Да что, уж тут объяснять!

Женщина поднялась в большой светлый кабинет Кирилла. Где по прежнему, стояли вдоль стен стеллажи с книгами; большой камин, выложенный из мраморных плит, незыблемо и гордо занимал свое почетное место, – уж его точно никто продать не сможет. Не было только кожаной мебели и роскошного письменного стола – всегдашней гордости хозяина.