— Вот увидишь, ты тоже станешь проституткой, Эддисон. Тебе суждено стать королевой шлюх.

— Ты - бездарное отродье, заноза в заднице!

— Ты никогда ничего не добьешься! Тобой никто не будет гордиться! Ты – ничто!

— Шлюха!

— Проститутка!

— Мразь!

— Джаспер как раз тебе подходит, он научит хорошим манерам.

Я моргнула, чтобы смахнуть слезы, и по щекам быстро потекли соленые ручейки. Все мои воспоминания однообразны от начала и до конца. Мать никогда не поддерживала, не верила в меня. Она повела себя равнодушно даже в тот ужасный день, когда Джаспер впервые протянул ко мне свои грязные руки. Мне было всего лишь тринадцать лет, я истекала кровью после изнасилования, но мать лишь сказала взять себя в руки. Эта женщина никогда не могла дать мне то, что дает любая нормальная мать своему ребенку - любовь.

Тело женщины билось в конвульсиях, кожа посинела, и вдруг я осознала, что совсем не хочу помогать ей. Я просто наблюдала, как из нее ускользает жизнь.

Когда мать сделала последний булькающий вздох и ее голова беспомощно запрокинулась набок, я вдруг запаниковала и расплакалась. Что же я делаю? Ведь я спокойно смотрю на то, как умирает моя мать.

Последующие несколько минут прошли как в тумане. Я бежала, не понимая куда и зачем. Почти достигнув аллеи, я увидела Джаспера с ошалелым выражением лица и телефоном в руке. Он все знал. Увидев меня, он бросился навстречу. Я хотела скрыться, но ноги вдруг стали ватными.

— Ты что натворила, сука? — заорал он.

— Она… она… у нее передозировка.

— Это все из-за тебя, маленькая шлюха! Это ты виновата. Ты не должна была бездействовать! Ты должна была это предотвратить! А вместо этого ты убегаешь. Она была одной из лучших, и она должна мне денег. Ты заплатишь за это.

Он подходил все ближе и ближе, и мне ничего не оставалось, как пуститься в бег. Так поступил бы любой человек на моем месте. Я хотела навсегда исчезнуть из этого кошмара. Джаспер сделает со мной то же, что и с матерью, если я останусь. Превратит в такую же проститутку. Нет, уж лучше умереть. Когда я попыталась наложить на себя руки, Джаспер сразу отвез меня в больницу, наркотики даже не успели попасть в организм. Он сохраняет мне жизнь, потому что я - его лучшее имущество. Единственный способ освободиться – побег. Но тогда придется от него избавиться. За пазухой я нащупала пистолет, который на всякий случай взяла у матери. В этом убогом мире нельзя и шагу сделать без средства для самообороны. Когда я навела пистолет на Джаспера, он резко остановился с выражением глубокой растерянности на лице.

— Опусти пистолет, дура!

— С того дня, как ты силой лишил меня невинности, моя жизнь превратилась в ад! День за днем ты продолжал рвать мою душу на части, пока от нее ничего не осталось!

— Если ты сделаешь это, клянусь, я заставлю тебя поплатиться! — орал он дрожащим голосом.

— Ты ничего не сможешь сделать. Все, что мог, ты уже сделал.

— Ничтожество! — продолжал кричать он. — Побег ничего тебе не даст. Если ты ранишь меня, то проведешь свои дни в тюрьме, оставаясь тем же ничтожеством! И только я даю тебе возможность выжить!

— Ничего ты мне не даешь, — закричала я, руки дрожали.

— Без меня ты ничто. Убежишь – умрешь. Выстрелишь – тоже умрешь.

— И все же я рискну.

Прицелившись, я нажала на курок. Нет, я не собиралась его убивать, я не такая. Мне просто нужна была гарантия того, что он никогда не сделает больно какой-либо девушке. Не сделает то, что делал со мной. Руки так сильно дрожали, что пистолет выскальзывал из пальцев. В попытке закричать, Джаспер открыл рот и какое-то время так и стоял с застывшей гримасой. Воздух пронзил истошный вопль, и он упал на землю. Опешив, я сделала несколько неуверенных шагов назад. Глазами, полными ужаса я смотрела на пистолет, валяющийся на земле, и на фонтанирующую кровь.

Перед тем, как уйти, подняла телефон Джаспера. Позвонила в полицию, где меня давно знали, поскольку часто помогали матери даже тогда, когда она этого совсем не заслуживала. Услышав знакомый голос, я не сразу смогла заговорить, пытаясь подобрать слова. По всей коже ощущалось покалывание, на лбу выступила испарина, и ноги тряслись так сильно, что сложно было устоять на месте. Боже, я бросила умирать собственную мать, а потом выстрелила в человека! Выбора нет, нужно бежать, но сначала покончить со всем этим.

— Офицер Керри? — тихо поинтересовалась я.

— Да, с кем я говорю? — резко ответили мне.

— Это… Эддисон.

— О, Эддисон, что случилось?

— Моя мама мертва. Я обнаружила ее тело сегодня днем. С ней был Джаспер, он хотел напасть на меня, но я убежала. Тогда он последовал за мной и поджидал на аллее. От страха я выстрелила ему в пах. Он жив, но, кажется, теряет много крови.

— Я поняла, Эддисон, все будет в порядке. Тебе ничего за это не будет. Посиди спокойно, мы выезжаем. Ты точно уверена, что твоя мать мертва?

— Да, — ответила я. — Джаспер убил ее.

Я повесила трубку и побежала.

Но этот раз к лучшей жизни.

Не успели мы переступить порог дома Джексона, как он резко бросился навстречу. Лицо пылало от ярости. Я понимала, что бомба, которую подкинул Кэйд в виде высказывания «она – моя девушка», так просто не останется незамеченной.

— Какого черта между вами происходит? — закричал отец, скрестив руки на груди.

— Мы с Эддисон… — начал Кэйд.

— Не будет никаких «мы», черт возьми! — сквозь зубы выкрикнул Джексон. — Ты уберешь свои гребанные руки от нее, Кэйд, и не будешь прикасаться к моей дочери, понятно?

— Папа! — закричала я, в полном шоке от реакции отца.

— Твоя жизнь началась с кошмара, — обратился ко мне Джексон. — Но я не позволю, чтобы она кошмаром и закончилась!

— Но ведь ты не должен решать за меня, — протестовала я.

— Он тебе не подходит, Эддисон!

— И все же, — я старалась сохранять спокойствие. — Это не тебе решать.

— Черта с два!

— Мне уже двадцать один год, папа. Не пытайся диктовать, что мне делать.

— Сладкая, все в порядке. Пусть он…

— Нет! — отрезала я, и взглянула отцу прямо в глаза. — Однажды ты уже сделал ошибку, выбрал не того человека, и впоследствии страдал. Мне очень жаль, но, пожалуйста, не перекладывай это на меня. Я хочу быть и с Кэйдом, и рядом с тобой. Если ты поставишь меня перед выбором, думаю, ты знаешь, какой вариант я выберу.

Джексон смотрел в одну точку.

— Девочка, это шантаж.

— Папа, ты не можешь выбирать, в кого мне влюбляться.

Стоя рядом со мной, Кэйд слегка пошатнулся, но ничего не сказал.

— Да, ты права. Но я могу оградить тебя от жизни байкеров, в которой никогда не будет счастливого конца, о котором ты так мечтала.

— А кто сказал, что никогда не будет?

Джексон поджал губы, я чувствовала, что мне удалось немного растопить его сердце. Воспользовавшись моментом, я шагнула вперед.

— Я хочу присутствовать в твоей жизни, но также я хочу быть с Кэйдом. Не заставляй меня выбирать. Прошу тебя…

— Черт, я просто желаю тебе самого лучшего, — пробурчал он.

— Тогда позволь мне впервые в жизни самой сделать выбор. Это и будет для меня самое лучшее.

Джексон глубоко вздохнул и посмотрел на Кэйда.

— Если ты ее обидишь, видит бог, я отрежу твой член и заставлю тебя его сожрать.

Кэйд кивнул.

— Есть, босс!

— И ты будешь относиться к ней с уважением, понял? Она не какая-нибудь девка, Кэйд.

Я вздрогнула.

— Да, она не такая, я знаю, — спокойно ответил Кэйд.

Джексон еще раз окинул взглядом Кэйда. Он все еще был недоволен, но смысла бороться не было. Отец указал на стол.

— Садитесь, нам всем нужно поговорить.

Мы заняли свои места, и я заволновалась. Я так боялась этого момента, но в то же время отчаянно хотелось избавиться от тяжести на сердце.