«Мама, мамочка!» – в голосе раненого ребенка звучит отчаянье. Он кидается к женщине и начинает трясти ее единственной уцелевшей рукой. Слезы на бледном личике смешиваются с грязью и кровью. Детский плачь заглушает громкий свист, еще миг и новый взрыв похоронил осиротевшего малыша под грудой пыли и битого камня. Ужасающая картина растаяла во тьме, также быстро, как и появилась.

— Это… был я? – голос юного графа слегка дрогнул, перед его мысленным взором возник образ убитых родителей, чьи сшитые воедино тела поглощает пламя пожара.

— Не верь сему видению, Сиэль! – в голосе ангела вновь послышался гнев, — Перед тобой Отец лжи, Повелитель иллюзий!

— Кто бы говорил… — с издевкой отозвался незнакомец в плаще, — Боль, увечья, унижения и голод – ваш любимый рецепт очищения грешной души, или я не прав?

— Даже мне неведома судьба, уготованная той или иной душе, – с презрением глядя на противника, произнес Микаэль, — Страдания очищают, но Земная жизнь – лишь миг в сравнении с бытием в Царствие Господнем.

«Тот, кто единожды отверг веру никогда не войдет в Царствие Господне…» — Сиэль невольно вздрогнул, слова Себастьяна всплыли в его памяти, заставив вновь вспомнить ту страшную ночь.

— Я не хочу… — с горечью проговорил он, — Я больше не хочу ничего слышать!

— Не стоит так нервничать… — дружелюбно ободрил его незнакомец в черном, — С твоим послужным списком ты можешь легко стать полноценным демоном. Ведь ты более не невинное дитя, а внешность и ум помогут тебе быстро подняться по иерархической лестнице. Уверен, даже высший демон Азазель с удовольствием согласился бы стать твоими наставником. Да и в контрактерах с особой слабостью к красивым юношам недостатка не будет…

— Хватит! – отшатнувшись от своих собеседников, отчаянно воскликнул Сиэль, его душу переполняли гнев и отвращение, — Я хочу вернуться назад к Себастьяну! Вы слышите?! Верните меня назад!

Внезапно все вокруг потемнело, а мраморный пол ушел из-под ног. Уже теряя сознание, юный граф услышал самодовольный смешок незнакомца в черном плаще, а затем откуда-то сверху донесся взволнованный голос:

— Господин! Господин, вы меня слышите?

Сиэль открыл глаза и увидел бледное лицо своего дворецкого. Рядом с демоном стояли Мария, Паула и едва сдерживающая слезы Элизабет. Одежда на всех была совершенно сухая.

Мальчик обвел взглядом каюту: все вещи стояли на своих местах, а от пробоины не осталось и следа.

— Что произошло? – не в силах скрыть растерянность, спросил он.

— Ах, Сиэль, наконец, ты очнулся! – крепко схватив его за руку, воскликнула юная маркиза, — Мы все так за тебя волновались!

— Как вы себя чувствуете? Голова не кружится? – серьезно спросила Мария. Было видно, что она действительно сильно встревожена.

Граф нахмурился и попытался встать, только сейчас он обнаружил, что лежит на полу возле стола.

— Господин, пожалуйста, осторожнее… — Себастьян тотчас подал ему руку и помог сесть на пододвинутый Марией стул. – Вы упали, ударились головой и потеряли сознание. Всему виной брошенная рыбацкая лодка, капитан не успел вовремя ее заметить.

— Вот как… — задумчиво отозвался Сиэль и коснулся пальцами саднящего затылка, шишка на котором подтвердила все вышесказанное.

Тяжело вздохнув, мальчик устало прикрыл глаза. Ему очень хотелось принять свое видение за дурной сон или бред, вызванный травмой головы, но слова Микаэля слишком больно ранили его душу.

— Господин, позвольте я приложу к вашему затылку холодный компресс… — особенно мягко произнес Себастьян, и юный граф тотчас ощутил приятную прохладу. Легкое прикосновение демона, как и всегда, оказало свое магическое воздействие, боль мгновенно ушла, а отек спал буквально за секунды.

Мальчик открыл глаза и, встретившись с обеспокоенным взглядом дворецкого, не громко произнес:

— Достаточно, Себастьян, можешь возвращаться к своим обязанностям.

— Да, Милорд, — учтиво отозвался демон и, поклонившись, покинул кают-компанию.

Себастьян вернулся в кубрик, откуда выскочил всего несколько минут назад, не зная жив ли еще его юный господин. Будучи скованным незримыми путами он несколько раз слышал зов принадлежащей ему души и чувствовал ее страх. Это была воистину изощренная пытка, минуты показались Михаэлису вечностью. Даже кнут Анжелы-Эша не принес ему столько боли, как невозможность защитить своего подопечного, взывающего о помощи.

Однако спустя несколько минут, посланник Канцелярии исчез также внезапно, как и появился, и Себастьян смог, наконец, свободно двигаться. Но радости ему это не принесло. Зов господина стих, более того – демон вообще перестал чувствовать столь дорогую для него душу.

Не зная, чего ожидать, Михаэлис бросился в кают-компанию. Он чувствовал, что с господином случилась беда, но увидев его на полу – бледного и недвижимого, на миг замер, боясь приблизиться. Души в хрупком теле юного графа не было.

Никогда прежде Себастьяну не приходилось испытывать столь сильный страх за другое живое существо.

Он понимал, что душа мальчика может не вернуться, и тогда он потеряет ее навсегда, но гораздо сильнее демона страшили муки, которые в тот миг переживал его подопечный. Страдания, от которых даже он был не в силах его оградить.

И вновь минуты тянулись бесконечно долго. Леди Элизабет беззвучно плакала, сжимая бледную руку любимого жениха, Мария искала нашатырь, а Паула тихо причитала, не зная чем помочь своей госпоже.

Михаэлис же все это время напряженно ждал, всматриваясь демоническим взором в пустую оболочку, так сильно похожую на фарфоровую куклу, изготовленную талантливым мастером.

Демону безумно хотелось приблизиться к господину, взять его тонкую кисть в свою и попросить вернуться. Но он мог лишь стоять рядом с телом своего юного лорда, надеясь, что еще сможет увидеть его неповторимо-прекрасную, напоминающую звездное небо душу.

Но вот мальчик сделал глубокий вдох, черные ресницы дрогнули и он, наконец, открыл глаза.

В этот миг Себастьян испытал огромное облегчение, но радость тотчас омрачили изменения, замеченные в душе господина.

Конечно, чего-то подобного следовало ожидать, но все же, серое марево сомнений и черные пятна печали вызвали у Михаэлиса чувство горькой досады. Слишком много сил он потратил, чтобы добиться доверия этого мальчика, вернуть ему радость жизни и способность улыбаться, а теперь в синих глазах юного лорда читалась лишь неизбывная грусть.

Даже помощь своего дворецкого граф принял, устало опустив веки, словно боялся встретиться с ним взглядом. Себастьян остро ощутил боль, сковавшую сердце мальчика, когда тот холодно велел ему возвращаться к своим обязанностям. Демон видел, какие чувства испытывал в этот миг его подопечный, но был вынужден подчиниться, надеясь, что по возвращении домой ему удастся остаться с господином наедине и попытаться вернуть себе утраченное доверие. Ведь кроме ложных обвинений ангелу было нечего привести в качестве аргументов и граф должен это понять, во всяком случае, Себастьяну очень хотелось верить, что так оно и будет.

Оставшаяся часть прогулки прошла без происшествий. Обед был подан точно в срок, затем леди Элизабет затеяла игру в шарады, а после пятичасового чаепития юные аристократы вышли на палубу кормить чаек. Все это время Михаэлис старался не попадаться на глаза своему господину, незаметно наблюдая за его поведением. Мальчик улыбался невесте, послушно кидал в речную воду хлебные крошки и выглядел вполне довольным, лишь демон мог заметить, что в глубине синих глаз, по-прежнему таится глубокая печаль.

Яхта вернулась на пристань после заката. Счастливая леди Элизабет на прощанье поцеловала жениха в щеку и вместе с Паулой поспешила к прибывшему за ней родительскому экипажу.

Себастьян заметил, как с ее уходом на лице его юного лорда растаяла приветливая улыбка, а бледные губы напряженно сжались. По пути в особняк мальчик не проронил ни слова, молчал он и во время переодевания, и за ужином, а если заговаривал, то лишь отдавая краткие распоряжения.